Без маски
— Это ты, Велвет?
— Да. Могу я сегодня переночевать у тебя?
— Конечно, дорогая. Но что случилось? Тебе что, приснился дурной сон?
— Очень дурной! — Велвет вошла в комнату. — Настоящий ночной кошмар… Только не надо зажигать свечу, Эмма. Я сейчас приду в себя, — добавила она, скользнув в постель.
Через некоторое время нервная дрожь оставила ее, и Велвет принялась обдумывать ситуацию, в которой оказалась. А ситуация эта очень напоминала западню. Рассчитывать на помощь Кристин особенно не приходилось. Графиня просто посмеется над ее страхами. Ну а если уж дойдет до серьезного разбирательства, то старуха, разумеется, примет сторону внука. Ведь кто она, Велвет, такая? Жалкая бесприданница и приживалка! Более того, тот факт, что Кав напился, будет, несомненно, рассматриваться как смягчающее обстоятельство. И еще… Если она сейчас останется в этом доме, то рано или поздно молодой лорд найдет ее в каком-нибудь уединенном месте и возьмет силой.
И тут она снова вспомнила про Грейстила Монтгомери… Может, сходить к нему завтра утром и рассказать обо всем? Когда он узнает, что лорд Кавендиш прокрался к ней в спальню с дурными намерениями… Нет-нет, нельзя об этом рассказывать ему! Если Грейстил узнает, что лорд Кавендиш оказался у нее в спальне, он никогда не согласится на ней жениться!
В глубине души Велвет знала, что ей пришло время стать женщиной, — но ни за что не согласилась бы, чтобы ее лишил девственности мерзкий испорченный юнец Кав. Хотя она давно уже отдала свое сердце Карлу Стюарту, помимо него существовал лишь один мужчина, чьи прикосновения она могла бы перенести. А может, ей удастся устроить так, чтобы Грейстил стал ее любовником? Возможно, он после этого еще и женится на ней…
Утром Велвет поняла, что не сможет осуществить все то, о чем думала ночью. Гордость не позволила бы ей бежать к лорду Монтгомери и отдаваться ему в обмен на его покровительство. Зато она точно знала, что не проведет больше ни единой ночи под одной крышей с Кавом. Более того, она уже решила, куда направится, покинув Бишопсгейт. Во всяком случае — почти решила.
Велвет вернулась к себе в спальню в сопровождении Эммы, которой все же рассказала о том, что произошло ночью.
— Мне нужна твоя помощь, Эмма. Я отправляюсь в Роухемптон и буду находиться там до тех пор, пока внук Кристин не уедет отсюда. Собери мне, пожалуйста, дорожную сумку и отнеси ее в экипаж. Только сделай это так, чтобы никто не заметил.
— Я поеду с вами, — заявила Эмма. — Леди не должна путешествовать в одиночестве, так как в этом случае может пострадать ее репутация.
— Спасибо, дорогая Эмма. Ты храбрая девушка. Конечно, не очень-то вежливо бежать из приютившего тебя дома, не сказав ни слова хозяйке, но я оставлю в ее спальне письмо с объяснениями, и она, прочитав его, наверное, поймет, почему я так поступила.
Написав графине записку, Велвет незаметно проскользнула в ее спальню, где и оставила свое послание. После этого, как обычно, спустилась в столовую, чтобы позавтракать вместе с Кристин. Во время завтрака девушка сказала:
— Вчера я написала письмо принцессе Минетти, памятуя ваше великодушное предложение отправлять мою почту вместе с вашей, предназначенной королеве Генриетте.
— Да, разумеется, дорогая. Я сегодня же напишу королеве Генриетте.
— Благодарю вас, — кивнула Велвет и, собравшись с духом, добавила: — Могу я попросить вас об одолжении? Мне нужен экипаж, чтобы доехать до биржи, так как я хочу приобрести там кое-что… Кроме того, мне надо купить толстую тетрадь. Видите ли, я собираюсь вести дневник — как моя прабабушка.
— Прекрасная мысль, дорогая. Что же касается кареты, то скажи мистеру Берку, чтобы велел Дэвису запрягать. И не забудь напомнить Берку, чтобы дал тебе немного денег на расходы. У тебя такие скромные нужды, Велвет… Ты просто обязана купить себе что-нибудь красивое и, по возможности, модное.
