Цена желания (СИ)

Пока девочка рассказывала, Руфис с удовольствием играл с вновь обретенной магией, создавая фигурки из воды и льда и заставляя их забавно двигаться. История была абсолютно не новой, даже знакомой, прямо до боли. В какой-то момент эльф даже застонал, от внезапно пришедшей мысли, что Ру умерла из-за дурацкого желания. И что если Риз узнает….
— Когда ты загадала желание? — внезапно спросил он.
— С месяц назад, может, чуть больше, — задумалась девочка, вспоминая. И Руфис понял, что дело не в желании. Ну, или не только в нём. Беременность случилась раньше, Риза позвал король, не родившийся ребенок, получил именно такую силу, похоже, Ру права, такое просто иногда случается. Но с другой стороны, без этого Риз бы никогда не пришел к озеру, и не выкинул кольцо.
— Здорово у тебя выходит, — позавидовала Руви, глядя на цирк устроенный Руфисом, ей такой контроль даже и не снился, — Ни разу не видела, чтобы кто-то так мог делать.
— А я видел, — горько вздохнул Лари, — мама так делала, а Сильва все время смеялась и просила ещё, и ещё.
Руфис покосился на мальчишку. Когда он умер, то тоже так не мог, но магия вернулась целиком, всё, чем владела Ру, так что даже не удивительно. Вот только рассказывать нельзя. Теперь горько вздохнул Руфис. Алхимик ему сразу доложил, что тогда они рассказали не всю правду. Азавия поведала эльфам свою теорию о передаче наследственности и необходимости союза с людьми, о значимости Ру и Риза, а вот его — Руфиса, они не стали втягивать и вообще как-то связывать с этой историей. Он просто был и умер.
Эльфам непросто и не сразу удалось принять такую правду, так что маленькая ложь осталась незамеченной, и никто ничего выяснять не стал, ну кроме Лафи. Чтобы не провоцировать рыжую ведьму и не вызывать лишних подозрений, было решено что все семейство Дивейнов больше никогда не появиться в черном лесу. Да и Лафи было не до того, по-крайней мере по началу, а потом она уже не стала выяснять подробности, а просто решила тайком его вернуть. Ру с Ризом тоже решили не рассказывать никому что Руфис и Ру один человек, и для людей он тоже умер. Эльф надеялся, что они хоть на его похоронах не скучали. Надо будет у Войнича спросить. Хотя зачем так сложно? Он покопался в доставшихся ему воспоминаниях и заржал. Дети удивленно уставились на него.
— Ладно, — Руфис поднялся, — Тушим иллюминацию и уходим, — он загасил огонь и протянул руку девочке, — Уж не знаю, выйдет из меня отец, или нет, но попробовать подружиться мы же можем?
Руви удивленно заморгала и неопределенно пожала плечами. Молодой эльф стал другим — как будто легче, веселее? Живее! Наконец нашла она верное слово. Теперь он действительно был живой. И подружиться? А почему и нет, надо же с чего-то начинать.
  
Глава девятая. Всё будет хорошо, пап
 
— Что?!! — заорали в один голос на него Риз и Алазар и страшно надвинулись, нависнув сверху. Руфис вжал голову в плечи и попытался спрятаться в ставший совсем маленьким детский плащ. По возвращению, им, а точнее ему, пришлось рассказать новую историю, об очередном его изменении, и это вызвало вполне ожидаемую реакцию. Хорошо хоть детей, благоразумно оставили внизу.
— Да чтоб всё позасыхало!! — в сердцах выругался охотник, устало потирая переносицу, а Риз задумчиво, снова тыкал в эльфа пальцем, — Вот и как теперь бороться с этими тварями?
Понять Алазара было можно. Твари никуда не делись, откуда и зачем они пришли ни разу не понятно, а эльф теперь и помочь не сможет. Да и вещей, которые точно справляются с этой нечестью, они нашли всего две. Темное пламя Дирта, вещь тоже весьма уникальная, и парнишка теперь просто на вес золота будет.
— Больно, между прочим, — зыркнул Руфис на своего друга, и потер плечо, в которое уже раз десять ткнул Риз, все еще не веря, что парень теперь настоящий, — Там уже синяк появился.
— Ага, — крякнул Риз и очень нехорошо посмотрел на ушастого, потом схватил его руку и, сунув кольцо, очень страшно приказал, — Надевай!!!
 
