Греши и страдай (ЛП)

— Я устала и хочу уйти, — обняв Артура, я хотела помочь ему, но в то же время хотела ударить его по голове за то, что он такой глупый. — Пойдем, Килл.
«Ты слышишь, что я злюсь на тебя?»
Я вцепилась пальцами в его скользкий бок, пытаясь подтянуть его вперед. Его массивное тело оставалось прижатым к земле.
Его зеленые глаза потемнели.
— Видишь ли, Мо. Моя старуха может быть довольно властной, когда захочет, — Арт бросил на меня сердитый взгляд, но под ним я уловила благодарность. Благодарность за то, что дала ему возможность показать, что он не выглядел слабым, а только потакал непостоянной женщине, которая внезапно захотела уйти.
Меня это устраивает.
Пока я могла доставить его домой, кормить обезболивающими и смотреть, как он спит, мне было все равно, заставлял ли он меня казаться худшей контролирующей женщиной в Клубе.
— Точно. Я получаю то, что хочу.
Я холодно улыбнулась Мо:
— Было приятно провести вечер с вами, ребята, но нам действительно пора спать.
Я убрала руку со спины Артура, и вместо этого схватила его за руку. Большая ладонь сжала мою.
— Пошли.
— Увидимся завтра, Мо, — Артур схватил свою порцию с подлокотника кресла, которое мы оставили, и медленно обошел вокруг костра.
Мо бросился впереди нас.
— Блять, вы оба такие упрямые. Меньшее, что вы можете сделать, это стоять здесь, — ткнув пальцем мне в лицо, он приказал: — Не двигайся.
Бросив свой напиток на траву, Мо побежал к Клубу и исчез внутри.
— Что это было, черт возьми?
Лицо Артура блестело в огне.
— Без понятия. Как бы то ни было, я не буду ждать его, как дрессированный гребаный пудель. Я хочу уйти. Мы уходим.
Все мысли о том, чтобы слиться воедино с Киллом в тот момент, когда мы были вдали от толпы, исчезли в пользу того, чтобы уложить его в постель и исцелить. Артур следил за ходом моих мыслей.
— Я достаточно хорошо себя чувствую, чтобы трахнуть тебя сегодня вечером, Лютик. Не думай, что тебе так легко удастся уйти от этого.
Высвободив его руку, я скрестила руки.
— Ты знаешь, что сказала доктор. Никакого секса или физических упражнений, пока тебе не станет лучше.
— У нас раньше был секс. Поэтому мне лучше.
Я фыркнула.
— Нет, это не так.
Гнев исказил его лицо.
— У меня нет времени болеть. У меня куча дел — как только все будет сделано, я могу сосредоточиться и дать себе несколько выходных.
Я закатила глаза. Ему нужен был хороший удар, чтобы понять, насколько он глуп.
— Если ты умрешь у меня на руках, я прокляну тебя навеки.
Он усмехнулся.
— Ты уже умерла из-за меня, так что я думаю, что это честно, верно? — Арт хотел пошутить, но это была худшая, самая безвкусная фраза, которую я когда-либо слышала.
Это убило меня.
Я ахнула.
— Серьезно. — Мой голос стал прерывистым. — Ты серьезно это только что сказал?
Мгновенно его гнев и вспыльчивость исчезли. Артур притянул меня к себе.
— Блять, извини. Я не это имел в виду.
Я извивалась в его объятиях, пытаясь вырваться. Но он держал меня крепко.
— Посмотри на меня, Лютик.
Я отказалась, вместо этого уставившись в землю.
«Как он вообще мог шутить о чем-то подобном?»
— Я мудак. — Его пальцы дрожали на моих бедрах. — Прости меня, Пожалуйста. Я не смогу сделать это без тебя.
Я посмотрела вверх. Его ноздри раздулись, глаза расширились и были полны смятения.
У меня не было времени принять его извинения. Его губы прижались к моим, а язык проник в мой рот — как будто он хотел украсть последние несколько секунд и заменить их чем-то намного лучшим.
Я напряглась в его руках. Но потом... Я открылась ему — как я могла не делать этого? Несмотря на мою боль, я поцеловала его в ответ.
Когда наши языки встретились, наши тела расслабились, и нас окружила паутина прощения. Мое сердце затрепетало от любви и разочарования.
