"Бис" для суфлёра (СИ)

Взглянув напоследок на мёртвое тело ещё раз, Грейнджер трансгрессировала в свою комнату, не опасаясь, что дядя может почувствовать её перемещение.
Осознание произошедшего ошеломляло, сбивало с ног тяжелой волной. Гермиона упала на колени, даже не ощутив физической боли: моральная затмевала все остальные чувства. Кровь огненной лавой растекалась по телу, чтобы в следующую секунду превратиться в колючие шипы льда и ужалить посильнее. Шок был такой, что не хватало сил даже на слёзы. Если бы ей сейчас предложили сосуд, она без сомнений смогла бы вложить туда часть своей души.
Гермиона закрыла глаза, стараясь убрать из головы страшную картинку и вытеснить холод из сердца. Она попыталась вызвать патронус, серебряную выдру, обрамлённую лунным сиянием, при виде которой всегда становилось тепло. Но не появилось даже неоформленного облака.
Гермиона призвала самые светлые воспоминания. Поход с родителями, их улыбки; лица Гарри и Рона; сражение тролля; как близнецы Уизли, зачаровав снежки, попали в Квиррела; ласковая теплота в глазах Молли Уизли и одобрительный взгляд Макгонагалл, которую Гермиона считала чуть ли не второй матерью. Грейнджер почувствовала, как по щекам катятся слёзы. Она снова подняла палочку. Серебряное облако появилось, пусть и не стало выдрой, но всё же.
Девушка кое-как поднялась на ноги, спрятала мантию и призвала из сумочки блокнот. Гермиона записывала отчёт со всеми самыми мелкими подробностями и деталями, надеясь, что сможет выбросить из головы все терзающие мысли и воспоминания, если выложит всё это на бумагу. Хотелось взять палочку и направить на себя, прошептав: «Обливейт».
Стараясь отвлечься, она полистала блокнот. Гермиона наткнулась на дальнейший план: кольцо Гонтов, диадема, медальон.
— Дневник, кольцо, медальон, чаша, диадема, — проговорил начальник ОТ.
— Да, именно в таком порядке, — подтвердила Гермиона.
— Местонахождение чаши и дневника не было известно до того момента, пока он не передал их своим самым верным последователям, — сказал он, избегая имён.
Гермиона согласно опустила голову, подтверждая его слова.
— Но мне ещё нужно добраться до кольца, диадемы и медальона. И сделать это в одиночку. Хотя на счёт медальона я не уверена. Возможно мне придётся попросить помощи домовика или кого-то, кому потом смогу стереть память… — Гермиона задумалась; в голове мелькнула мысль, такая тонкая, что невозможно было её поймать. — Думаю, — продолжила она, — в доме Гонтов я справлюсь одна. И как пробраться в замок, минуя защиту, я знаю.
— «Сладкое королевство?» — уточнил начальник ОТ.
— Да, — Гермиона вымученно приподняла уголок рта. — Надеюсь, сюрпризов не будет.
Гермиона помнила этот разговор до мельчайших деталей, он словно отпечатался на подкорке.
Она стала размышлять о том, кого из домовиков может взять с собой в пещеру. Черри была слишком пугливой, а доводить эльфийку до состояния нервного срыва видом инферналов, она не хотела. Флор был слишком предан Гектору, и Гермиона не сомневалась, что он найдёт способ сообщить хозяину о вылазке. Наверное, больше всех подходила Эпл. Она была достаточно дерзкой и энергичной, и души не чаяла в Гермионе. Мысли перескочили на воспоминание о том, кого использовал Том Риддл, чтобы спрятать свой медальон. Уж он-то точно не заботился о моральном состоянии Кричера. И вот он — сюрпиз.
Гермиона ощутила, как грудь резко сдавили невидимые стальные тиски, простреливая тело болью. Кричер.
— Мерлин, — прошептала она.
В глазах потемнело, голова закружилась.
— Господи Боже, — Гермиона истерично выдохнула. — Боже, Боже, Боже. Мерлин.
Ведьма подскочила на ноги так стремительно, словно увидела всех названных — живыми. Тело будто стянули железным канатом. Было больно. И физически, и морально.