— Зачем? — попробовал осторожно свернуть с темы Руфис, но глядя в два синих кусочка льда, осекся и сжался еще сильнее. И Риза понять тоже можно. А вдруг? Но самому эльфу проверять не сильно хотелось, вот только если он не сделает это сам, то герцог всё равно заставит. Вон как глаза сверкают.
— Надевай! — почти прорычал сквозь зубы Дивейн, и даже Алазар не посмел ему возразить.
Тяжело вздохнув и зажмурившись, эльф осторожно натянул на палец кольцо, внимательно прислушиваясь к себе. Не почувствовав перемен, он открыл один глаз и осмотрелся. Две, застывшие в напряженном ожидании физиономии, пристально смотрели на него.
— Ну? — довольно улыбнулся Руфис и, сняв кольцо, вернул его Ризу, — Я же сказал, что вернулся один.
Риз ничего не ответил, но Руфис и сам быстро скис, заметив боль и досаду, мелькнувшую в глазах герцога. Алазар промолчал, но был скорее доволен, чем разочарован.
— Ладно, — потухшим, тяжелым голосом, обронил Риз, — Идем, проводишь нас с ребятами, а то и так загостились.
На Риза стало больно смотреть, из него будто позвоночник вынули, а прямо он держался чисто на собственной гордости. Руфис хотел подбодрить, но так и не придумал, что сказать, так что просто кивнул, и осторожно встал, сверкнув голой задницей. Оба мужчины поморщились, и старый эльф полез в шкаф за чем-то, что могло бы это исправить.
— Планы менять не будем, — продолжил герцог, — Но Руфис, — Риз снова надвинулся на эльфа, заглядывая тому в глаза, — Ты теперь, как все. Не нарывайся и не вляпывайся никуда! И не отпускай от себя Дирта. Понял?
Руфис закивал, на мгновение, задумавшись, как его теперь воспринимает Риз, и попытался немного отклониться в сторону, от жуткого лица, но Риз уже и сам отступил, бросая обеспокоенные взгляды. Скорее как брата, младшего, или сына? Да уж, тяжко герцогу, такая непонятная муть началась, а ему уже приходится оставлять двух родных перед лицом непонятной угрозы.
Спустя полчаса, Дивейн с младшим сыном и своими командирами, прощался с эльфами. А точнее с Руфисом и Руви. Дирту он дал уже все указания, долго колеблясь кого же из троицы назначить старшим. Все трое на эту роль годились слабо, в итоге Риз все же выбрал алхимика. Сын, явно обиделся, но промолчал, а Руфис от досады хрюкнул, и уже хотел возразить, но удивительно быстро передумал и согласился, что герцога даже слегка напрягло.
Младшие дети переглядывались, смущенно отводили взгляды и нерешительно мялись. Наконец, что удивительно, именно Лари шагнул к девочке и обнял.
— Не расстраивайся, — улыбнулся он и попытался подбодрить подружку, — Я скоро вернусь. К середине зимы приеду к деду. Да и у вас тут вон как интересно, тебе и скучать будет некогда.
Руви смутилась, а затем, сильно разозлившись по этому поводу, толкнула Лари, выскочила из неуклюжих объятий и в сердцах крикнула:
— Дурень! Да кто ты вообще такой, чтобы я расстроилась, — не дожидаясь ответа, она побежала в город, а Риз сочувствующе и в тоже время очень ехидно посмотрел на Руфиса. Эльф озадаченно посмотрел вслед рыжей, шумно почесав затылок, и тяжело вздохнул, глядя в хитрые глаза герцога. Хорошо хоть тот ему язык не показал, или чего другого, с него станется.
— Запускай, — кивнул ему Риз, беря за руку Лари.
— А где, пожалуйста? — потирая руки, заискрившиеся от призванной силы, и решив ответить ему той же вредностью, поинтересовался Руфис, — А то чего так спешить, можете и пешочком до столицы?
— Можем, — кивнул Риз, оскалившись еще ехиднее, — Но уж больно я устал, от вашего ушастого народа. Домой хочу и поскорее.
От души черпанув у друга силы, и с удовольствием глядя, как вытягивается его лицо, он сам создал и запустил печать. Больше они ничего не сказали друг другу, но расставание далось нелегко, оставив на сердце свинцовую тяжесть. С другой стороны именно так и было правильно, потому что теперь всё будет только так, и теперь, каждому из них, необходимо справится и принять новую действительность.