Страдания и Звёздный свет (ЛП)

Его больше не было. Только призрак его прикосновений остался на моем теле, любовные укусы и царапины отметили мою кожу, как будто он действительно был настоящим.
Оракулы уже давно ушли, насытившись моей прогулкой по ночам похоти с Дариусом Акруксом, взяв больше, чем было изначально оговорено в моей сделке с ними. Но когда я заставила себя сесть, я нашла свиток, лежащий на Книге Эфира рядом со мной, и решила, что меня не волнует дополнительное время, которое они добавили к нашей сделке.
Я осторожно развернула его, мое сердце снова и снова разрывалось от мысли о его потере, в то время как я старалась не думать о гедонистической оргии воспоминаний, в которой я участвовала прошлой ночью. Я поклялась, что сделаю все, что потребуется, и если это означало трахать его призрак в моих воспоминаниях, пока я не потеряю сознание, то это не казалось худшим из того, о чем меня можно было попросить.
Послание, которое они мне оставили, было простым, хотя путь, по которому они меня направляли, скорее всего, таковым не являлся.
«В сердце Проклятого Леса, за Водами Глубины и Чистоты, лежат Вечно Меняющиеся Ветра Неба и Духа. Бесконечная Капля проведет тебя через Огонь Бездны, а за ним, в самой гуще эфира, тебя будут ждать ответы».
Я дважды перечитала эти слова, не понимая, что они означают, но все равно чувствуя, как крошечный лучик надежды засиял ярче.
По боли в животе я поняла, что отсутствовала дольше, чем собиралась. С момента моего прибытия сюда прошел уже второй рассвет, и наслаждение, которое я испытала на этой поляне, с лихвой овладело моей плотью.
Мне нужно было вернуться на остров и объясниться. Но пока я натягивала свое испорченное платье на ноющее тело и думала, как, черт возьми, мне все это объяснить, я не могла не улыбнуться. Потому что мы собирались спасти Дарси и остальных из Дворца Душ, мы собирались убить этого ублюдка-Дракона, и как только мы все это сделаем, я собиралась найти место, именуемое Проклятым Лесом, и исполнить данное бессердечным звездам обещание раз и навсегда.
Глава 36
— Мы не будем отдыхать! Мы не будем дремать! Мы не остановимся, пока наша леди не вернется к нам! — прокричала Джеральдина, ударяя по своему нагруднику и вызывая рев согласия собравшихся повстанцев, которые подняли свои мечи и послали в небо искрящиеся взрывы магии, настраиваясь на борьбу.
— Простите меня, — умолял бывший тюремщик, стоя на коленях рядом с Джеральдиной, его глаза опухли от пролитых слез. Другие повстанцы, охранявшие тюрьму, когда появилась Тори и освободила Мигеля, были в похожем состоянии, и так было на протяжении тридцати с лишним часов с тех пор, как она пропала вместе с ним.
— Джеральдина, — рявкнул я, протискиваясь между толпой из примерно пятидесяти фейри и направляясь к ней. Я использовал свою одаренную силу, чтобы заставить их двигаться, когда они сопротивлялись, и выстрелил между последними из них, прежде чем остановиться в нескольких дюймах от нее.
— Я думал, мы решили довериться Тори и дать ей еще немного времени? — прорычал я, маленькая армия у меня за спиной казалась чем угодно, только не этим.
— О, мое милое зимнее дитя, — вздохнула Джеральдина, посмотрев в сторону восходящего солнца и схватившись рукой за сердце. — Она потеряна во тьме своей печали, искушена ночью и теперь ввергнута в опасность. Она поклялась, что вернется в тот же вечер к ужину — так как же я могу мешкать, зная, что она потеряна в этом мире, ведь прошла ещё одна ночь, пока она находилась во власти этой мерзкой нимфы и кто знает, чего ещё?
— Принцесса предпочла покинуть безопасность нашей крепости, — сказал Тиберий, прокладывая себе путь через толпу, моя мама и Сет позволили ему проложить себе дорогу между снующими повстанцами. — Мы не можем посылать столь необходимых нам солдат на ее поиски с какой-то дурацкой миссией. Мы понятия не имеем, куда она отправилась, и у нас нет причин полагать, что она вообще…
 
— Заткни свой рот, салливакер! — крикнула Джеральдина, указывая пальцем на Тиберия, и направилась к нему с лозами, поднимающимися из земли у нее за спиной, вызов в ее взгляде был ясен как день.
