"гамма-3" (СИ)

- Мы не знали, к чему это приведёт. Мы просто хотели выбраться. Это сложно объяснить.
- Понимаю. Да уже и не важно, - медленно произнес Семён, глубоко вздохнув, после чего сменил тему. - Майор Доронин сообщил мне, что тебя необходимо сопроводить до второго уровня командного бункера. Это так?
- Да, верно.
- Возможно, от меня будет больше толку, если я точно буду знать, что именно мы ищем!
- Кабинет Зимина знаешь где?
- Само собой. Так! Уж не секретная ли галерея полковника Зимина вас интересует?
- Возможно. А где акваланги взять знаешь?
- Конечно. Я в бункере всё знаю.
Вот туда нам и надо. Сначала за аквалангами!
Мы погрузились на лёгкую грузовую дрезину, вооруженную лишь одним огнемётом. Там уже сидели четверо вооруженных людей, из которых только один был экипирован как "Волкодав". Остальные, судя по виду, были гражданскими и оружие взяли лишь потому, что возникла такая необходимость. Охраны почти не было.
Около получаса дрезина ползла к командному бункеру. Вода немного сошла - теперь в том месте, где раньше было по грудь, глубина достигала максимум по пояс. Плавающие тела никуда не делись – кому их здесь убирать? И куда?
Начал появляться характерный запах разложения. Пару раз транспорт останавливался, подбирая ожидавших транспорт разведчиков. Эти бродяги уже вторые сутки добровольно ходили по туннелям, ища путь на поверхность – по приказу Доронина. Майор, по-видимому, решил вывести людей тем же путем, каким мы спустились сюда. А заодно диггеры проверяли и другие безопасные маршруты.
Иногда попадались крысы. Они, страдая от голода, плавали по туннелям ища, чего бы сожрать. Не брезговали и мертвечиной.
- Командный бункер! – объявил машинист, дав знак Семёну. - Приехали!
- Приехали, – повторил тот, обращаясь ко мне, а заодно включая налобный фонарь, ремнём закреплённый на каске. Я последовал его примеру.
- Мы будем проезжать здесь часа через два. Успеете – подберём! – крикнул вдогонку машинист.
- Хорошо, спасибо!
Дрезина поползла дальше.
Прямо перед нами были видны частично затопленные укрепления бункера. Дзоты, блиндажи, столбы со спутанной колючей проволокой. Всё это выглядело мрачно. Уныло.
- Идём? – спросил Семён, снимая с плеча "Калашников".
Я, кивнув, молча двинулся следом за ним.
Мой проводник принялся зигзагами петлять между столбами, на первый взгляд, совершая совершенно ненужные перемещения. Когда же я высказал предположение о том, что это бесполезная трата времени, тот ответил:
- Вот на мине подорвёшься, будет тебе время подумать, как так получилось!
- Мины? – я замолчал, но ненадолго. – Да разве их такой волной не смыло?
- Эти не смыло. Это специальные мины, приваренные к железобетонным укреплениям.
Для меня это прозвучало как набор бессвязной чепухи. Мины – приварены?
- Чего?!
Семён уловил мое недоумение.
- Приварены лишь корпуса, – добавил он. – Мины состоят из двух частей. Другая часть, там, где сама начинка – съёмная. Они маломощные, но конечность оторвать без проблем смогут. Тут таких десятка три наберётся.
- А ты откуда знаешь, где они тут расположены?
- Забыл, что ли? Я проводник. Всю жизнь тут прожил. Да и вообще... Все, кто из этого бункера, знали, где можно ходить, а куда лучше не соваться. И хватит уже вопросов. Мне сконцентрироваться нужно, тогда пройдём без проблем!
Минут через десять мы, порядком побродив туда-сюда, всё-таки прошли через укрепления. Честно говоря, я даже ужаснулся. Что произошло бы, если мы, ещё тогда, с наёмниками Антонова, вздумали бы посетить резервацию полковника? Поотрывало бы ноги к чертям - вот и все дела.
Входные двери, больше напоминающие своеобразный шлюз, были частично открыты. У самих дверей плавал вздувшийся труп. Женщины, судя по всему.
Осторожно отпихнув его в сторону прикладом, Семён, поколебавшись, шагнул внутрь.
Внутри темно – хоть глаз выколи – света-то больше нет. Включив ещё по одному фонарю, мы медленно двинулись дальше.
Луч света то и дело выхватывал из темноты какой-нибудь новый фрагмент. То серая бетонная стена, то остатки мебели, то электро щиток. Повсюду плавал мусор. Какие-то тряпки, коробки, раскисшая бумага. Всё, что было легче воды, плавало на поверхности. Уровень достигал пояса, но под водой то и дело попадались небольшие ступеньки, то положительно, то отрицательно меняющие уровень воды.
 