— Благодарю вас, Кристин. Вы очень щедры. — Велвет испытывала сильное чувство вины за свой обман, но очень надеялась, что графиня, прочитав записку, простит ее ложь. В конце завтрака, когда в дверях появилась Эмма, девушка вскочила из-за стола и с улыбкой воскликнула: — Я готова выехать немедленно!
— Хотела бы я, чтобы поездка на биржу вызывала у меня такой же энтузиазм, — сказала Кристин. Оставшись в одиночестве, она подумала о Каве и проворчала себе под нос: — Надеюсь, этому поклоннику Бахуса хватило сил доползти до дома.
Поднимаясь в свои покои, графиня спросила у служанки, как чувствует себя молодой лорд.
— Ах, лорд Кавендиш, миледи, сейчас как бревно. Но он вообще — то редко встает раньше десяти.
— Да, я уже это заметила, — кивнула вдовствующая графиня.
Через несколько минут она обнаружила у себя в спальне записку Велвет.
«Прошу вас, миледи, простить меня за обман, но я чувствую, что мне просто необходимо оказаться подальше от вашего внука. Минувшей ночью он проник в мою спальню. Был сильно пьян, не имел на себе никакой одежды, и его намерения не оставляли сомнений. Я знаю, что вы считаете, будто я способна укротить его, но это не так, ибо у меня слишком мало опыта в общении с представителями противоположного пола. Так что если я проведу несколько дней в Роухемптоне, это, как мне представляется, будет наилучший выход для всех нас».
Услышав скрип колес по гравию подъездной дорожки, Кристин подошла к окну. Заметив спешивших к карете Велвет и Эмму, она уже собралась распахнуть оконную створку и остановить девушек, но… передумала. Еще раз прочитав записку Велвет, графиня расхохоталась. Решившись на отъезд, Велвет прыгала с раскаленной сковородки прямо в открытое пламя.
— Какая, однако, пикантная ситуация, — пробормотала пожилая леди, все еще посмеиваясь. — Даже я не смогла бы придумать ничего лучше. Девочка ведь не знает, что отныне Роухемптон принадлежит Грейстилу Монтгомери. — Смахнув с глаз выступившие от смеха слезы, графиня мысленно добавила: «Я уверена, что эта поездка станет для Велвет весьма приятным сюрпризом. Что же до опыта общения с представителями противоположного пола, то несомненно, что после этой поездки он у нее значительно расширится. Надеюсь, у нее хватит ума занести самые интересные подробности из того, что там произойдет, в свой дневник. Очень хотелось бы почитать…»
Глава 7
Когда экипаж притормозил перед старыми городскими воротами, Велвет высунула голову из окна и, обращаясь к кучеру, прокричала:
— Мы не едем на биржу, Дэвис! Вместо этого отвезите нас, пожалуйста, в Роухемптон. Вдовствующая графиня в курсе подобного изменения планов. — «По крайней мере будет в курсе, когда прочитает мое письмо», — со вздохом подумала девушка.
Дэвис привык к странным поступкам благородных леди, поэтому нисколько не удивился подобному распоряжению. Проехав мимо Бишопсгейт, он повернул на Кэннон-стрит и свернул на дорогу, ведшую к Ричмонду и Роухемптону. Едва он остановился у особняка графини, Велвет вышла из экипажа с дорожной сумкой в руке. Эмма тут же последовала за ней.
— Спасибо, Дэвис, — сказала Велвет кучеру и, немного помедлив, добавила: — Я пока не знаю, когда надумаю возвращаться в Лондон.
— Как скажете, мистрис, — кивнул кучер. — Что ж, и тогда пойду промочу горло и отправлюсь в обратный путь.
С этими словами Дэвис направился к кухонной двери, а Эмма с восторгом рассматривала роскошный особняк Елизаветинской эпохи. Потом, повернувшись к Велвет, спросила:
— Как вы думаете, миледи, мы можем рассчитывать здесь на благосклонный прием?
— Да, разумеется. Домоправительница Берта Клегг — добрейшая в мире женщина. А ее муж Алфред заботится о лошадях, подстригает лужайки и чистит дорожки. Это самый красивый дом, какой я когда-либо видела. Ах, как мне хотелось бы, чтобы он принадлежал мне…
На стук в парадную дверь никто не отозвался, и Велвет без малейших колебаний распахнула ее и вошла в холл.