Наследие предков (СИ)
Когда обряды были исполнены, он рывком схватил ее за локоть и потащил из дома на улицу. Терре показалось, что он вел себя довольно грубо, но толком подумать об этом она не успела.
- Меня сейчас… - пробормотала она, зажимая рот рукой и пытаясь унять спазмы в желудке.
- Только не перед родителями! – зашипел Гелиан ей на ухо.
Оказавшись на улице, Терра рванула в сторону и согнулась над клумбой с цветами.
- Начала за здравие, а закончила у клумбы? – спросил Гелиан, останавливаясь рядом с ней.
Терра молчала, глядя на содержимое желудка, разбросанное по земле.
- Чего молчишь? – повысил тон Гелиан.
- Я… я… Мне…
Терра схватилась за живот и разогнулась.
- Смотреть тошно, - прошипел Гелиан. – Иди проспись. Завтра свадьба.
Терра опешила. Он никогда не говорил с ней так… …такого не говорил ей…
- Тебе то-ш-но? – еле шевеля губами, прошептала она.
- Ты знаешь, что сделка – есть сделка, - вкрадчиво произнес Гелиан. – Поженились – и дело с концом.
Терра смотрела на него и не могла произнести ни слова.
- Иди спать, - повторил Гелиан. - Завтра свадьба!
- Как ты… Как ты… - она стала заикаться и, обогнув Гелиана, направилась к отдельно стоящей жилой пристройке позади дома.
Она зажимала рот рукой, чтобы не разревется. Она стонала молча, не в силах признать, что кое-что в жизни бывает именно так, как говорят другие…
Глава 2
По дороге к пристройке ее стошнило еще раз. На этот раз черной кашей оказались покрыты белые цветы. Терра рухнула на колени там, где остановилась, и вытерев рот рукой, повернула голову в сторону долины, на которую отсюда открывался прекрасный вид. Там, где заканчивались зеленеющие поля, был виден диск восходящего солнца. Ярко-оранжевый, он поднимался из-за линии горизонта и отчетливо выделялся в сереющем небе. Такой красивый рассвет, - подумала про себя Терра и улыбнулась тому, что смогла его увидеть. Возможно, это последний рассвет, который она видит… Как странно все… Еще ночью она рыдала из-за утраты, как ей казалось, самого важного в ее жизни. А теперь она стоит на пороге утраты этой самой жизни, но, почему-то, плакать она больше не может. Возможно, все потому, что так или иначе, ее жизнь, будь она короткой или наоборот, долгой, останется такой же серой, как это небо, ожидающее, что вот-вот взойдет солнце. Гелиан ведь означает «Солнце»… Пять лет она мечтала о том, что настанет день, когда он «взойдет» на горизонте, чтобы принести свет в ее бытие. Увы… Сегодня Терра поняла, что Гелиан никогда не будет «светить» для нее. Никогда… А она… Она просто умирает…
Терра продолжала сидеть на земле и взирать на рассвет, сжимая руками живот, где внутри в желудок изливалась кровь, превращаясь в густую черную кашу, которой ее рвало. Она не раз видела подобное у других людей. Не все из тех страдальцев умирали на ее глазах. Единицы из них выживали…
- Те-е-р-ра?!
Она обернулась и заметила Шанти, бегущую к ней.
- Терра? Что ты здесь делаешь?
- Сижу…
- Тебе выспаться нужно и начать примерки платья! А ну-ка! Быстро спать!
Шанталь помогла ей встать с земли и, обняв за плечи, повела в пристройку, где они ночевали последнюю неделю.
- Шанти, ты меня до кровати доведи да за Прокофьей кого-нибудь отправь. У меня нога жутко разболелась, боюсь, если и дальше так пойдет, завтра сама ходить я не смогу.
- Ну и дура же ты, Терра! – шикнула на нее Шанталь. – Разве можно было так напиваться?! Хорошо, что Гелиан не передумал, да и не выбрал кого-нибудь другого вместо тебя!
- Тебя, например, - прошептала Терра.
- Перестань!
Шанталь остановилась и заглянула ей в глаза:
- Перестань чушь нести! Ты женщина, Терра. Красивая, молодая, умная женщина! А он – мужчина. Каким бы ни был – мужчиной и останется! Это с тобой он будет ночи коротать! Так сделай все, чтобы днем он только и думал о том, как бы ночь поскорей настала! Все ясно?!
