Игрушечный стрелок (СИ)

— Ну, что? — довольно спросила Фабиола, разводя руки в стороны, будто пытаясь охватить сразу весь раскинувшийся буквально у нас под ногами город. — Разве это не красота? Только попробуй сказать, что не красота!
  
Глава 17
 
В своем далеком прошлом Девоншир начинался именно с очень удачно стоящего на крутом холме королевского замка. Уже потом рядом с ним вырос город, который еще позже обнесли второй стеной, за которую он, тем не менее, уже умудрился выбраться. Да и замок с тех пор несколько раз перестраивался и модернизировался, чтобы соответствовать текущим уровням магии и технологии. Каждое новое поколение правителей стремилось внести в замок и в город что-то новое, именно поэтому он был внутри похож на термитник, все ходы которого знает лишь тот, кто в этом термитнике живет. А направляющие разноцветные линии придумала и реализовала, наняв несколько искусных магов Формы, как раз ныне царствующая королева.
Все это Фабиола мне рассказала, пока мы спускались от замка в раскинувшийся кольцом у его подножья город. Из-за обрывистых склонов холма замку даже не нужен был ров с водой или с кольями, в замок и так вела единственная рукотворная дорога, поломанная зигзагом и пересекаемая посередине пешеходной лестницей.
Да, королевский замок был без прикрас крепки орешком. Штурмовать такое укрепление без тяжелой артиллерии или авиации — дело абсолютно бессмысленное.
Зато город внизу был полной противоположностью серому и неприступному замку. Он был яркий и разнообразный, несмотря на то, что все дома были сложены из одного и того же плоского серого камня. Вывески стремились затмить друг друга яркостью цветом и вычурностью изображенного, из открытых дверей кабаков тянуло жареным мясом и веселым смехом, звенели молоты по наковальням в кузницах, ржали лошади и пыхтели паровики.
— Свежий инжир! — вопили на рынках, нахваливая свой товар. — Вчера на ветке висел, подходим, берем, медяк — горсть, серебряк — корзина!
— Какой же он свежий? Вон червяк торчит, прямо на меня смотрит!
— А это потому что продукт натуральный, без всякой там магии выращенный, природный!
— Парное мясо! Говядина, свинина, баранина, птица, на любой вкус! Лучше, чем на королевской кухне!
Каждый раз, когда кто-то в эпитетах, описывающих качество своего товара, упоминал корону, Фабиола фыркала и поглубже надвигала капюшон, начиная все активнее ввинчиваться в толпу и не выпуская моей руки из своей ладошки. Она таскала меня за собой везде, периодически останавливаясь возле каких-то только ей одной примечательных мест, и в двух словах рассказывая о них, словно опоздавший на работу на половину смены экскурсовод.
— Это главная городская библиотека. Это фонтан в честь создателей города, для поддержания его работы нанят специальный маг. Это плавильный завод, который мы построили всего с пол-года назад. Тут городской парк, в нем есть озеро, там живут живые черепахи. Это плохой квартал, его называют Ямой.
При упоминании Ямы я вынырнул из бурлящего круговорота информации и обернулся, провожая взглядом проплывающий мимо квартал. Зарулить, что ли, к Дайсу? Было бы неплохо, но — зачем? Или, вернее, почему? Одежды его у меня с собой нет, она осталась в мастерской, поблагодарить… Мы вроде все друг другу сказали при последней встрече. Да и Фабиола со мной. Старый пройдоха как пить дать узнает ее, несмотря на дилетантские попытки скрыть личность. Да тут даже не нужно быть Дайсом, чтобы легко ее узнать, стоит только сосредоточить взгляд на лице дольше нескольких секунд. Может, профиль принцессы ни не печатают на здешних монетах, но сомневаюсь, что кто-то его не знает.
С другой стороны, чтобы сосредоточить на принцессе взгляд, надо сначала иметь причину этим взглядом за нее уцепиться. А пока такой причины нет — это всего лишь девушка в капюшоне, ничем не отличающаяся от сотен таких же.
Если подумать с такой стороны, то маскировка Фабиолы уже не казалась такой уж дилетантской.
Очки Супермена, блин.
На самом деле, вряд ли Фабиола знала так уж много о городе. Она останавливалась только возле того, что так или иначе походило на какую-то достопримечательность, того, о чем могла выдать несколько слов. И тут же топала дальше, не давая даже как следует рассмотреть объект. При этом она частенько пыталась протащить меня мимо вещей, которые казались интересными и которые хотелось изучить и пощупать более внимательно. В такие моменты приходилось ее буквально дергать за руку, чтобы обратить на себя внимание и остановить принцессу. Тогда она наконец останавливалась и все время, что я тратил на изучение новинки, беспокойно пританцовывала рядом, кидая из-под кромки капюшона недовольные взгляды по сторонам.
 
