Невеста проклятой крови (СИ)

- Действительно странно, - хмуро ухмыльнулся Лестус Иврийский. - Но я вам верю. Особенно, если учесть, что вы сидите в самом центре печати правды, и она никак на ваши слова не реагирует.
- Что? - удивился принц. 
В два шага Орион подошел ко мне, носком сапога откинул край ковра, обнажив кусок сверкающего магией круга рун.
- Отец! - возмутился его высочество. - Графиня Стааф моя невеста, она не стала бы врать. И такое недоверие к ней - унизительно!
- Я все еще король, если ты забыл! И вправе допрашивать своих подданных так, как считаю нужным! - рявкнул в ответ Лестус Иврийский. - Графиня, вы можете быть свободны.
Не скрою, было немного неприятно, что ко мне применили магию дознания и даже не поставили в известность заранее. Но сейчас могла только радоваться, что все закончилось, и можно наконец покинуть общество его величества. Потому быстро поднялась, попрощалась с присутствующими и направилась к двери.
- Крошечка моя лазоревая, - шепнул Кромур у самого выхода. - Подожди внизу, без меня не уходи.
Я коротко кивнула и вышла. Тяжелая резная дверь за мной закрылась, но неплотно. Стражников у кабинета не было, похоже они еще не вернулись из темницы, куда повели Снейге.
- Граф Давара, - расслышала я голос короля. - А теперь давайте обсудим ход отбора невест для моего сына. Он должен быть закончен раньше, чем состоится моя кончина. Иначе в стране могут подняться волнения, враги попытаются забрать законное право моего сына, право династии Иврийских на трон. Так уже было, когда я наследовал венец после смерти собственного отца. Я не желаю повторения, потому следует учесть, что мое время на исходе.
Удивление, неверие - вот что ощутила я, услышав слова короля. Как это? Его величество собрался в могилу? Он? Прямой потомок древнего рода нормундов? Быть такого не может! Или может? Неужели этот лихорадочный блеск в глазах, который я заметила, заострившиеся черты лица, бледность кожи - ничто иное, как предвестники скорой кончины правителя?! Почему же никто ничего не делает?! Где лекари, маги, колдуны всех мастей? Не понимаю!
Мне стоило бы уйти, отправиться вниз, туда, где наказал ждать Кромур. Но после невольно услышанного просто не могла двинуться с места, напротив, подошла ближе, стараясь не упустить ни звука, проникающего  из кабинета его величества сквозь щелку неплотно закрытой двери.
- Отец! Мы должны найти того, кто вложил проклятье в печать графини Стааф. Тогда появится шанс снять его. И с отбором торопиться не будет нужды! - Горячо выпалил принц.
Я похолодела. Проклятье в моей печати? Что же получается? Когда король спонтанно, без обследования и подготовки разрушил магическую преграду, что сдерживала мою магию, он получил отдачу в виде какого-то сокрытого в ней проклятья? Но кто мог вложить такую защиту в мою печать? И зачем? А самое главное: выходит, что, пусть и невольно, но я могу стать причиной смерти Лестуса Иврийского?! Убить правителя?!
- Нет, - рявкнул король. - Я был неосмотрителен, самонадеян, повел себя, как мальчишка, и поплатился за свою глупость. Прими это, сын мой, как урок. Жестокий, но наглядный. Всегда сперва подумай, потом подумай еще раз, и только после этого действуй.
- И что? - слова отца Ориона не убедили. - Мы просто оставим все как есть и будем дожидаться, пока проклятье сожрет тебя?
- Смею заметить, ваше высочество, - вставил граф Давара. - Что печать графини Стааф была наложена более восьми лет назад. Любое дополнение должно было ослабнуть за этот срок. А раз оно сохранилось и явило такую мощь, очевидно, что создавший его, был невероятно сильным магом или использовал древний нормундский артефакт-источник.  В любом случае, сомневаюсь, что мы сможем развеять его творение.
- Нужно хотя бы попытаться, - буркнул Кромур.
- Все так, как должно быть. Равновесие нашло меня. Венец власти предупреждал, что однажды мне придется расплатиться той же монетой… - выговорил король.
- О чем ты? - спросил Орион.
- Когда-то я забрал у графа Стааф то, что было для него самой жизнью, - спокойно и как-то бесцветно заявил Лестус Иврийский. - И вот теперь он отбирает жизнь у меня. 
 
