Собрание сочинений в 15 томах. Том 12

«Если народ не рассержен, он может отказаться воевать».
Пауль соглашается с этим. Положив руку на стол, он продолжает:
«А теперь очень важный вопрос. Канцлер, вы уверены, что это преступление действительно замыслили в Агравии?»
Канцлер задумывается.
«Уверен… если только его не замыслили в какой-нибудь более крупной стране».
Зелинка говорит, но его слова не появляются на экране: «Как вы можете так думать о современных государственных деятелях?»
Канцлер жестом отвечает: «Дело сложное. Возможно, это случилось против их воли».
Зелинка качает головой.
«Ни американцы, ни англичане не могли так поступить. В этом замешан кто-то еще, более примитивный».
Канцлер всегда был уверен, что может объяснить, в чем тут дело. Теперь ему приходит в голову решающий довод.
«На осколках бомбы, которые мы нашли, было клеймо агравийского арсенала!»
Пауль улыбается и кивает.
«Какие простачки эти агравийцы, не правда ли?»
Канцлер понимает, что хочет сказать король. Ну и дураком же он был. Он с нетерпением ждет, что еще скажет Пауль. Пауль глубоко задумывается, потом поворачивается к канцлеру.
«Я хотел бы знать еще кое-что… очень хотел бы знать.
Почему мой двоюродный брат Михель не был убит вместе с королем и наследным принцем?
Почему его вообще не было в соборе, когда взорвалась бомба?»
Король и канцлер испытующе смотрят друг на друга. Канцлер быстро понимает, что хочет сказать король, что кроется за его словами.
Король встает. Канцлер тоже. Секунду они внимательно смотрят друг другу в глаза.
Потом Пауль разрешает канцлеру уйти. Он нажимает на кнопку звонка. Зажигаются новые лампы. Входит слуга. Пауль протягивает руку канцлеру, который почтительно пожимает ее и, кланяясь, уходит.
Пауль жестом приказывает слуге погасить свет. Сначала гаснут люстры, потом лампы с абажурами возле стола. По мере того как гаснут лампы, становится все отчетливее виден задний план. Через секунду лоджия и Пауль — уже только туманные очертания на фоне города. Вид города проясняется и становится более отчетливым, словно к нему привыкают глаза после того, как погас яркий свет. Постояв, Пауль идет к парапету. Зрители направляются за ним, и их взорам открывается вид всего города.
Пауль стоит неподвижно и смотрит на волшебный, утопающий в дымке, иллюминованный город, в котором живут современные люди.
Он перегибается через парапет и смотрит вниз, на улицы, кривые, средневековые. Видна кучка людей, кажущихся совсем крохотными. Задрав головы, они смотрят вверх, на него. Экран темнеет, и на нем появляется герб с белым, стоящим на задних лапах леопардом.
  
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. КОРОЛЬ, КОТОРЫЙ ХОТЕЛ ЗНАТЬ
   
1. КОРОЛЬ ИЗУЧАЕТ СВОЮ СТРАНУ
 
Мы видим, как король в халате завтракает в лоджии. Снуют слуги. Он посылает одного из них за начальником своей стражи. Капитан входит, вытягивается и отдает честь. Он очень молод, у него веселое, приятное лицо. Пауль отпускает слуг.
Пауль ходит из угла в угол, что-то обдумывая. Потом он обращается к капитану.
«Капитан, мне приходится учиться королевским обязанностям. Но этого не сделаешь, сидя во дворце».
Капитан внимательно слушает.
«Я хочу сам увидеть, как живет мой народ. Побыть среди людей. Я хочу, чтобы вы достали мне костюм, какой носят, скажем, коммивояжеры».
Капитан ожидает дальнейших указаний. Пауль что-то объясняет ему. Капитан отдает честь и идет к двери. Помешкав, он возвращается и снова отдает честь.
«Простите, ваше величество, но вам грозит опасность. На вашу жизнь…
На вашу жизнь может быть совершено покушение, если вы останетесь без охраны».
Король и капитан разговаривают. Капитан рассказывает о враждебности михелистов. Воображение рисует им группу михелистских офицеров, настороженных и зловещих.
«Капитан! Я знаю, что у вас слова не расходятся с делом. Все равно в Клаверии мне грозит опасность больше, чем кому бы то ни было.
Ну и что ж, пусть опасность немного увеличится. Какая разница?!»
 
