Посланник князя тьмы [Повести. Русские хроники в одном лице]

«А если спектакль с нечистой силой был специально кем-то придуман только для того, чтобы ограбить магазин и свалить все на гадалку. А эта книга Борхеса…».
— Сергей, ты меня слушаешь?
— Да, — кивнул Сергей, — конечно. Что мы стоим, поехали.
Возле дверей кабинета Николаева поджидал младший лейтенант Олейников. Он недавно работал в милиции и всех еще называл по имени-отчеству.
— Сергей Анатольевич, я к вам.
— Ну что ж, заходи, рассказывай.
— Мне поручили новое дело, и я немного забуксовал на месте, — начал, слегка смущаясь, Олейников.
— Ты давай сразу суть, — поторопил его Николаев. — У меня времени в обрез.
— В наш «бонный» магазин приехал отовариться моряк из соседней республики, но ничего хорошего для себя не нашел. На выходе к нему пристал «черный»: продай бонны и продай. Сели они в такси, покупатель взял две книжечки по двадцать пять бонн, бросил в свой кейс-атташе, вынул из кармана пачку пятирублевок и протянул ее моряку, а тот говорит, мол, мы договаривались по двенадцати. Ну, как хочешь, — отвечает черный, отдает бонны моряку и уезжает. Незадачливый продавец заглядывает в книжечки, а там вместо валюты — бумага. Кинулся он искать такси, да где там, его и след простыл. Хорошо хоть, выходя из машины, взглянул на номер. 86–88, букв он не запомнил.
— Рисковый фокус, — усмехнулся Соков, — а если бы моряк сразу заметил подмену?
— Покупатель заявил бы, что его обманул предыдущий продавец чеков. Моряк не стал бы по такому поводу затевать ссору, ему за это могли прикрыть визу, ведь продажа валюты запрещена. Я удивляюсь, как он рискнул обратиться в милицию.
— А он и не обращался, его привели дружинники. Пострадавший был слегка навеселе и начал возле «бонника» качать права.
— Тогда, вполне возможно, этот фокус выполняется уже не в первый раз. Что ты выяснил насчет номера?
— У «Волг» ни в частном, ни в государственном секторах, а тем более у такси, такого нет. В соседних республиках тоже.
— Нет, говоришь, — Николаев потер лоб. — А ты, случаем, не знаешь, на чем приехал сюда пострадавший?
— Его сосед по дому подбросил до магазина.
— Значит, преступник мог видеть, как моряк выходил из машины с госномером соседней республики?
— Вполне, — согласился Олейников.
— Похоже, ему не все равно, кого обманывать, он предпочитает иногородних и из другой республики. Отсюда следует, что преступников надо искать в наших краях.
— А вдруг гастролеры? «Волга» обычная, частная, только они на крышу эмблему установили и номера поменяли, — предположил Соков.
— Слишком рискованно, — повернулся к нему Николаев. — Первый же пост ГАИ мгновенно вывел бы преступников на чистую воду.
— Вы считаете, Сергей Анатольевич, и таксист замешан в этом деле?
— Конечно. А насчет номеров, я думаю, что преступники, скорее всего, просто исправили тройки на восьмерки. Даже, если бы их и задержали с такими номерами, они могли спокойно сказать, что это проказы мальчишек. Попробуй теперь поискать номер такси с такой поправкой. Скажешь, как у тебя будут обстоять дела.
Николаев положил на место альбом с фотографиями и подошел к возвышавшимся от пола до потолка полкам с книгами. Сердце его вдруг учащенно забилось.
— Маргарита Ивановна, я смотрю, у вас неплохая библиотека, даже серия «Мастера современной прозы» есть, — сказал он, проводя пальцем по корешкам книг с наклеенными на них аккуратными этикетками с четырехзначными номерами. — Только у вас Борхеса нет.
— Как нет, — выходя из кухни, удивилась заведующая. Она поставила поднос и вытащила из ящика письменного стола толстую тетрадь. — Борхес, Борхес. Ах да, проклятый склероз, я же его дала почитать.
— Интересно, кто сейчас читает Борхеса?
— Один знакомый, точнее, знакомая. Кстати, вы женаты?
— Нет.
— Такой молодой и представительный и, так сказать, не пристроены.
