Измена хуже предательства (СИ)

Как я могла не заметить, не забить тревогу, он же был сам не свой последний месяц, как мы вернулись с острова.
Мой взгляд цепляется за фотографии в гостиной, выставленные, как на параде. Все в красивых дизайнерских рамочках. Я специально заказывала в одном стиле, чтобы фото смотрелись единой композицией. На них мы с Радимом вместе, обнимаемся, целуемся, просто стоим вместе.
На одной фотке он в солнцезащитных авиаторах, спущенных на кончик носа. Голова немного запрокинута назад и на шее отчетливо выступает кадык. Он смеется, показывая все свои тридцать два белоснежных и солнечные блики играют на его лице.
Боже, как мне нравится эта фотография. Я специально выбирала для нее рамку, долго искала, а потом просто заказала у понравившегося дизайнера.
Как я любила целовать его кадык. Он от этого неизменно млел и затаскивал меня в постель.
Обида снова встает комком в горле. И такая злость берет, что теперь я лишена таких радостных моментов — прикосновения к любимому. Ярость, первобытная, необузданная, затапливает мозг, затуманивая разум. Я хватаю рамку и с силой кидаю в стену бумажную копию изменщика, вымещая на куске керамики и стекла всю свою злость. Он теперь не мой.
Но красивая рамка отскакивает от стены, оставаясь практически целой. Только стекло разошлось на множество трещин, как моя жизнь теперь. Я прячу лицо в ладонях и уже безудержно реву.
Телефон оказывается под рукой. И мне приходит гениальная мысль — выплеснуть всю эту боль на Радима. За что он посмел так со мной поступить?
Я набираю сообщение — стираю. Набираю снова и удаляю. Мне все кажется они недостаточно гневные.
Нет, я не могу все э
то переварить в одиночку.
Открываю список контактов и делаю один лишь звонок.
— Приезжай, пожалуйста.
  
4
 
Людка, верная моя подруга, прилетает на крыльях ночи, не иначе. Чем же объяснить ее быстрое появление.
— Та-ак, — с порога начинает она, — и что у нас произошло?
Уперев руки в боки, она со всей серьезностью смотрит на мое заплаканное лицо. Ну, конечно, я даже не потрудилась умыться.
— Р-радим ушел от меня, — рыдания опять подкатывают к горлу. Оказалось, так трудно это произнести, признаться в этом близкому человеку.
— Ууу, иди ко мне, обниму, — порывисто обхватывает, прижимая к себе.
Людка такая. Всегда очень тактильная. Не чурается лишний раз обняться и потискаться. Это то, что нужно, в этот трудный момент — плечо, моральная поддержка.
— Не, ну, твой Радим гад, конечно. Но из-за чего ушел-то? Поссорились? Может, наладится еще. Вернется.
— Не вернется, — еще пуще начала рыдать я, — он к любовнице ушел, беременной.
— Вот же гад! — с чувством выдает Людка.
Из нее, как из рога изобилия сыпятся пожелания изменщику и предателю. Самое острое, пожалуй, подсыпать красного перцу в презервативы. Но, к сожалению, это не актуально. Во первых, вряд ли Радим будет забирать эти предметы контрацепции из дома. Во вторых, такого добра дома и нет, я уже давно перешла на гормональные уколы раз в три месяца.
Я мотаю головой.
— Ну, тогда мы, этой мымре, волосы-то повыдергиваем, да?
— Нет, ты что! Она же в положении! — пугаюсь я.
— Хреновое положение выходит. Любовнице нельзя, мужу нельзя, милосердная ты наша. — грустно вздыхает. — Ясно, что к этому делу нужно винишко.
— Вина нет. Но у Радима было что-то креплное, виски или скотч. Только я не буду. Ты же знаешь, не переношу крепкое спиртное, да и завтра на работу.
— Ну, да. Ты сама-то не в положении? — вдруг спохватывается подруга.
Я отчаянно трясу головой. Если бы. Но мы с Радимом уже давно решили подождать с детьми. Сначала его новая работа съедала все свободное время. Затем квартира в ипотеку и обустройство на новом месте. Я тоже устроилась на работу, чтобы дома не скучать. Все время оказывалось, что пока не время.
— Сейчас в доставке закажу, подожди.
Она отпускает меня, некоторое время зависает в своем телефоне.
Я стараюсь взять себя в руки, продолжая всхлипывать. Но с подругой мне теперь спокойнее. Минуты саможаления проходят и я, наконец, успокаиваюсь.
 