Мы миновали КПП, где в застекленном помещении с решётками, словно в аквариуме, безмятежно плавал распухший солдат в бронежилете. Он даже не успел оттуда выбраться – входную дверь прижало большим металлическим сейфом, рухнувшим от гидроудара. Человек внутри просто задохнулся.
Ещё несколько тел попадались тут и там, в самых разных помещениях. Ходить по этим коммуникациям, насквозь пропитанных смертью было очень тяжело и страшно. И хотя мы прекрасно понимали – уж мертвецы-то нам теперь ничего не сделают. Но всё равно, даже осознавая это, было не по себе.
Через двадцать минут таких блужданий, мы, обойдя с десяток помещений и коридоров, вышли к складам. Здесь, как сказал проводник, хранился инструмент, части двигателей, трубы, огромные деревянные ящики.
- Ну и где тут могут быть акваланги?
- Там! – ткнул рукой куда-то вперёд Семён.
- На кой чёрт вам тут вообще сдались акваланги? Где тут нырять?
- Тут, неподалеку от бункера, подземное озеро есть.
- Озеро? Это, случайно не то, где осьминог обитает?
Семён неожиданно резко остановился и обернувшись, с ужасом на меня посмотрел.
- Осьминог?
- Ну да!
- Ты его видел?
- А ты что знаешь, о чём я говорю? – ответил я вопросом на вопрос.
- Знаю. Только там не совсем осьминог.
- А кто?
- Ну! Сложно сказать. Это был биологический эксперимент. Над зародышем обыкновенного осьминога провели ряд сложных генетических вмешательств. В результате удалось добиться феноменальной регенерации. Эту способность использовали в медицине, создав специальные медицинские препараты.
- Да, знаю. Я уже опробовал на себе эти препараты. Но, наверное, были и другие способности? И кстати, откуда ты столько знаешь об этом?
- Об этом все знают. – Семён произнес это так, словно мы говорили не о выдающихся прорывах в генетике и медицине, а о, скажем, простой селекции двух видов репчатого лука. - Когда над животным закончили опыты, его решили выпустить в подземное озеро.
- Видели бы вы, во что эта тварь превратилась! – фыркнул я.
- И во что же?
- Да эта головоногая тварь вымахала размером с... э-э-э. – я попытался найти подходящее слово, но каждый раз сомневался в том, знакомо ли оно моему проводнику. – С дом! С двухэтажный дом! И щупалец у неё теперь явно не восемь, а, как бы, не все двадцать восемь!
- Серьёзно? Ого!
- Угу! – я вдруг подумал о том, что Костолом, просто так, впустую перевёл кучу боеприпасов на существо, которое обладает замечательной способностью к скоростной регенерации.
- А когда над ним ставили опыты?
- В конце семидесятых. А ты в курсе, что этот осьминог ещё и съедобен? – невозмутимо продолжил Семён.
- Чего? В смысле?
- Ну, в том смысле, что его мясо содержит огромное количество чистого белка. А этот белок очень питателен. В его ДНК содержаться элементы... Тьфу! Не так... Короче, осьминог – это, по сути - еда. Если будет голод, то...
Я расхохотался.
- То все пойдут на рыбалку? Будут сидеть на берегу и звать осьминога?
- Тьфу ты. Я же серьезно! Его так и задумывали... Правда, судя по тому, что ты рассказал - наши генетики с размерами слегка переборщили. Я-то на озере уже лет семь не был.
 
- То есть, он съедобен? Да этот ваш осьминог воняет так, словно он живьём протух.
- Да? Хм.
- А где его создали? В “Гамме”?
- Нет! Здесь, в “Астре”, в лаборатории. В "Бункере № 17".
- Вот как? Ну а всё-таки, откуда у тебя столько информации об этом?