Мой сводный американец (СИ)

Прижимаемся лбами. Я сгребаю в кулак ее волосы на затылке и дергаю назад, чтобы видеть малейшую реакцию на раскрасневшемся лице. Мия облизывается, стыдливо пряча свои волшебные глаза.
— Да, — кивает спустя мгновение.
Не отрывая от нее взгляда, начинаю расстегивать пуговицы на мокром платье. Проклятье, это не так-то просто. Мелкие бусинки ужасно раздражают, не поддаваясь мне.
— Не торопись, — смущенно просит девчонка, и я останавливаюсь.
Кожу буквально покалывает от распирающего желания. Тяжелое дыхание сушит горло, пока я наблюдаю за тем, как изящные пальчики Мии с небывалой ловкостью скользят по чертовым пуговицам. Закончив, она вновь опускает глаза и скромно складывает руки на острых коленках. Ее покладистость сбивает с толку и одновременно распаляет еще больше. Сердце отчаянно перекачивает разгоряченную кровь, когда я касаюсь тыльной стороной ладони обнаженного участка груди и веду вниз по поблескивающей от влаги шелковистой коже. От одного только вида хочется зарычать. Как же она прекрасна! Я так сильно желаю ее, что даже малейшее промедление грозит мне удушьем. Будь я проклят! Хочу стереть к черту все запреты, лишь бы была моей. Однако я не в праве и думать об этом. Только здесь и сейчас мозг послан в задницу. И мне плевать на все. Приникаю губами к трепещущей ямке на шее и теряю голову. Слишком сладко. Слишком хорошо. Язык обжигает терпкость девичьего тела. В ушах гудит, и я одним движением раздвигаю ее ноги шире и проскальзываю в пьянящую глубину.
  
Глава 36
 
Мия
Обратная дорога кажется вечностью, пока я отчаянно пытаюсь осмыслить произошедшее. Безусловно, меня взбесил поступок Тома. После того случая в бассейне он вновь заставил меня испытать дичайший страх. И я не сомневалась, что при первой же возможности придушу засранца. Но жестоко ошиблась. Эмоции нахлынули с такой силой, что я сама набросилась на сводного брата. И все. Больше я себе не принадлежала. Сорвалась в бездну темно-карих глаз, позволив американцу изучить губами каждый сокровенный уголок моего тела.
Стыдно ли мне? Очень. Но в тоже время я не испытывала ничего прекраснее в этой жизни.
Вот только стоило нам покинуть грот, как волшебная сказка развеялась, словно пепел на ветру.
И пусть мне ужасно не хочется думать о неизбежных проблемах, но ничего не выходит.
Рой назойливых мыслей с космической скоростью преследует меня, вновь и вновь будоража спутанное сознание.
Сколько бы ни пыталась, я никак не могу избавиться от поселившейся в душе тревоги. И в итоге зарабатываю головную боль, которая теперь не отступает ни на минуту.
Дотягиваюсь рукой до центральной консоли и начинаю переключать радиостанции в поисках музыки по настроению. Мне просто необходимо заглушить весь этот шум в голове. А еще совершенно некстати Томас тоже погрузился в молчание, что только усиливает мою растерянность.
Буквально ощущаю, как сгущается напряжение в воздухе, становясь просто невыносимым и с каждой секундой вызывая какую-то раздражающую тревогу в душе.
Поднимаю взгляд на Томаса, а перед глазами снова вспыхивают разноцветные картинки нашей близости. Порочной. Неправильной. В тот же миг по коже разлетаются миллионы искорок смущения, провоцируя румянец на щеках.
Господи, неужели так теперь будет каждый раз, когда я посмотрю на сводного братца? Стоит только позволить воспоминаниям взять верх над разумом, и я вновь испытываю ужасную неловкость.
Словно опьяненная дикой страстью, в тот момент я хотела его больше всего на свете. В той пещере он был необходим мне как глоток свежего воздуха. И я дышала им. Как и он мной. Глупые создания. Сами не ведаем, что творим. Но остановиться теперь равносильно катастрофе. Ведь от одной только мысли, что Томми разделяет мои чувства, внутри все переворачивается.
До сладкой боли закусываю распухшую губу. Так же, как это делал американец. Он целовал меня до дрожи в коленях, кусал до ярких вспышек в глазах. Томас отчаянно желал меня. Всю, целиком. И самое страшное, что мне это нравилось. Более того, я желала его не меньше. Мы такие чужие и близкие одновременно. Но какое будущее нас ждет?
 