- Яснее некуда, - улыбнулась Терра. – Ладно, Шанти, я сама до постели доберусь. Ты лучше за Прокофьей побыстрее кого направь. Нога сильно болит.
Шанталь нахмурилась и перешла на шепот:
- Терра, с тобой все в порядке?
- Конечно, - пожала плечами она.
- Не ври мне. Я же вижу, что с тобой что-то не так!
- Бормотушная болезнь одолела, - отшутилась Терра. – Ты иди давай, дальше я сама.
Она вошла в пристройку и закрыла дверь. До кровати добиралась, держась за стену. Ночной горшок ей понадобился уже через минуту. Сплюнув в него несколько раз, она прилегла на кровать и закрыла глаза. Голова сильно кружилась. Терра слабо верила, что кровоостанавливающая настойка Прокофьи сотворит чудо, но больше надеяться ей было не на что.
***
- Терра, детка, открой глаза…
Она разлепила веки и улыбнулась испещренному морщинами лицу Прокофьи.
- Здравствуй, матушка.
- Дочка, ты белая, как полотно. И сердечко стучит быстро-быстро… Что с тобой, милая?
- А ты в горшок ночной загляни, и поймешь, что со мной…
Копошение рядом с кроватью сменилось громким возгласом старой Прокофьи.
- Что с ней? – где-то вдалеке пробухтел отец.
- Господи Боже! Да это же крови желудочные!!!
- Какие крови? – переспросил Прокофью отец.
- Если не хочешь дочь свою завтра на рассвете хоронить, прикажи своим людям камней небольших в мешочки собрать да остудить их в ледяной колодезной воде. Потом эти камни надобно на живот положить, да на бок голову повернуть, коли рвать ее опять начнет.
- Да объясни ты мне, что с дочерью моей! – повысил тон отец.
- Делай как говорю, коли живой ее видеть хочешь!!! – прокричала Прокофья и прикоснулась рукой ко лбу Терры. – Холодная совсем. Камни, Стеллар, камни холодные на живот неси. А я за настойкой побегу. Кажись, она у меня еще осталась…
- Постой, знахарка, - рявкнул отец, - ты ее до завтра поднимешь или как? Жених-то ждать не будет, пока ее бабские крови пройдут!
- Да не бабские то крови, Стеллар!!! – заревела Прокофья. – Болезнь голодных у нее! Сгинет она, коли крови эти не пройдут!
- Прокофья, ты мне зубы не заговаривай! Камней-то я нанести прикажу, да только ты мне девку к завтрашнему утру подними! Птахов сказал, что коли завтра она за него не выйдет, уговору нашему конец! А если уговору конец – так всем нам конец! Все поняла?!
Терра успела схватить Прокофью за руку и сжала ее так сильно, как вообще могла:
- Молчи, - прошептала она одними губами. – За настойкой иди. И молчи.
- Как же это, - едва ли не плача, засипела Прокофья.
- Нет сделки – будущего нет. Молчи, матушка. Иди и молчи.
Прокофья погладила Терру по голове и запечатлела иссушенными губами поцелуй на лбу.
- Если помрешь, то и мне не жить, милая. Так что постарайся, доченька, не подведи старую матушку.
- Я постараюсь, - прошептала Терра и закрыла глаза. – А теперь иди. И молчи. Только молчи.
***
Терра дожила до рассвета следующего дня. Она слабо помнила, как ее опаивали настойкой, как укладывали ей на живот холодные камни. Однако, открыв глаза в темной комнате, кое-что поняла: она жива и этот день ей тоже предстоит пережить.
- Проснулась уже? – Прокофья склонилась над самым лицом.
- Матушка, - улыбнулась Терра.
- Твой отец только меня к тебе пустил. Мамка твоя да сестры уже поняли, что что-то неладное с тобой творится, но отец охрану к двери поставил и приказал никого, кроме меня, к тебе не пускать. Церемония сегодня по полудни состоится. После того, как вы с Птаховым обеты дадите, родители ваши документ подпишут и тогда договор между семьями вступит в силу.
- Значит, если я после свадьбы помру, отец будет доволен? – осклабилась Терра.
- Перестань глупости языком молоть! – шикнула Прокофья. - Отец твой перед всем нашим людом ответ держит. И коли с тобой что случиться и договор этот сорвется, не мне одной путь за стену будет заказан.
- О чем ты говоришь, матушка?
Прокофья перешла на шепот: