Не оставляй меня, Малыш!
На улице светило солнце. Зима закончилась в считанные дни, и всё, что было связано с ней, исчезло без следа: растаял последний снег, высохли мокрые тротуары, перестали дуть ледяные ветры. В воздухе неудержимо и сладко пахло весной, ароматом набухших почек, звонкими ручейками, ожиданием теплых грозовых ливней.
У подъезда Асиного дома стояло желтое такси с черными шашечками. Толстый, усатый, стриженный ежиком таксист выгружал из багажника здоровенную сумку и чемодан на колесах. Чуть подальше, на тротуаре стоял другой чемодан, а рядом с ним высокая худощавая дама с короткими, выкрашенными в пепельный цвет волосами.
Ася остановилась, не веря своим глазам. Дама обернулась, ее тонкие губы сложились в суховатую улыбку.
— Привет, невестушка!
— Валентина Антоновна! Вот это сюрприз. — Ася всплеснула руками. — Мы ждали вас через день, Сергей специально взял отгул, чтобы встретить поезд.
— Боже, сколько мороки, — свекровь слегка качнула аккуратной, волосок к волоску, прической, — отгулы, прогулы. Поменяла билет, и дело с концом. Зато хоть повидаю вас по-человечески, а то что за общение на чемоданах да на нервах. — Она решительно ухватила за ручку свой неподъемный багаж.
— Стойте, я помогу. — Ася быстро подошла, перевернула чемодан вниз колесиками и покатила к подъезду. — Вы пока тут подождите.
Она втолкнула чемодан в парадное, затем в лифт, довезла до своего этажа и, оставив возле квартиры, вернулась обратно.
Свекровь послушно ждала возле оставшихся вещей.
Машина уехала.
— Давайте. — Ася протянула руку к одному из чемоданов.
— Да погоди ты, — Валентина Антоновна недовольно поморщилась, — такую тяжесть нужно вдвоем. Дай хоть гляну на тебя, а потом вместе повезем. — Она впилась пристальным взглядом в Асино лицо. Той сразу сделалось неуютно, будто холодноватые серые глаза свекрови просвечивали ее насквозь, обнажая самые потаенные мысли.
— Выглядишь неплохо, — вынесла вердикт Валентина Антоновна. — Поправиться бы только не мешало, а то на вид будто школьница.
У Аси болезненно кольнуло сердце — она отчетливо вспомнила, как при первой встрече с Алексеем тот тоже принял се за школьницу, старшеклассницу. А ее зачем-то потянуло рассказать ему о своем семейном положении.
«Нельзя, — строго приказала Ася самой себе. — Категорически воспрещается».
Теперь ей удавалось легко справляться с собой. Боль тут же стихла, крамольные мысли исчезли. Ася постаралась улыбнуться как можно шире и беззаботнее.
— Вот поедем в Марсель, там и отъемся. Неизвестно, получится ли что-нибудь с работой, так что, скорее всего, буду сидеть дома и готовить для Сережи.
— Ну-ну, — свекровь кивнула, — готовь.
В ее тоне Ася уловила тщательно скрытую иронию и неприязнь.
«Наплевать, — равнодушно подумала она про себя. — Тоже мне, приехала разбор полетов проводить. Очень тебя испугались».
Ей уже было очевидно, что свекровь прибыла в Москву раньше обещанного срока неспроста — видимо, Сергей в телефонном разговоре намекнул матери на возникшие у них в семье проблемы.
— Ну, мы идем? — спокойно поинтересовалась Ася.
— Идем. — Валентина Антоновна неумело поволокла чемодан, вставший вместо двух колес лишь на одно. Ася решила не вмешиваться и занялась сумкой.
На звонок вышла Нинюся. При виде Валентины Антоновны лицо ее искривилось, щеки смешно надулись. Она коротко и сухо поздоровалась и скрылась в кухне.
— Душно-то как у вас, — не обращая внимания на столь холодный прием, проговорила свекровь, — вы что, не проветриваете?
— Проветриваем, просто батареи все еще не отключили.
— Надо сделать регуляторы. — тоном, не терпящим возражения, произнесла Валентина Антоновна — Ну, где же мой внук?
Степка давно стоял на пороге гостиной, притулившись боком к дверному косяку, и смотрел на прибившую бабушку без особого восторга, зато с настороженностью.
— Степа, — строго проговорила Ася, — иди-ка поздоровайся.
Он небрежно, вразвалку, сделал пару шагов по коридору.
— Здравствуй, дорогой. — Валентина Антоновна нагнулась и осторожно прикоснулась губами к его лбу — Почему у него такой вид?
— Какой? — удивилась Ася.
— Весь расхристанный, рубашка из штанов вылезла, ходит без тапочек, в одних носках.
— Он привык без тапочек. А рубашка, играл, наверное, возился.
— В таком возрасте нужно уже уметь за собой следить. — Свекровь строго поджала губы и расстегнула пальто. — Кстати, вы в какие кружки с ним ходите?
— Ни в какие.
— Как это так? — Валентина Антоновна даже разеваться прекратила и посмотрела на Асю с осуждением.
— Ну… он же еще маленький. Играет во дворе, и ладно.
— Да ты что «ладно»! Ребенку шесть лет, а он совершенный дикарь, одет, как чучело, не имеет никаких интересов.
— Наоборот, — возразила Ася, — у него масса интересов. Я пока еще не определилась, какие главные, а какие второстепенные.
— Так ты до свадьбы его протянешь, — усмехнулась свекровь. — Степа, слышишь меня, заправь рубашечку в брюки. И быстренько обуйся.
Степка помотал головой и умчался к себе.
— И невоспитанный к тому же, — подвела итог Валентина Антоновна, аккуратно вешая пальто на плечики. Она прошла в гостиную, присела в кресло, вынула из сумки щетку и пригладила прическу. — Значит, так. Музыкальная школа, теннис и… ну, допустим, шахматная секция. Или художественный кружок.
— А не много ему будет с непривычки? — забеспокоилась Ася.
— Чем больше, тем лучше, — отрезала свекровь, — я так сына растила и теперь могу им гордиться.
Ася промолчала, так как возразить на это было нечего. В конце концов, может быть и вправду пора взяться за Степку всерьез? Даже Нинюся, и та жалуется, что с ним сладу нет. А в ежовых рукавицах у Валентины Антоновны особо не забалуешь.
Свекровь поглядела на притихшую Асю и победоносно вскинула голову.
— Так, ладно, с дополнительными занятиями разобрались. Что у нас со школой?
— Ничего, — решительно проговорила Ася, — какая школа может быть, если ему только-только шесть исполнится!
— Сейчас все идут с шести, — упрямо возразила Валентина Антоновна. — Как у вас в районе с гимназиями?
— Понятия не имею. — Ася демонстративно отвернулась к окну.
На ее взгляд, это было уже слишком. Кружки — куда ни шло, но школа, да еще гимназия, при том, что оба родителя находятся в отъезде…
— Завтра мы с ним походим и посмотрим, — игнорируя ее недовольство, объявила свекровь, — лучше, конечно, в языковую, но на худой конец можно и физико-математическую.
— А в обыкновенную? — ехидно спросила Ася.
— В обыкновенных сейчас ничему не учат.
Ася пожала плечами. Спорить со свекровью было бесполезно, это она поняла давным-давно, с момента их первого знакомства. Валентина Антоновна напоминала ей танк, неудержимо продвигающийся вперед на своих гусеницах и методично уничтожающий все преграды на своём пути. Даже Сергей предпочитал нс связываться с матерью в открытую, терпеливо выслушивал все ее соображения, а после поступал так, как считал нужным.
— Вы пока отдыхайте, — проговорила Ася, стараясь подавить растущее раздражение, — а я пойлу займусь ужином. Сережа скоро должен вернуться.
— Иди, — согласилась свекровь и, вынув из сумки толстый журнал в красочной обложке, углубилась в чтение.
В кухне шумно лилась вода, Нинюся с остервенением чистила картошку, лицо ее было совершенно мокрым.
— Ну что ты? — Ася поцеловала ее в теку. — Не плачь. Всё утрясется. Твоих полномочий у тебя никто не отнимает.
— Жаль дитё-то. — Старуха отложила наполовину очищенную картофелину, всхлипнула и высморкаюсь с трубным звуком. — Замучит она его, как Бог свят. Я уж вижу.
— Я и сама вижу. — Ася грустно улыбнулась. — А что делать? Может, остаться, не уезжать?
— Упаси господь остаться! — испугалась Нинюся. — Ехайте и не думайте. Я выдюжу как-нибудь, помаленечку. Обойдется. А вы — ехайте, вам надо. — Она снова вдалась за нож.
Ася задумчиво глядела, как спиралью спускается в раковину картофельная кожура.