— Да все некогда, — махнул рукой Сергей и вновь повернулся к книжным полкам. — У вас есть Франциско Аяла, а я его так и не сумел достать. Очень хотелось бы прочитать…
 
— Что с вами сделаешь, обычно я не даю книг из своей библиотеки, но на этот раз сделаю исключение, — сказала хозяйка, расставляя на небольшом антикварном столике японский чайный сервиз.
— Спасибо, — поблагодарил следователь и протянул книгу заведующей. — Посмотрите сами, нет ли в ней каких-либо нежелательных для чужого взгляда писем.
Она взяла книгу, быстро перелистала и вернула.
— Ничего нет. Я редко храню свою корреспонденцию подобным образом.
— Ну, всякое бывает, — широко улыбнулся Сергей.
— Да, — не то вопросительно, не то утвердительно сказала заведующая и внимательно посмотрела на него.
Николаева даже кольнуло. Где-то, и совсем недавно, он уже встречался с похожим взглядом.
— О чем это вы задумались? Прошу к столу, отведать того, что Бога послал.
— «А Бог в тот день послал Александру Яковлевичу на обед бутылку зубровки, домашние грибки, форшмак из селедки, украинский борщ с мясом первого сорта, курицу с рисом и компот из сушеных яблок», — процитировал Сергей.
— Откуда это?
— Из «Двенадцати стульев». Обед у голубого воришки.
— Ах да, точно, — задумчиво сказала заведующая и вновь внимательно посмотрела на него.
Сергей вышел из квартиры заведующей магазина и, слегка покачивая дипломатом, стал медленно спускаться по полутемной лестнице, обдумывая дальнейший план своих действий. На последней ступеньке он на мгновение остановился, над чем-то задумавшись, и это, наверное, спасло ему жизнь. Что-то тяжелое пронеслось мимо его виска и с грохотом разлетелось на бетонном полу.
Сергей нагнулся и поднял осколок кирпича.
Наверху хлопнула дверь.
Следователь отбросил осколок и, перепрыгивая сразу через несколько ступенек, бросился вверх по лестнице.
На верхней площадке лежала груда старого, испачканного в известке кирпича. Одна из дверей была приоткрыта. Николаев поставил дипломат, вытащил из наплечной кобуры пистолет и распахнул ее. В глубине темного коридора мелькнула тень.
— Стой, — Сергей сделал два шага в темноту и ствол пистолета со звоном ударился о какое-то препятствие. Он протянул руку. Кончики пальцев коснулись, холодной и гладкой поверхности и на пыльном стекле остался след.
«Тьфу ты, зеркало!»
Где-то дальше по коридору приоткрылась дверь, и женский голос тихо спросил:
— Кто здесь?
— Извините, ошиблись дверью, — Николаев спрятал пистолет и, выйдя на лестничную площадку, взял из кучи кирпич. Он был раза в полтора больше обычного. В центре его можно было разглядеть выдавленного в массе двуглавого орла.
— Старый кирпич, еще с царских времен. Хорош для печек, не колется от высоких температур.
Николаев оглянулся и увидел рядом с собой неизвестно откуда появившегося сухонького старичка в длинном испачканном раствором брезентовом фартуке.
— Неужто и вправду не колется? — Усмехнулся Сергей.
— Точно. Что это у вас на щеке? Неужто кровь?
Сергей положил кирпич на место и провел рукой по щеке. На ладони остался красный след.
— Поцарапался где-то, — сказал он, взял дипломат и стал спускаться, стараясь не выпускать из вида стоящего у перил и подозрительно поглядывающего на него печника.
Выбравшись из негостеприимного подъезда, Николаев дошел до ближайшей колонки и, намочив носовой платок, постарался смыть кровь со щеки.
«Кажется, у кого-то есть серьезное желание убрать меня. Похоже, я вышел на след. Становится „жарко-жарко“, как в той детской игре».
По дороге к Ольге Сергей зашел в привокзальный буфет. Приключение с кирпичом в подъезде и чай с печеньем у заведующей почему-то напомнило ему, что сегодня он еще не обедал. Он заказал себе двойную порцию пельменей и кофе. Рядом с ним за стойкой пристроились два забулдыги. Один из них вытащил из кармана бутылку крепленого вина и разлил его по стаканам. Оглянувшись по сторонам, он подмигнул своему товарищу и громко спросил: