Блондинка в бетоне (Цементная блондинка, Право на выстрел)

– До начала представления осталось пять минут, – сказал Эдгар.
Эдгар сидел в своем кресле; сейчас оно было развернуто в сторону стоящего на шкафу телевизора. В руке детектив держал пульт. Его голубой пиджак был аккуратно расправлен на плечиках, которые висели на колышке, вбитом в край стола. Сняв собственный пиджак, Босх повесил его на соседний колышек. После этого он проверил автоответчик и уселся на свое место за столом. Звонила Сильвия, больше ничего существенного. Он набрал ее номер как раз в тот момент, когда на четвертом канале начались новости. Босх хорошо знал, как делаются новости в этом городе, чтобы полагать, будто сюжет о блондинке в бетоне станет главным событием нынешнего выпуска.
– Гарри, нам нужно будет освободить эту линию, как только покажут наш сюжет, – сказал Эдгар.
– Я только на минуту. Его ведь покажут не сразу. Если вообще покажут.
– Покажут. Я вступил с ними со всеми в тайный сговор. Они все думают, будто получат эксклюзив, если мы сумеем провести идентификацию. Они хотят поднять колоссальный шум, засняв ее родителей.
– Парень, ты играешь с огнем. Когда ты даешь такие обещания, а потом они обнаруживают, что ты обвел их вокруг…
В этот момент Сильвия подняла трубку.
– Привет, это я.
– Привет, где ты?
– В конторе. Нужно немного посидеть на телефоне. Сегодня по ТВ должны показать лицо жертвы из вчерашней коробки.
– А как дела в суде?
– Пока ведет истец. Но я думаю, и мы все же заработали пару очков.
– Сегодня за обедом я читала «Таймс».
– А… Ну, они изложили половину правды.
– Так ты приедешь? Ты ведь обещал.
– Ну, я скоро приеду. Но не сейчас. Мне нужно помочь ответить на звонки, а потом все будет зависеть от того, что мы получим. Если ничего не получится, я освобожусь рано.
Он заметил, что непроизвольно понизил голос, чтобы Эдгар не слышал их разговора.
– А если ты узнаешь что-нибудь стоящее?
– Тогда посмотрим.
Сдержанный вздох, затем молчание. Гарри ждал продолжения.
– Ты слишком часто говоришь «посмотрим». Мы уже беседовали с тобой об этом, Гарри. Иногда…
– Я знаю.
– Иногда мне кажется, что ты просто хочешь, чтобы тебя оставили в покое. Хочешь тихо сидеть в своем маленьком домике на холме, отгородившись от всего мира. В том числе и от меня.
– Ты не в счет – ты и сама это знаешь.
– Иногда я в этом сомневаюсь. Вот и сейчас – ты отталкиваешь меня как раз в тот момент, когда тебе нужно, чтобы я… чтобы кто-то был рядом.
Он не знал, что ответить. Сейчас она, наверно, сидит на табуретке у себя в кухне, уже начав готовить ужин на двоих. А может, она приняла во внимание его привычки и просто ждала его звонка.
– Послушай, мне очень жаль, – сказал он. – Ты знаешь, как это бывает. Что ты готовишь на ужин?
– Ничего не готовлю и не собираюсь ничего готовить.
Эдгар тихо свистнул. Гарри поднял взгляд на телевизор и увидел, что там показывают раскрашенное лицо жертвы. Сейчас был включен седьмой канал. Камера дала лицо крупным планом. Как ни странно, по ящику оно выглядело вполне нормально – по крайней мере, не походило на торт. Вслед за этим на экране появились номера телефонов детективного бюро.
– Сейчас как раз это показывают, – сказал Сильвии Босх. – Мне нужно освободить линию. Я позвоню тебе попозже, когда что-нибудь узнаю.
– Конечно, – холодно сказала она и повесила трубку.
Эдгар уже переключил телевизор на четвертый канал – там тоже показывали лицо. Тогда он перескочил на второй и поймал последние секунды их сюжета о блондинке. Здесь показали даже интервью с антропологом.
– Скучные какие-то новости, – заметил Босх.
– Ну и ладно, – ответил Эдгар. – Мы бьем во все колокола. Все, что мы…
В этот момент зазвонил телефон, и он рывком снял трубку.
– Нет, все только что кончилось, – сказал он, несколько секунд послушав невидимого собеседника. – Да, да, конечно. Обязательно.
Повесив трубку, он покачал головой.
