Константин Киба: Превосходство Вознесённого. Том 5 (СИ)

— Бред какой-то... Во имя Первозданного, это не может быть правдой...
Он кладет руку на свое травмированное плечо, сжимает. Подносит окровавленную руку к губам, пробует на вкус. Самые легкие способы определить реальность это или иллюзия. Я сам так делаю. Боль и вкус собственной крови невозможно внушить. Их понимаешь только ты. 
Судя по его виду, он вконец убеждается, что все вокруг реальность.
Краем глаза замечаю между деревьями силуэт. Что-то огромное, достающее до крон деревьев. Вижу, что Монтано тоже это замечает. Мы оба всматриваемся. Ничего...
— Ты видел, паук?! Ты видел женщину?!
С недоумением пялюсь на него:
— Какую женщину? Я видел какую-то тень Годзиллы...
— Это она...
Сразу понимаю, о чем речь.
— Не неси чушь, инквизитор.
— Она пришла тебе на помощь...
— Ты бредишь...
Не бывает таких чудес. Боги не материализуются, не помогают. Они... другие.
Голос Монтано срывается на визг:
— Ты ослеп, паук?! Раскрой свои глаза, раздери тебя бездна!
Меня пробивает дрожь. И вряд ли от холода:
— Не бывает такого, болван, — сжимаю зубы. — Возьми себя в руки. Что-то не так. Кто-то другой накидывает на нас жути... Третья сторона!
— Нет... Нет... Нет... Это она... Я знал... Она придет... За мной... Она шептала мне... угрожала... Сорок лет... В моей голове... Обещала, что я пожалею...
Я отхожу от Монтано на пару «паучих шагов». Его резкое изменение действует на и без того натянутые нервы. Когда-то весь такой крутой инквизитор и гроза всей Земли Магнар Монтано Эдвайс, падает на колени, бьется лбом в лошадиное дерьмо, размазывая его о щеки. Совсем дубнулся.
— Идиот... — зло шиплю я, отхаркиваю кровь: — Кха! Твою мать... Возьми себя в руки, инквизитор! Ты разве не чувствуешь? Мы оба сдохнем, если не объе...
Запинаюсь. Я что, только что предложил злейшему врагу объединиться? Против... неё? Нет-нет! Не может быть, чтобы это была ОНА!
Т-т-т-т-т-т-т-т-т!
Монтано скулит:
— Это бессмысленно... Она уже здесь... Она всегда мне обещала... Каждую ночь... Каждый день... Всегда... Лезла в мою голову... Пользовалась тем, что я... я... такой... Я больше не могу... Оставь меня... Оставь... Я проиграл... Не хочу... Не хочу...
О чем он так ноет? Что всю жизнь боролся с ней? Как Амарэ? Да... это возможно. Я уже понял, что влияние богини на этот мир сильнее, чем кажется. Те, кто пользуется гипнотическим направлением открывают ей лазейки в свой разум. Неужели и Монтано попался? Всё это время он... боролся с ней? 
Т-т-т-т-т-т-т!
Резко поворачиваю голову в сторону звуков и...
...моё сердце замирает.
Там, в темноте, среди деревьев, я вижу...
Женский силуэт. Только силуэт. Все остальное во тьме. Элеонора? Нет... слишком высокая. Слишком... величественная. Идеальна во всем. Каждый штрих, каждое движение. Я не вижу ее лица. Только развевающиеся волосы, поглощающие тусклый свет от луны.
Моя... госпожа?
— Я...
Рука женщины прерывает меня на полуслове. Она прислоняет пальчик к губам.
Что? Мне помолчать? Что ты хочешь? Что ты мне хочешь сказать?! 
Скулеж Монтано напрягает. Чертов слабак.
Что же произошло... Что я упустил? 
Вспоминаю, как всё началось. 
Сначала я ударил головой Монтано, потом мы выпили зелье...
Стоп...
Странно...
Что-то не так...
Почему я просто ударил его головой? Почему лучше не воспользовался моментом неожиданности? Мне нужно было попробовать зарезать его, пырнуть ножом. Зачем я вообще допустил передоз зельями и влез в бой, если можно было сделать все... эффективнее с самого начала?
Думай...
Я хотел вырубить его с одного удара головой, но у меня не получилось? Нет-нет-нет! Я бы обязательно придумал что-то другое. Или я... не хотел рисковать? Ведь удар головой считается самым эффективным и неожиданным в любой примитивной драке. Я решил, что если воспользуюсь чем-то другим, то Монтано с большей вероятностью увернется и я потеряю преимущество неожиданности? А так хоть что-то, но наверняка...
