Греши и страдай (ЛП)

— Нет, оставайся здесь, — доктор Лейн надавила мне на плечо. — Отдыхать, помнишь?
Отпустив меня, она склонила голову к кухне.
— Я оставила для тебя на стойке несколько противовоспалительных средств с более высокими дозами. Выпей четыре в следующие двадцать четыре часа, затем остановись. Они разрушат слизистую оболочку желудка, и у тебя будет больше проблем, если ты этого не сделаешь.
Я кивнул.
— Понятно.
Закатив глаза, она кивнула Клео.
— Если я тебе снова понадоблюсь, у тебя есть мой номер в быстром наборе. До свидания, миссис и мистер Киллиан.
Клео покраснела.
Мое сердцебиение участилось, когда я представил себе существование, в котором мы безвозвратно соединились. Из-за моей ненасытной потребности воплотить это в жизнь я чуть не упал на гребаное колено.
Бросив последний неодобрительный взгляд, доктор Лейн быстро исчезла из холла, и слабый щелчок входной двери послужил отправной точкой для надвигающейся тирады Клео.
Она обернулась, и ее нежный румянец сменился ярким гневом.
Я напрягся, готовясь к ее натиску.
Я ждал…
Только ничего не было.
Я взглянул на нее краем глаза. Мое сердце раскололось, когда по ее щеке скатилась единственная слеза.
— Ах, Лютик… не надо.
Она размазала слезы по щекам, отступая от дивана.
— Не надо меня называть Лютик, — проведя руками по спутанным волосам, она оскалилась. — Ты потерял сознание внутри меня, Артур! Ты хоть представляешь, насколько это было ужасно? Как я испугалась, когда ты не проснулся? Как сильно я кричала, когда мне приходилось скатывать тебя с себя, и я чувствовала, как ты выскользнул из меня, словно мертвый?
Клео обхватила себя руками, дрожа.
— Это было ужасно! И что еще хуже — это я во всем виновата!
Я наклонился вперед, обхватив голову руками.
— Это не твоя вина.
— Да, так и есть. Ты хотел остановиться. Ты все время пытался действовать медленно, и я заставила тебя.
Мой собственный гнев вспыхнул.
— Дело не в тебе, Клео. Я знал, что так будет лучше, но я ни хрена не контролирую себя, когда дело касается тебя
— Вот видишь, опять я виновата!
За ее резкостью скрывалось рыдание.
Встав, я двинулся к ней. Я должен был ее обнять. Должен был извиниться. Протянув руку, я пробормотал:
— Извини.
Клео отшатнулась.
— Что с тобой происходит? Почему ты мне не скажешь?
Судорожно вздохнув, ее голос стал холодным.
— Я скажу тебе, почему. Потому что ты упрямый, высокомерный и думаешь, что непобедим. Ты всю жизнь скрывал свою боль. Ты никогда не верил, что я тебе помогу.
Ее лицо исказилось, но Клео не сломалась.
— Что ж, у меня новости для тебя, Киллиан. Ты принадлежишь мне. Если тебе плохо, мне нужно знать. Если ты что-то скрываешь от меня, я заслуживаю того, чтобы ты меня проинформировал. Теперь, когда ты очнулся, мне нужно... мне нужно побыть одной. Я больше не могу разбираться с твоими секретами.
Ее голос превратился в шепот.
— Ты не можешь ничего от меня скрывать. Я не позволю тебе. У тебя всегда была каждая часть меня, но у меня никогда не было всего тебя. И это... это так меня ранит.
Прежде чем я успел возразить, Клео убежала.
Я никогда раньше не жил в доме с рассерженной женщиной.
Официально — это отстой.
Клео каким-то образом удалось наполнить дом своим возмущением, распространив его по каждой комнате. Куда бы я ни шел, ее раздражительность преследовала меня. Она поглотила все, заставив меня почувствовать себя болваном.
Я не знал, должен ли пойти к ней или ждать, пока она не придет ко мне, но к одиннадцати часам вечера с меня было достаточно.
Я принимал прописанные мне лекарства, но с головой не стало лучше. Я потратил несколько часов на торговлю, что было чертовски бесполезно. И все, что мне хотелось, — это снова спать.