К тому времени, как Артур отстранился, мои чувства развеялись, и осталась только самая грубая форма любви.
Глаза Артура метнулись мимо моей головы, его лоб нахмурился.
— Куда, черт возьми, все ушли?
 
Я огляделась. Эээ, это странно.
Сад, где несколько пар целовались, перешептывались и зачарованно смотрели на огонь, был пуст. Вечер был поздним, но до сих пор никто не собирался уходить.
Движение у двери привлекло мое внимание.
— Там, — я указала на Клуб, когда появился Грассхоппер с широкой ухмылкой, и что-то было скрыто за его спиной.
— Что они, черт возьми, затевают?
Артур склонил голову, не сводя глаз с процессии байкеров и их женщин, когда они выходили из Клабхауса, собираясь окружить нас.
— Что бы ты ни делал, не стоит, — прорычал Артур.
Грассхоппер и Мо присоединились к нам в центре кольца, созданной «Чистой порочности». Мои мышцы задрожали. Я не могла понять, что происходит. Это был мятеж? Двойная игра?
«Ты думаешь так только потому, что пережила восстание. Не все Клубы идут против власти, особенно Клуб, созданный Артуром».
Скрестив руки на груди, Артур выпрямился во весь рост.
— Я не люблю сюрпризы и все такое дерьмо. — Его голос граничил с агрессией и весельем.
— Успокой свои гребаные сиськи, Килл. Давайте сделаем это, — усмехнулся Мо.
Клуб сменил свое суетливое, туманное опьянение и протрезвел с помощью секретности. Все сияли, сговорившись как единое целое сообщить потрясающие новости.
Мо сложил руки вместе, как будто готовился к проповеди.
— Учитывая, что сегодня у нас последняя ночь, пока все не будет сделано — война ведется как с байкерами, так и с политиками, — мы подумали, что это хорошая возможность.
— Хоппер? — Мо отошел в сторону, давая Грассхопперу достаточно места, чтобы вытащить из-за спины спрятанное сокровище и подать его. Сверток тяжело покоился в его поднятых руках.
Мои глаза расширились, когда я посмотрела на Мелани.
Она подмигнула.
«Думаю, я знаю, что это...»
Грассхоппер сократил последние несколько шагов и сунул предмет в руки Артуру.
— Это все, что тебе нужно, чтобы сделать из нее честную женщину.
Я прикрыла рот руками.
В «Кинжале с розой» я была слишком молода, чтобы ценить узы любви и узы семейной жизни, хотя я любила Артура всем сердцем. Но это… это было больше, чем просто любовь к одному человеку. Это был прием, посвящение — принятие в мир, который я знала и забыла надолго.
Я была здесь.
Я больше не была чужой.
— Блять, — Артур взглянул на меня, понимая, медленно моргая глазами. Он посмотрел на Мо и Грассхоппера, затем на остальную часть «Чистой порочности». Его руки слегка дрожали, когда он разорвал пакет.
Забыв о толпе глазеющих людей, я придвинулась ближе к Артуру, не сводя глаз с его сильных пальцев, пока он срывал ленту и сминал бумагу. Бросив обертку в сторону огня, он показал коричневую кожаную куртку.
Мое сердце перестало биться.
Грассхоппер засмеялся.
— Не мог «Кинжал» тусоваться с нами. Без обид.
Артур откашлялся, стряхивая куртку и вертя в руках. Эмблема была расположена ко мне, и я ахнула от совершенства.
Протянув руку, я проследила эмблему «Чистой порочности» с ее черепом и абаками. Присмотревшись поближе, я заметила филигранный круг, охватывающий логотип, пронизанный знаками зодиака Стрельца и Весы.
А над всем этим стояли слова «Собственность Килла».
Я дрожала. Я никогда не ожидала, что меня примут такой, какой я была раньше. Никогда не ожидала найти такое место после столь долгого забытья.
Положив руки на его, я почувствовала давление его головной боли, радость его возбуждения и резкий привкус его похоти.
Если бы мы были одни, я бы схватила Артура и поцеловала бы, уничтожая тревогу в его взгляде. Я бы показала ему, насколько уже принадлежу ему, независимо от того, есть ли у меня кольцо, куртка или свидетельство о браке. Ничего из этого не имело значения, пока я могла спать рядом с ним по ночам и вставать вместе с ним утром. Мы были равны. Мы были друг у друга.