Нет!
Ты не дурак, Эйн Соф. Если ты что-то делаешь глупое, то...
 
...делаешь это специально.
Подумай, почему ты сделал такую глупость, Эйн Соф? Почему просрал момент неожиданности?
Неужели, ты знал, что я... задумаюсь об этом?
О том, зачем я это сделал? С какой целью? Какого я хотел обмануть?
Обмануть? Обмануть...
Кого я хотел обмануть... Монтано?.. Нет...
Самого себя?..
Но это же хрень собачья!
Для чего мне обманывать самого себя?
Стоп!
А для чего я обманул Элеонору, изменив ее воспоминания? Почему не посвятил ее в свой план перед встречей с Монтано?
Потому что он бы заглянул в ее голову, заподозрил бы неладное и не вылез бы, струсив. Ее разум слаб. Поэтому чтобы обмануть его, мне пришлось обмануть её.
А значит...
Я не хотел просто убить Монтано Эдвайса... Это было бы слишком просто для него. Но как-то надо было... перехитрить его... 
Вадим Тернов...
Сейчас он где-то там... Мы оставили его, потому что не смогли ничем помочь. Почти ничем. Когда Хидан Мацуо отвлекал инквизиторов, я успел прислонить Вадима Тернова к полуразрушенной колоне. Я не смог бросить его в таком состоянии. Я заглянул в его голову и не увидел ничего, кроме постоянно повторяющегося кошмар, от которого у меня до сих пор сводит нервы.
Глупый мальчишка... Нахрена ты бросился на него?.. 
Я надрезал ему вены, чтобы все кошмары закончились. И попросил Госпожу принять Вадима Тернова в свои объятия и подарить ему вечный покой. Избавить его от ужасов.
До сих пор помню, как он... улыбнулся, когда я провел лезвием по его запястью. Не понимаю, как он это сделал, но он это сделал.
И тогда-то мой дурной нрав не выдержал. Я пообещал улыбающемуся Вадиму. То же, что и Патрику Эдвайсу...
Отмщение.
Для Альвов месть не то, что для людей. Для них это справедливость, баланс, логичность. Важно отплатить врагу той же монетой.
Ради этого мне пришлось обмануть самого себя.
Ясно... Теперь-то мне всё ясно...
Чтобы обмануть Монтано, мне пришлось обмануть самого себя.
Т-т-т-т-т-т-т-т!
Звуки вырывают меня из размышлений. Смотрю на то месте, где только что стояла прекрасная женщина, но ее больше нет — только деревья. 
Все звуки пропадают. Остаются только рыдание и скулеж Магнара Монтано, валяющегося в грязи и лошадином дерьме. Если бы он переборол ужас, то понял бы в чем дело. Но сейчас... он полностью погрузился в свои кошмары. В ужас, что пауки вечно были рядом с ним и теперь пришли за ним наяву.
— Очнись, дитя...
Нежнейший и прекраснейший голос за моей спиной прямо у уха бьет молотом по сознанию. Я оборачиваюсь быстро как только могу и вижу...
***
— Очнись, балбес! Константин! Фак! Константин! Акане! Продолжай! Раз! Два! Три!
Легкие что-то сдавливает. Элеонора рывками давит мне на грудь. Я чувствую аромат Акане и вкус ее губ. Ее черные волосы спадают мне на лицо, а теплое дыхание проникает внутрь. Непроизвольно шевелю языком, пытаясь избавиться от онемения. Проскальзываю между зубами троюродной сестры, сталкиваюсь с ее язычком. Слышу стон и... наши языке переплетаются. Чувствую, как Акане жадно ёрзает по моему нёбу, зубам, деснам, пытается протолкнуться чуть ли не до глотки.
Что за...
— Он очнулся? Боже... Эй, Акане! Ты чего творишь?! Хватит!
Акане вздрагивает, резко отстраняется, краснея как рак:
— Киба-кун! Ты жив! Жив?!
Хлопаю глазами, вижу, как морщится Элеонора:
— А ты всосись в него поглубже, девочка. Чтобы наверняка.
— Сенсей!
Акане вскакивает на ноги, отворачивается к нам спиной:
— Что вы такое говорите?!
Элеонора вздыхает, искренне улыбается мне:
— Константин, ты... как?
Сажусь, оглядываюсь. Монтано Эдвайс лежит рядом со мной, свернувшись в калачик. Он трясется и пускает слюни. Некогда великий Магнар превратился в жалкого и умирающего от страха человечка. Он стал тем, в кого обращал других. Бумеранг вернулся.