Мне хотелось знать, что скажет правитель дальше, понять, о чем речь. Но в коридоре послышались шаги. Похожи, стражники разобрались со Снейге и возвращались на свой пост. Допустить, чтобы меня застали за подслушиванием у дверей королевского кабинета, было нельзя. Следовало немедленно уйти. Задержалась еще на несколько секунд, надеясь, что смогу услышать еще хоть что-то. Но, как назло, за дверью повисло напряженное молчание. Дальнейшее промедление грозило опасной возможностью быть застигнутой.
Закусила губу и бросилась вперед, стараясь очутиться как можно дальше от помещения, где обсуждались тайны короны. И вовремя. Из-за угла появились служивые. Я сбавила шаг, делая вид, что совершенно спокойно иду по своим делам. Мы поравнялись где-то на середине коридора. Стражники салютовали, как и положено, я коротко кивнула, как и следует, и направилась к лестнице. Но пройдя несколько ступеней, остановилась. 
Сердце в моей груди билось с такой силой, что казалось вот-вот разломает ребра и выпрыгнет прямо на покрывающую ступени ковровую дорожку. Я убивала короля. Пусть невольно, пусть не своими руками, но… 
Зачем только уехала из дома? Здесь от меня сплошные беды! Герцога посадили в тюрьму и чуть не колесовали за заплетенный мною эрмияс, графа Давара я едва не сварила в кипятке выбросом собственной магии, раскрыла тайну принца, когда он спасал меня от падения в Иврийский разлом. И вот теперь король пострадал от спрятанного в мое печати проклятья! Такое чувство, что я сама - проклятье. Носительница проклятой крови! Проклятая невеста! Для принца с проклятой кровью - невеста проклятой крови…
  
Глава 18
 
Орион Иврийский
Я смотрел на выходящую из кабинета отца Цинтию со смешанными чувствами. Смирившись с тем, что жениться мне придется не по любви, внутренне приготовился выбрать из предложенных советниками девиц ту, чье нахождение на троне принесет большую выгоду стране. 
И тут появилась она… Не такая, как другие, выросшие в столице, не избалованная, простая, непосредственная. Готовая напоить горячим чаем незнакомца. Казалось, судьба благоволит ко мне, дарит утешение: девушку, которую я смог бы полюбить. И вот теперь оказывается, что она виновница происходящего с отцом, который твердо намерен смиренно принять, по его мнению, неизбежное, не желая вступать в борьбу. 
Лестус Иврийский умирает по вине рода Стааф, владетелей проклятой магии, все же будет повержен магестами, которые не смогли свергнуть его с престола. 
Я полночи спорил с отцом, требуя, чтобы он вызвал верховного мага, обратился к жрицам стихий. Он же отмахивался и стоял на своем.
“Пора принять судьбу! - твердил он. - Венец власти предупреждал меня, говорил, что я не должен поддаваться алчному желанию получить женщину, обещанную другому, отдавшую свое сердце, как бы прекрасна она ни была. Я не послушал. Волей правителя - моей волей - Кларида Ирми расторгла помолвку с графом Стааф и стала моей женой, заняв место первой супруги, прошедшей королевский отбор, но не сумевшей совладать с моей магией, что окутала ее в первую же супружескую ночь. 
Я и с первой супругой не был осторожен, не был сдержан, считая, что рядом должна быть либо сильная женщина, либо никакая… Потому она покинула этот мир спустя неделю после свадьбы, угаснув под натиском моей силы. И я, даже не выдержав траура по ней, присвоил себе Клариду, женившись во второй раз. Она под натиском моей магии даже не пошатнулась. Не удивлюсь, что сил ей придавала ненависть ко мне, к тому, кому не могла отказать, к тому, кто разрушил ее жизнь, забрав у жениха, которого она любила...”
Выслушав это откровение отца, я был немало удивлен. Нет, не тем, насколько жестоко он поступил с моей матерью, а тем, каким опрометчивым, каким эмоциональным был его поступок. Отец всегда был сдержан и в решениях, и в словах, никогда не поддаваясь чувствам. Он правил жесткой холодной дланью, из чувств позволяя себе только гнев, которого все боялись.