У Клео было пять часов на то что дуться на меня. Пришло время преодолеть это и позволить мне сделать первый шаг.
 
«Тебе запрещен секс».
Как бы я ни хотел, но не мог позволить себе снова быть таким безрассудным. Все время, пока я держал ее на столешнице и соблазнял, я чувствовал, что долго не протяну. Каждый прилив крови, уходивший в мой пах, звенела предупреждающими звонками у меня перед глазами. Копье в моем мозгу росло до эпических размеров, чем больше я поддавался ее заклинанию.
«И ты, блять, потерял сознание, находясь внутри нее».
Я застонал.
Выключив свет внизу, я поднимался по лестнице, делая один тяжелый шаг за другим.
Я держался за перила — чего обычно никогда не делал — на всякий случай, если мой мозг решит, что падение в пропасть будет нелишним.
— Я скучала по тебе, — раздался тихий шепот в темноте.
Я остановился, желая, чтобы мои глаза привыкли к недостатку света. Это была еще одна вещь, которую я заметил после этого долбаного сотрясения мозга. Мои глаза не быстро приспособились, оставаясь размытыми на периферии, несмотря на мою огромную концентрацию.
Доктор Лейн сказала, что не видит причин, по которым мой интеллект не был бы таким, каким был раньше, — если бы я удостоил свое тело достаточным количеством времени, чтобы сделать то, что ему нужно.
Единственная проблема была в том, что у меня над головой висело дерьмо. Мое будущее было сложным, как снос дома в густонаселенном районе. Я видел только одно разрушение, но если бы не справился с этим, оно могло бы уничтожить целые толпы невинных.
Клео наконец попала в фокус. Я нахмурился, увидев, как ее колени были подтянуты к подбородку, а руки обвились вокруг ее голеней. Она выглядела потерянной, испуганной и неуверенной.
«Я сделал это с ней».
Присев перед ней на корточки, я держался за стержень перил.
— Что ты делаешь, сидя на лестнице?
— Жду тебя.
Моя головная боль закрутилась.
— Почему ты не пришла за мной?
— Потому что я злюсь на тебя.
Я улыбнулся. Она была чертовски мила. Заправляя каскад волос ей на плечо, я провел кончиками пальцев по ее скуле.
Клео вздрогнула, втягивая воздух.
— Не сердись на меня. Ненавижу, когда ты злишься.
— Тогда не скрывай от меня ничего.
Она отвела лицо от моего прикосновения, ее зеленые глаза были единственным цветом в темноте.
Я тяжело вздохнул.
— Я только избавляю тебя от деталей. Я не хотел, чтобы ты волновалась.
— Как насчет того, чтобы дать мне эти детали, чтобы я могла подготовиться? То, что ты просто потерял сознание, занимаясь со мной любовью, еще не принесло тебе золотой звезды.
Я усмехнулся.
— Я не знал, что попал в рейтинговую систему.
Клео поджала губы.
Сев рядом с ней, я подтолкнул ее плечо своим.
— Хорошо, что ты хочешь знать? Отлично. Мой мозг опух. Врач дал мне несколько правил, которым я должен был следовать, но я этого не сделал. И заплатил за последствия. Все просто.
Она повернулась ко мне лицом, и в ее взгляде вспыхнул гнев.
— Нет, не все так просто. Ты скрываешь от меня кое-что еще. Я хочу знать. Прямо сейчас.
«Что ты хочешь узнать?»
«То, что я убью свою плоть и кровь через несколько дней?»
«Тот факт, что я дал обещание отдать свою жизнь делу, в которое полностью верю, но теперь чувствую, что оно контролирует меня?»
«Или тот факт, что независимо от того, что я делаю со своей жизнью, этого всегда недостаточно? Что я всегда сомневаюсь — думаю, что мог бы сделать лучше — сделать больше?»
Я массировал виски. Ей не нужно ничего этого знать.
— У меня проблемы с некоторыми аспектами моей жизни.
— Какими?
— Торговля и математика, — сказал я тихо, зная, что в тот момент, когда произнесу это вслух, Клео пожалеет меня. Но это была самая легкая деталь.
— О, боже, Артур.
И вот оно.