— А это, что за тряпка у тебя валяется на пороге? Это, что полотенце?
Боже, я чувствую, как от стыда у меня начинают гореть щеки. Я прячу их в ладонях, пытаясь хоть немного остудить. Смотрю на Людку. Это же незнакомца. Скинул здесь свое "прикрытие".
— Это… — замялась я, не зная, как и объяснить, — это соседское, то есть… нет. Это одного наглого незнакомца. — все таки признаюсь я.
— Кого-кого? — иронично переспрашивает подруга. — Я гляжу, ты тут не скучаешь.
— Да нет же! Он, просто, бесцеремонно ввалился в квартиру и ни за что не хотел выметаться.
Брови моей подруги взлетают вверх. Это я еще промолчала, куда крепилось это полотенчико.
— К этой новости нужно хотя бы чаю, — направляясь на кухню, сообщает она.
Ах да, чаю. Нужно же было самой предложить, а я с порога залила ее слезами и загрузила проблемами.
Щелкнув кнопкой включения чайника, Людка подходит к окну, рассматривая улицу.
— Ух ты, какой! — внезапно восклицает она. — А это, случайно, не тот незнакомец, там у машины дымит?
Сомнительно, конечно, столько времени прошло.
Солнце уже спряталось за горизонт и вечер набирает свои краски. Выглядываю в окно. Точно он. Стоит, прислонившись к тачке, блестящей глянцевыми боками.
Людка, несомненно, примчалась на всех парах, достаточно быстро. Меньше получаса прошло. Но, что он потерял под окнами, на стоянке? Давно уже должен был испариться, исчезнуть, замести следы. Его же, чуть не застукали на горяченьком. Можно только позавидовать его выдержке. Не нервы, а стальные тросы. Хотя, чего ждать от человека без стыда и совести.
Утвердительно киваю.
— У-ку-си ме-ня пче-ла-а. А хорош, гад. И машина у него крута. Не знаю, что за марка, но вид сверху шикарен. — Людка с любопытством разглядывает незнакомца. — А между прочим, он там стоял еще когда я примчала к тебе на такси. Я его сразу приметила. Как говоришь, он попал в твою квартиру?
— Бесцеремонно. — буркаю я. — Позвонил в дверь и зашел, не спросив разрешения.
— А хорош, наглец. — тянет она, разве что не облизываясь, как кошка на сметану.
Я смотрю на стоянку. Она полностью забита машинами. Значит, он приехал намного раньше, возможно, днем, когда здесь еще остаются места для парковки.
Незнакомец смотрит вверх, разглядывая окна, неспешно выпуская струю дыма, одну за одной. Скользит взглядом и вдруг натыкается на наше окно. Я даже вижу, как порочная улыбка растягивает его губы. Свободной рукой он касается их и изящным движением посылает воздушный поцелуй. В этот момент мне чудится, что незнакомец смотрит прямо в мои глаза.
Чайник закипает и момент разрушается. Я сбегаю заварить чай.
— Все укатил, красавчик. — через несколько минут сообщает Людка, отворачиваясь от окна. Она смотрит на меня осуждающе. — И этого мачо-мэна ты выгнала из квартиры?
Я поджимаю губы:
— А что мне с ним еще делать?
— Затащила бы в постель, раз Радим такой дурак, не понимает своего счастья. Стоит ли такому, хранить верность? Сама подумай.
— Первого встречного? — судорожный вздох срывается с губ. Радим — слишком болезненная тема сейчас. — Я так не могу. Нужно же хоть немножко знать, доверять человеку для "этого" дела.
На самом деле, я вообще пока не представляю, как смогу с кем-то еще сойтись.
— Ну а что? Ты молодая, привлекательная и обаятельная. Почему бы и нет? Не век же ждать своего "принца".
Я делаю большие глаза, на ее заявление. В сомнении качаю головой.
— Эх, почему я раньше не приехала? — тяжко вздыхает Людка. — Забрала бы себе, раз ты разбрасываешься такими экземплярами.
Звонок в домофон заставляет подскочить на месте. Я точно стану дерганной невротичкой со всеми этими событиями.
— Доставка, — радостно сообщает Людка, — винишко прибыло.