Капитану это нравится. Он опять идет к двери, потом что-то вспоминает и возвращается.
«Ваше величество, могу ли я осмелиться… Позвольте мне…
У меня есть брат. Он человек скромный, надежный и умный. Позвольте ему сопровождать вас».
Пауль пристально смотрит на него, задумывается и соглашается. Капитан уходит. Пауль, погруженный в свои мысли, идет на зрителей. Думая, он жестикулирует. Показывает два пальца.
«Старый Хаген. Капитан. Два человека, на которых я могу рассчитывать. Возможно. Два… На кого еще? А ведь я король. Вот что значит быть королем».
Он продолжает идти на зрителей, погруженный в свои мысли.
Теперь на экране крестьянский дом, затерявшийся в горах Клаверии. На побеленные стены падает тень большого дерева. Видна поленница, полуразвалившиеся службы. Перед дверью дома стоит стол и скамья. На пороге появляется пожилая женщина и начинает кормить кур.
Женщина должна быть красивой и держаться с достоинством. Это обобщенный образ всех крестьянских матерей Европы.
Входит Пауль. Он в прогулочном костюме и с рюкзаком. Он просит женщину накормить его. Она рада заработать лишний грош. Он садится, усталый, и бросает рюкзак на стол. Женщина, накормив кур, уходит в дом и возвращается с молоком, хлебом и сыром.
Пауль хвалит хлеб. Он ест немного, наблюдая за женщиной. Потом начинает ее расспрашивать. Женщина отвечает.
«Без мужчины в доме плохо. Осталась я только с калекой да совсем еще молодым парнем».
Пауль задает вопрос, который нетрудно угадать.
«Мужа убили во врем» мировой войны, а старшего сына… сами увидите».
Она уходит в дом и возвращается, ведя слепого юношу с изуродованной рукой на перевязи. Он умалишенный, Она ведет его на солнце и заботливо усаживает. Подзывает Пауля, чтобы тот взглянул на руку.
«Какие у него были зоркие глаза! Какие умные руки!»
Пауль показывает жестом, что он боится, как бы калека их не услышал. Женщина качает головой и стучит пальцем себя по лбу. Потом снова поворачивается к калеке, помогает ему сесть поудобнее. Крупным планом показывается его лицо до того, как оно было обожжено. Потом умное, живое лицо сменяет лицо слепца. Вслед за этим крупно показывается его рука — красивая человеческая рука. Она чернеет и сморщивается.
И снова на экране женщина, ухаживающая за своим сыном. Пауль задает вопрос, она отвечает.
«Мне теперь на него выплачивают пять крон в день. Едва на хлеб хватает».
Она показывает Паулю деньги. Крупным планом рука, держащая банкноту с леопардом, стоящим на задних лапах, и надписью — 5 кр. Банкнота все увеличивается и увеличивается, пока леопард не заполняет собой весь экран.
Снова предыдущая сцена, но калеку почти заслоняет собой торжествующий черный леопард.
Пауль стоит по одну сторону, а женщина — по другую. Он спрашивает, она отвечает.
«Ненавижу ли я войну? Да! И теперь они собираются напасть на нас снова!
Проклятые агравийские бунтовщики!»
Пауль вздрагивает, потому что ожидал услышать от нее совсем другое. Недоверчиво переспрашивает. Она отвечает. Неужели он не читал газет? Он выражает сомнение в ее правоте. Она спорит. Черный леопард исчезает.
Появляется юноша лет шестнадцати с каким-то узлом. В руке у него газета. Женщина выхватывает газету и показывает Паулю, тыча в нее пальцем и как бы подкрепляя этим свои доводы.
Крупным планом газета, которую держит огрубевшая от работы рука женщины. Другая рука водит по строчкам. Газета должна быть похожа по виду на провинциальную французскую или какую-либо другую европейскую газету, но не на американскую или английскую. На первой полосе — название газеты: «Сыны Клаверии». На той же полосе статья в два столбца под заголовком:
АГРАВИЯ ПРОДОЛЖАЕТ СВОЮ АГРЕССИВНУЮ ПОЛИТИКУ. БУДЕТ ЛИ ВОЙНА?
Женщина говорит: «Вот видите! Эти агравийцы не хотят оставить нас в покое!»