#Zолушка в постель (СИ)
Анна Веммер
#Zолушка в постель
Предисловие
Когда-то эта книга называлась «Звездный ветер». Но я почему-то считала, что это название ей не подходит.
Однажды молодой человек принес мне кофе в постель. Как в кино, дымящуюся чашку и конфетку в яркой обертке, мою любимую. Утреннее солнце, ароматный кофе, романтика и забота – было приятно, не спорю. Только вот обратная сторона романтической сказки оказалась… прозаичной.
Сначала оглушительно громко работала кофемашина, потом раздался «бздынь!» и следом за ним «блин!» – так погибла кружка из любимого сервиза, потом я обнаружила, что пить кофе с нечищеными зубами совсем невкусно, а вместо конфетки желудок требует хотя бы бутерброд.
Вечером я села и поменяла название файла на «#Золушка в постель». Как кофе в постель: красивая картинка для соцсетей – разочаровывающая реальность. Сказка об удачливой Золушке – непростая жизнь в мире, где ей совсем не рады.
Конечно, это всего лишь красивая история любви. Я вообще предпочитаю писать о любви, потому что писать о ненависти желающих и без меня достаточно. Но еще эта книга о том, что мне бы хотелось прокричать так громко, как только возможно. А автор всегда говорит через своих героев.
Аня Калинина должна понять, что любые отношения требуют работы. Что можно нести свет даже в абсолютной темноте, и вскоре непременно из нее выбраться. Что не все, кого мы называем друзьями, являются таковыми на самом деле, а некоторые враги могут оказаться самыми близкими людьми. И что не всегда мы такие, как о нас думают люди вокруг.
Игорь Крестовский – это история о том, как меняет людей ответственность за семью. И как сложно эту ответственность принимать. О том, как тяжело сохранять баланс между любовью и строгостью по отношению к тем, кого хочешь защитить.
Самая сложная для меня линия в этой книге – Кристина Крестовская. На первый взгляд она вызывает неприязнь, на второй – презрение. «Нельзя о таком писать!» – первая мысль, которая возникнет, когда вы дойдете до середины девятой главы. Но если дочитаете до конца, то, хочется верить, я сумею вас удивить. И, может, вы если не полюбите ее, то хотя бы поймете.
Потому что история Кристины, она о том, как важно родителям любить своих детей. Что никакие деньги не заменят родительской заботы. Что порой детям не нужно все самое лучшее, им нужно немного тепла. Ну и заботы не только о физическом, но и о ментальном здоровье – оно в случае Крис даже чуть более важно.
Может показаться, что книга – сборник нравоучений от автора, но нет. В первую очередь это сказка о Золушке. Только не той, что сбежала с бала в полночь. Здесь вместо феи-крестной – бездушное завещание, вместо принца – совсем не идеальный богач, вместо злобных сестер – избалованные наследники, а вместо превращающейся в карету тыквы страшная тайна прошлого, спустя много лет связавшая судьбы Ани и семьи Крестовских.
Ах да, еще здесь есть Алекс… но, если захотите, его историю я расскажу отдельно, она стоит того.
С любовью к своим читателям, коллегам и команде, давшей «#Золушке» шанс покорить ваши книжные полки.
Анна Веммер
Глава 1
Папа нередко называл меня звездным ветром. За веселый характер, за синие глаза и любовь к блесткам. О, я просто обожала эти маленькие мерцающие частички. Они казались приветом из другого мира. Благополучного, сытого, счастливого. Там, где дети носили сверкающие платья, все было иначе, нежели у нас. Но, несмотря на все трудности, я любила это прозвище, и особенно интонацию, с которой его произносил отец. Ласково и тепло.
Уже больше года никто меня так не называл.
Воспоминания, как всегда, накатывают не вовремя. За рулем или пока красишь ресницы. Или когда драишь унитаз в очередном, кажется, десятом по счету, гостиничном номере.
Я трясу головой, чтобы избавиться от накатившей тоски, и иду к тележке за одноразовым шампунем и щетками. Номер блестит, но кому есть до этого дело? Я даже не знаю, заедет ли кто-то сюда сегодня. В голове лишь мысли о том, что вот-вот закончится смена и я упаду в постель без задних ног. О, блаженствует тот, у кого впереди выходной!