— Ты же не собираешься всерьез драться со мной из-за этого? — насмешливо спросил Тиберий.
Джеральдина ударила его лозой, которая подкралась к его плечу, пока он был слишком занят раздуванием своей груди, чтобы заметить это, и его голова откинулась в сторону, а на щеке мгновенно появилась большая овальная рана.
Я уловил крошечный смешок, вырвавшийся у мамы, когда Тиберий яростно зарычал, металлические зеленые чешуйки проступили на его плоти и покрыли руки и шею под манжетами серой рубашки.
Он двинулся на Джеральдину с циклоном, образовавшимся вокруг его кулаков, и повстанцы отпрянули назад, так как казалось, что вот-вот начнется драка.
— Папа! Какого черта? — крикнул Макс, когда они с Сетом наконец догнали меня, Сет бежал в форме Волка с Максом на спине.
— Не лезь в это, сынок, — потребовал Тиберий, а Джеральдина завыла как банши, ее лианы рванулись вперед, как стая гадюк.
Я выстрелил в сторону, оставив их наедине, и покачал головой, встав рядом с другими Наследниками.
— Она намерена найти Тори, — пробормотал я, но Макс меня не слушал.
Он спрыгнул со спины Сета и побежал в сторону драки между его отцом и его девушкой, шальная лоза шлепнула его по заднице так сильно, что колени подкосились, пока он кричал, чтобы они снова остановились.
Сет переместился рядом со мной, и я взглянул на него, мои глаза мгновенно опустились вниз по его телу, прослеживая изгибы его пресса, а затем опустились к его члену. В моей памяти пронеслись воспоминания о нас двоих наедине, встречающиеся рты, блуждающие руки, пылающая страсть…
— Мои глаза здесь, наверху, — поддразнил Сет, но в его голосе прозвучал укор, когда я поднял взгляд, чтобы встретиться с ним, и между нами воцарилось молчание, в котором прозвучал вопрос, который никто из нас не озвучил.
— Ты великий, галдящий морской кит, — крикнула Джеральдина, когда ее подбросило в воздух над нашими головами, и я с интересом наблюдал, как она пролетает мимо, острые наконечники ее нагрудной пластины сверкали в солнечном свете, как будто у нее были алмазные соски. — Ты пожалеешь о том дне, когда взялся за Грас!
Тиберий сложил руки, наблюдая, как его магия отбрасывает ее, и самодовольная улыбка на его лице — последнее, что я увидел, прежде чем земля под его ногами исчезла, и он погрузился в огромную яму.
Моя мама перекинула Антонию через плечо и выстрелила в сторону, прежде чем они тоже упали туда, а все собравшиеся повстанцы разбежались в разные стороны, пытаясь избежать магии, которая металась туда-сюда.
Толпа разбегалась во все стороны, не зная, куда лучше всего бежать, чтобы спастись от любой направленной магии, которая вырвалась наружу в результате драки, и огромный, мускулистый Медведь-перевертыш врезался в Сета, едва не сбив его с ног из-за беспорядков.
— Извини, парень, — вздохнул тот, отступая на шаг и показывая знак мира, от которого у меня мгновенно застыла кровь в жилах.
— Все в порядке, — пренебрежительно ответил Сет, и знак мира, который он показал ему в ответ, заставил камень провалиться в мое нутро, пока я боролся с любой внешней реакцией.
Я сузил глаза на Медведя-перевертыша и его накачанную грудь, отметил дерьмовую порнографическую татуировку на его правом бицепсе и нахмурился, раздумывая о том, чтобы напасть на него и показать ему, как выглядит настоящий хищник.
Я ощутил на себе взгляд Сета, пока я хмурился на его последнее завоевание, и я отвел глаза, на моем лице появилась строгая маска.
Макс выронил одежду Сета, убегая, и я в мгновение ока схватил ее, опустившись перед Сетом на колени и протянув ему треники, чтобы он влез в них.