Анди. Сердце пустыни (СИ)

Ирлан вошел в комнату рабыни, уложил Анди на кровать, прикрыл. Постоял, любуясь тонкими чертами лица. В лунном свете кожа стала белой, и сейчас девушку легко можно было принять за красавицу из Аргоса. 
— Если хочешь — охраняй ее сон, — прошептал, ткнув рукой в сторону второй кровати. 
Жарк боязливо покосился на спящую троглодку, спросил:
— А она меня не прибьет, обнаружив в своей комнате? 
— Храпеть не будешь — нет, — заверил Ирлан и, чувствуя себя отомщенным, удалился. 
— Я тут перемолвился с ребятами, — проговорил вместо приветствия Орикс, когда Ирлан спустился на завтрак. Проходя мимо комнаты рабыни, он прислушался, удовлетворился тишиной и отправился дальше. Пески заставили смотреть на жизнь философски: либо она его, либо они найдут общий язык. 
Ирлан кивнул наемнику, поблагодарил за появившуюся на столе чашку с травяным чаем, и подавальщица, улыбнувшись в ответ, упорхнула на кухню за кашей.
— В городе оживленно. 
Ирлан пожал плечами — в Нурсовых вратах сходилось много путей. Отсюда можно было отправиться тайными тропами, в обход пограничных патрулей, на север, чем активно пользовались контрабандисты. Здесь останавливались все крупные караваны — пополнить припасы, нанять охрану. Расценки тут были дешевле, чем в Хайде, а торговый люд выгоду упускать не любил. 
Ирлан с благодарностью принял миску горячей рассыпчатой кашей, щедро сдобренную сладкими финиками. 
— Говорят, прибыл человек салгаса из Хайды, — продолжал на что-то намекать Орикс, — близкий к нему человек.
Ирлан заинтересованно поднял голову.
— А еще говорят, он ищет аргосца и готов расстаться с золотом, если кто-нибудь подскажет его местонахождение. 
Ирлан нахмурился. Попытался припомнить вели ли их от ворот, но не смог — было слишком темно, чтобы отследить «хвост». В душе заворочались тревожные предчувствия. Но сообразить сходу, кому они могли понадобиться, Ирлан не смог. Салгас вряд ли опустился бы до воровства дерхов. Тогда что еще могло привлечь правителя? 
— Это все? — спросил напряженно. 
— Нет, еще говорят генерал Лихс тоже ищет аргосца, — и Орикс внимательно посмотрел на Ирлана. 
Тот со вздохом отодвинул миску с кашей. Намечался непростой разговор.
— Когда вы меня нанимали, речь шла о защите дерхов от воров, рабыни от побега, ну и так по мелочи. Но салгас и генерал Лихс…
Наемник недовольно пожевал губу, разломил лепешку, часть отправил в рот, остальное стал крошить на стол. Ирлану явно намекали на удвоившуюся сложность работы. 
— Для начала, я действительно готов платить тебе больше. Скажем, плюс пять монет и премия по возвращению. Что касается пересказанного тобою… Не знаю, поверишь ли ты, когда я скажу, что не понимаю причины интереса ко мне со стороны салгаса. 
Орикс помрачнел. Его явно напрягало наличие непросчитываемых неприятностей.
— Что касается генерала, тут все просто. Аргосцы под присмотром. И, боюсь, нашим тайным отъездом мы возбудили его любопытство.
— Любопытство? — иронично вскинул брови Орикс.
— Любопытство, — подтвердил Ирлан, — я сегодня же отправлю письмо к послу и попрошу уладить данный вопрос. Так что беспокоиться не о чем. 
— Это хорошо, — кивнул наемник, — потому как заяц может убежать от одной собаки, но стая легко загонит его в силки. 
Они помолчали. Потом Ирлан, спохватившись, спросил:
— Ты Анди не видел?
— Видел, она давно встала и ушла к дерхам.
Ирлан заволновался. Если Анди встала, а Жарк еще нет… И это при том, что проспать завтрак для слуги было немыслимым преступлением. 
Спина мгновенно покрылась холодным потом и, проклиная себя за глупость, он взлетел на второй этаж, рванул дверь комнаты рабыни, выдохнул. На кровати, раскинув руки, открыв рот и издавая рулады храпа, не спал — бессовестно дрых Жарк.
И это в то время — начал закипать Ирлан — когда салгас прислал своего человека в город, а генерал решил проявить служебное рвение? 