– Аня… – слышу я из коридора и узнаю голос Анзурат – еще одной горничной.
Она держится за живот и морщится, будто от боли. Хмурюсь:
– Тебе плохо?
– Да, что-то желудок болит.
Вздыхаю. Анзурат начисто игнорирует все мои попытки объяснить, к чему ведет плохое питание. Я знаю, что она отправляет деньги старенькой маме, но все равно злюсь, потому что теперь мне придется убирать и ее номера.
– Мне остался только люкс, – говорит она. – Поможешь? Смену пополам.
Снова вздыхаю, но знаю, что соглашусь. Не отправлять же ее работать больную, да и лишняя копеечка не помешает. Хоть она и в прямом смысле копеечка, ведь Анзурат платят еще меньше, чем мне.
«Настоящая дискриминация», – думаю я, поднимаясь на двадцать пятый этаж, к люксам и студиям. В огромном штате горничных большинство – приезжие. Такие, как Анзурат, берущиеся за любую работу, чтобы хоть немного денег отправить семье. И такие, как я, – девицы без образования и жилья. Нам хоть и не надо отправлять никому деньги, все равно живется не слишком кучеряво.
Из люкса недавно выехала вполне приличная семейная пара. Кажется, они были туристами из Лондона. В любом случае они оставили номер практически в идеальном состоянии, и я резво берусь за уборку. За окном уже давно стемнело, и на меня смотрит огромная луна. В центре города, где нет заводов и смога, ее видно очень хорошо. Задвигаю шторы: мне немного неуютно в ее свете.
Шумит пылесос, я напеваю под нос какую-то дурацкую песенку, а потому не слышу за своей спиной тяжелые шаги. Ковролин глушит все звуки, и, когда мне на плечо опускается рука, я вскрикиваю и отпрыгиваю в сторону – мне адски страшно. Сердце бухает в груди как сумасшедшее.
– Простите, – говорит незнакомец.
Я выключаю пылесос и украдкой его рассматриваю. Он выше меня на две головы, четко очерченные скулы, темные, почти черные глаза и тонкие губы придают ему немного суровый вид. Наглухо застегнутое драповое пальто идеально: на нем ни пылинки, ни капельки дождя.
– Извините, – почему-то я говорю это почти шепотом.
Он пугает меня. Пугает пристальным взглядом, пугает видом. Один мир вдруг столкнулся с другим, а такие касания никогда не несут ничего хорошего.
– Это мой номер, – говорит он.
– О… прошу прощения. Я не успела его убрать, у вас ранний заезд?
– Да, я приехал внезапно.
– Все будет готово через тридцать минут. Дальше по коридору вы можете пройти в ВИП-гостиную, вам подадут кофе или другие напитки, закуски и свежую прессу.
– Спасибо. – Он все так же не сводит с меня глаз.
Мы стоим и совершенно по-идиотски пялимся друг на друга. Он не двигается с места, а моя рука замерла над кнопкой включения пылесоса.
Это то, что я ненавижу: его взгляд буквально ощупывает меня с ног до головы. Как ученый под микроскопом изучает клетку, богач рассматривает прислугу, традиционно задерживая взгляд на голых коленках. Я подавляю желание одернуть юбку и, как барон Мюнхгаузен, вытаскиваю себя за косичку из болота: включаю пылесос и начинаю обрабатывать диван.
Краем уха слышу, как он уходит, и с ужасом понимаю, что сердце бьется прямо у горла, отчего меня слегка мутит.
На самом деле только в кино симпатичную горничную увозит страстный миллионер и они живут долго и счастливо. В нашем сериале иной сюжет: мы – невидимки. Редко кто обращает внимание на худеньких девочек, снующих туда-сюда в бело-голубых платьях. Ну, это если не нужно наорать за какой-нибудь промах, конечно. Тут мы в первых рядах, отгребаем больше, чем можем унести.
Обычно я убираюсь намного медленнее. На уборку номера нам дают два часа, и за эти два часа мы должны вылизать все. Но в этот раз почему-то хочется закончить как можно скорее. Усталость забыта, я летаю по комнате с тряпкой и тщательно вытираю каждую поверхность. А когда заканчиваю, понимаю, что уложилась минута в минуту: стрелка на часах останавливается на цифре восемь.