По пути Фабиола рассказала мне про деньги, их система была аналогична той, что использовалась на Земле, только роль копеек исполняли не медяки, как я думал, а еще более мелкие, причем мелкие в смысле линейных размеров, монеты — железные с небольшой примесью цинка. Сто таких «чешуек», как их неофициально называли местные составляли один медяк, сто медяков — одну серебряную монету, а сто серебряных — соответственно, золотую. Когда же я заинтересовался реально стоимостью каждой монеты и попросил Фабиолу описать мне на примере, она долго думала, потом выдала пример:
— Вот мои ножи стоят по двадцать золотых каждый.
— Да уж не сомневаюсь, что не в медяках их цена считается. — усмехнулся я. — Но ты не сделала понятнее.
Фабиола задумалась о новом примере, но так ничего и не придумала.
Понять суть местного ценообразования я смог лишь под вечер, когда почувствовал, что проголодался. К тому моменту мы обошли уже, наверное, уже четверть города и я совершенно утратил понятие о том, где конкретно нахожусь. Конечно же, замок на холме был отлично виден из любой точки города, но вот как к нему пройти и в отдельности — как пройти так, чтобы выйти к лестнице, — это оставалось большим вопросом.
А Фабиола будто не торопилась домой. Она все так же маленьким буксиром тащила меня за собой, без устали тараторя обо всем, что, по ее мнению, являлось интересным. У меня уже гудели ноги и болела шея от постоянных поворотов головы из стороны в сторону. Я уже подумывал о том, чтобы одернуть принцессу и попросить отправиться в замок, как вдруг я увидел нечто знакомое. Настолько знакомое, что, казалось, будто оно вместе со мной провалилось в непонятную червоточину и оказалось выброшено в новом мире.
Я увидел торговца шаурмой.
Этот вертикальный гриль, правда не электрический, а наполненный пышущими жаром углями и вращаемый не мотором, а спиральной пружиной со специальной ручкой для подкручивания и плоский широкий нож без острия для срезания готовых кусочков не спутать ни с чем. Я остановился, как вкопанный, наблюдая за невысоким толстячком, который ловко срезал куски с поджаривающегося мяса, тем же ножом и дополнительно — чем-то вроде шпателя, укладывал мясо на плоскую круглую лепешку, поливал из бутылочек всякими соусами, специальными железными щипцами добавлял салат и все тем же шпателем заворачивал готовую натуральную шаурму! И все это — не касаясь самих продуктов руками!
В качестве напитка толстячок продавал что-то пенящееся и темное, разливая это в — я не поверил своим глазам! — настоящие одноразовые бумажные стаканчики!
А самое главное — возле его тележки стояла очередь из желающих отведать уличного фастфуда, и пусть она была небольшой, всего-то в три человека, но при скорости работы толстячка, а он тратил никак не больше тридцати секунд на каждую шаурму, эта очередь должна была рассосаться максимум через две минуты.
 
Но она не рассасывалась, потому что на место каждого ушедшего подходил новый желающий.
Я дернул Фабиолу за руку, привлекая к себе внимание. Мотнул головой на торговца:
— Это что?
— Это? — принцесса сморщила носик. — Уличная еда. Стико называется. Примерно год, как появилась у нас.
— Вкусно?
— Понятия не имею, ни разу не ела. Ты что, голоден?