– Паундз? – спросил Босх.
– Угу. Думает, что мы можем узнать ее имя уже через десять секунд после окончания передачи. Вот же олух, прости господи!
 
Три следующих звонка были от телефонных хулиганов. Они, несомненно, отражали общий культурный уровень и психическое состояние телевизионной аудитории. Все трое звонивших говорили «Твою мать!» или еще что-нибудь подобное и с хохотом вешали трубку. Через двадцать минут Эдгар принял следующий звонок и начал делать какие-то записи. Вскоре телефон позвонил снова, и Босх взял трубку:
– Это детектив Босх. С кем я говорю?
– Разговор записывается?
– Нет. Кто это?
– Не имеет значения. Так вот, если вы хотите узнать имя той девушки, то ее зовут Мэгги. Мэгги как-то там. Испанская фамилия. Я видел ее на видео.
– На каком видео? По Эм-ти-ви?
– Нет, Шерлок. На видео для взрослых. Она там трахалась. Неплохо, кстати сказать. Она могла губами надеть на член резинку.
Трубка замолчала. В лежащем перед ним блокноте Босх черкнул пару строчек. Латинос? Разрисованное лицо как будто не относилось к этому типу.
Повесив трубку, Эдгар сообщил, что, по словам звонившего, жертву звали Бекки и несколько лет назад она жила в Студио-Сити.
– А ты что узнал?
– Я узнал про Мэгги. Без фамилии. Возможно, фамилия испанская. Он сказал, что она снималась в порно.
– Это подходит, за исключением того, что она не похожа на мексиканку.
– Я знаю.
Телефон зазвонил снова. Подняв трубку, Эдгар немного послушал и повесил ее.
– Еще один, который опознал мою маму.
Босх принял следующий звонок.
– Я просто хотел сказать, что девушка, которую показывали по телевизору, снималась в порно, – сказал чей-то голос.
– Откуда вы знаете, что она снималась в порно?
– Судя по тому, что показывали по ТВ. Однажды я брал напрокат кассету – только один раз. Она была там.
«Только один раз – и уже запомнил, – подумал Босх. – Ну конечно!»
– Вы знаете, как ее зовут?
В это время зазвонил второй телефон, и Эдгар взял трубку.
– Я не знаю никаких имен, парень, – сказал тот, кто позвонил Босху. – В любом случае они используют вымышленные имена.
– А какое имя было на кассете?
– Не могу припомнить. Когда я ее смотрел, то был, гм, в состоянии опьянения. Как я уже говорил, это случилось только один раз.
– Послушайте, я не заставляю вас ни в чем сознаваться. Вы можете сообщить что-нибудь еще?
– Нет, хитрож… не могу.
– Да кто это говорит?
– Я не обязан этого сообщать.
– Послушай, мы пытаемся найти убийцу. Как называется то место, где ты брал напрокат кассету?
– Не скажу – вы можете узнать у них мое имя. К тому же эти кассеты есть везде.
– Откуда ты это знаешь, если только раз брал напрокат одну-единственную кассету?
Звонивший повесил трубку.
Босх просидел там еще час. К концу этого часа они получили пять звонков с утверждениями, что раскрашенное лицо принадлежит начинающей порнозвезде. Только один из звонивших утверждал, что ее звали Мэгги, а остальные четверо сказали, что не обратили внимания на имя. Был еще один, назвавший ее Бекки из Студио-Сити, и другой, сказавший, что это стриптизерша, некоторое время работавшая в заведении «Ловушка» на Ла-Бреа. Еще один позвонивший заявил, что это его исчезнувшая жена, но из дальнейших расспросов Босх выяснил, что она пропала всего два месяца назад, а блондинка в бетоне умерла гораздо раньше. Звучавшие в голосе позвонившего надежда и отчаяние показались Босху искренними, и он так и не понял, сообщает ли он этому человеку хорошую новость, объясняя, что это не может быть его жена, или же плохую, поскольку тот по-прежнему остается в неизвестности.
Трое звонивших дали смутные описания женщины, которой, по их мнению, могла бы оказаться блондинка в бетоне, но, задав каждому из них по нескольку вопросов, Босх и Эдгар выяснили, что это маньяки, получающие удовольствие от контактов с полицией.
Самый необычный звонок поступил от женщины-медиума с Беверли-Хиллз, которая сообщила, что положила руку на телевизионный экран, когда на нем показывали лицо жертвы, и почувствовала, что к ней взывает дух погибшей женщины.