Подошел, бесцеремонно дернул за ногу. Жарк дрыгнул конечностью в ответ, но просыпаться и не думал. 
 
Ирлан выругался. Безрезультатно потормошил слугу. 
Потом наклонился, проорал на ухо:
— Пирог горит! 
Увернулся от подскочившего Жарка. Полюбовался на мутные глаза, заспанное лицо и открытый рот слуги.
— Завтрак проспал, — уведомил.
Жарк захлопнул рот, посмотрел более осознанно. Потянулся так сладко, что Ирлан ощутил зависть. Бросил опасливый взгляд на соседнюю кровать. Убедился, что та пуста и промурлыкал, излучая довольство:
— Вы не поверите, хозяин, спал как младенец. Давно так не высыпался.
Ирлан посмотрел на счастливого слугу. В голове занозой мелькнула мысль, что он мог бы так же сладко выспаться, если бы некоторые не вломились ночью в комнату… Нет решено, больше он одалживать рабыню не будет. Самому нужна. 
Судьбу Ирлан решил не искушать, а перепоручить другим. 
— Вот здесь, — развернул список перед хозяином таверны, — то, что нам требуется. Здесь, — кошелек весомо упал на прилавок, — оплата. 
— Хорошо, — бывший моряк просмотрел список, крикнул сыновей, раздал указания, и мальчишки умчались с поручениями, а Турук тяжело посмотрел на Ирлана. 
— Я здесь уже пятнадцать лет на приколе. Старший по росту догнал. За эти годы всякое бывало. Местные… Диковаты. Но добро помнят. Я младшего с вами отправлю. Он проводит к матери жены. Скроетесь там до вечера, а на закате пришлю человека — выведет из города. 
Ирлан воспринял идею с неохотой и недоверием. Ему казалось, что это недопонимание, что его приняли за другого — мало ли аргосцев в Бальяре? Что надо встретиться и все разъяснить, но серьезный взгляд Турука, как и убеждение, что такой человек не станет попусту паниковать, останавливали. 
— Бальяра, — бросил в сердцах, подведя итог сомнениям. Здесь могло случиться все: от личной мести до самодурства. И порой даже звон монет не пересиливал зов горячей крови, а потому… Он поблагодарил за помощь и отправился извещать остальных.
— Правильно, — одобрил Орикс, который не переставал бросать напряженные взгляды в окно.
— К теще этого дикаря? — недовольно проворчал Жарк, а Анди как обычно промолчала. Ирлан подождал — ему хотелось услышать ее голос. По-хорошему, надо было спросить, не злится ли она на самовольно улегшегося в ее комнате слугу? Извиниться. Поблагодарить за лечение. Но лезть с прямым вопросом показалось неудобно, а повода завязать разговор ему, естественно, не дали. 
«Пески говорят лишь тогда, когда им есть, что сказать», — вспомнилась фраза из записок Большенога. Что же он постарается предоставить ей шанс высказаться… 
— Выдвигаемся прямо сейчас, — оборвал так и не начавшуюся дискуссию Ирлан.
Ехали не долго и такими задворками, что все предпочли передвигаться верхом, чем месить грязь. Даже дерхи не сходили с повозок, брезгливо морща нос и отворачиваясь от выпрыгивающих из-под колес кур, пусть перья и соблазнительно взметались в воздух. 
Домик, куда их привели, был ветх, как и его хозяйка, но вокруг раскинулся просторный сад, на ветках покачивались мохнатые розовые персики, на ограде темнели виноградные кисти, а в тени деревьев был накрыт стол.
— Сын еще на рассвете гонца прислал, чтобы вас ждала, — ответила на немой вопрос Ирлана госпожа Заньяра и махнула в сторону сарая: — Там вода — освежитесь. Звери пусть в саду побудут. Не думаю, что их заинтересует мой огород. 
Огород дерхов не заинтересовал, а вот местные кошки даже очень. Загнав хвостатых на забор и убедившись, что шипящий противник ретировался, дерхи довольно разлеглись на траве. 
— Пойду-ка я прогуляюсь, осмотрюсь, — решил Орикс. Ирлан одобрительно кивнул. 
Наемник вышел на знойную улицу, обмотал платок вокруг головы, прикрыв нижнюю часть лица. 
Солнце стояло в зените, и город тонул в пекле. Марево дрожало над дорогой. Ветер и тот стих. Духота давила на плечи, по спине потек пот, и Орикс ускорил шаг.