Неизвестность пугает, затягивая в воронку развернувшегося в душе хаоса. Ведь доверившись ему, я отдала часть себя, и почему-то мне хочется наивно верить, что он поступил так же.
Тяжко вздыхаю. Через два дня должны вернуться родители. Два дня… Время словно насмехается надо мной, ведь у нас почти его не осталось. А может, есть хоть какая-то надежда сохранить случившееся в тайне? В конце концов, он скоро уедет, а я смогу вернуться к прежней жизни. Черт! Зачем я себя обманываю? Апокалипсиса не избежать.
Особенно если вспомнить гуляющее по сети видео. Будь оно проклято. И тот, кто его выложил.
Нервно подергиваю ногой, продолжая напряженно следить за дорогой.
Телефон оживает от звука входящего сообщения. Вот и отлично, хоть что-то отвлечет меня от самокопания.
Но увидев на экране имя отправителя, замираю, в неверии хлопая ресницами.
Название чата «Убийственные красотки».
Так называлась наша группа чирлидеров. Один год мы с девчонками поддерживали местную команду по баскетболу. С тех пор эта фраза стала для нас своего рода лозунгом.
Проскакивает мысль взять и вернуть телефон обратно на приборную панель, но банальный интерес заставляет листать вниз.
Николь: Девчонки, мне вас не хватает. Давайте заканчивать этот цирк.
Замечаю, как Яра печатает сообщение и внутри все сжимается от ожидания неприятностей. Нервно кусаю губы. Если честно, даже не поняла, в какой момент наша дружба дала трещину. Но стоит признаться себе в том, что я тоже была не права. Приревновала подругу к сводному брату.
С чего бы это?
Резко откидываюсь на спинку сиденья, борясь с противоречивыми мыслями.
Мне не хватает ее. И тех дней, когда мы беззаботно проводили время вместе. Но даже несмотря на тот факт, что долгое время Яра была единственной, кто поддерживал меня в сложный период жизни, я все еще испытываю какую-то непонятную обиду на подругу.
Яра: И что ты предлагаешь?
Николь: А ты как думаешь?
Яра: OMG! Я никак не думаю. Я вообще не понимаю, зачем ты нас здесь всех собрала.
Вот же высокомерная курица!
Николь: Мияяя, помогай мне. Я вижу тебя онлайн.
Блин… точно! Как только я открыла переписку, тут же подписала себе приговор. А зная Николь, она теперь точно не отстанет.
Пару минут нахожусь в раздумьях, прежде чем выпрямить плечи, поудобнее взять телефон и написать сообщение.
Мия: Ну и что ты задумала?
Яра: Давай, не тяни уже!
Николь: В общем так, предлагаю возродить нашу традицию. Как насчет того, чтобы устроить пати века на нашем месте? На выходных обещают отличную погоду!
Мия: Не думаю, что это хорошая идея.
Яра: Тут я соглашусь.
Николь: Эй! Да бросьте вы! Парней мало что ли?
Меня посещает неожиданная идея, и я тут же набираю ее на экране телефона.
Мия: Хорошо. Я пойду. Но хочу знать, кто снял то видео!
Николь: Шантаж? Фу, какая (смайлик с языком). Ладно. Я знаю, кто, но скажу, только если придешь. Да и вообще мне кажется, все уже забыли про то видео. Забей! Пора показать, что тебе плевать на чужое мнение. Ну же, Мия, соглашайся (плачущий смайлик).
Засранка.
Яра: Ладно, нам действительно стоит поговорить, но без пары шотов тут не обойтись. Ник, с тебя простава.
Николь: Ага, как же.
Сомнения неприятно кусают меня изнутри, но я все же решаюсь.
Мия: Я в деле!
Я не в деле. Я в заднице. И что-то мне подсказывает, что ее размер только начинает набирать обороты.
Я позволила себе забыться, оторваться от реальности, и теперь тучи сгущаются, обещая мне нехилых размеров шторм.
А вдруг родители уже видели эту запись? Что скажет Александр? Как я смогу все ему объяснить? А в том, что он потребует объяснений, я ни капельки не сомневаюсь. Про маму даже думать не хочу. Она с ума сойдет. И я вместе с ней.