Кричер. Кричер. Кричер.
Она запустила пятерню в волосы, ещё сильнее их разлохмачивая.
Местоположение медальона неизвестно. Риддл спрячет его только лет через двадцать! С помощью долбаного домового эльфа Блэков.
 
КАК? Как? Как она могла забыть об этом?!
На фоне внезапного озарения, убийство оборотня отошло на второй план. Где-то на задворках сознания она стыдилась, что чувствует меньшую вину за совершенное убийство, чем за то, что так сильно ошиблась с медальоном.
Ощутив, что дрожит всем телом, Грейнджер призвала флакон с успокоительным зельем. Выпив его, она забралась на кровать и закуталась в три слоя одеяла, усевшись ровно по центру. Она мечтала о том, чтобы эти слои одеял защитили от всех неприятностей, от всего.
Гермиона помотала головой и принялась раскачиваться вперёд и назад. Вперёд и назад. Это успокаивало. А может подействовало зелье. Не важно.
Нельзя было показаться Гектору в таком виде.
Боже, она должна была играть роль идеальной наследницы, несмотря на то, что рано утром убила живое существо.
Тяжело обманывать того, кто верит тебе,
Она закрыла глаза, стараясь очистить сознание.
а Гектор верит. О, да, определённо верит,
Ей нужно было загрузить себя работой. Отвлечься.
чтобы он сказал, узнай, что она убийца?
Гермиона знала, что должна что-то сделать, чтобы отплатить Гектору за то, что он её принял. И постараться загладить свою вину за убийство оборотня. В мыслях уже сложился новый план.
Комментарий к Глава 9. Осколок
Большое спасибо Линадель за помощь в вычитке и подготовке главы <3
Спасибо всем за приятные слова и комментарии!
========== Глава 10. Ультрамарин ==========
Следующие три дня прошли, как в тумане. Гермиона старалась держаться из последних сил, только ради Гектора. Если он и заметил, что с племянницей что-то не то, то тактично молчал. Ведьма варила зелья, стараясь сконцентрироваться и полностью погрузиться в работу, чтобы отвлечься от страшных мыслей. Параллельно этому, другая часть её сознания продумывала план. И Гермиона была искренне благодарна той своей части, что хотя бы она сохраняет некое подобие хладнокровия.
Спустившись утром, на четвёртый день после полнолуния, Грейнджер была настроена действовать. Она сверлила взглядом завтрак, понимая, что ей нужно постараться затолкать в себя яйцо и бекон, особенно под таким строго-заботливым вниманием домовиков, но это было выше её сил. Вместо того, чтобы приступить к еде, она посмотрела на Гектора и тяжело вздохнула.
— Гектор, что вы знаете о ликантропии?
Маг вздрогнул и сфокусировал взгляд на девушке поверх газеты.
— Ты… Э… Ты заражена? — спросил он не своим голосом.
— Что?! Нет! — воскликнула Гермиона, подаваясь вперёд.
Гектор облегчённо выдохнул.
— Ну просто, знаешь ли, несколько дней ты вела себя довольно странно, вот я и подумал…
— Нет, нет, — для верности Гермиона ещё и помотала головой. — Нет, — добавила она. — Но у меня уже несколько дней роятся мысли… Возможно, именно из-за этого я не могла сосредоточиться. Кажется, я придумала рецепт антиликантропного зелья.
— Ты знаешь, как много мастеров бьются над этим? — начал Гектор, косясь на неё наполовину снисходительно, наполовину жалостливо. — На мой взгляд, это так же недосягаемо, как философский камень.
Гермиона еле удержалась от того, чтобы хмыкнуть: она за свою жизнь была близка и к тому, и к другому.
— Я записала рецепт, хочу, чтобы вы посмотрели. Я не спала несколько дней, думая над этим, — ещё никогда ложь не давалась ей так легко; тёмные круги под глазами только подчёркивали её искренность.
Она протянула Гектору лист пергамента с написанными на нём компонентами и выкладками с нумерологическими расчётами. Писала она в спешке, поэтому выглядело всё достаточно небрежно. На другой стороне Гермиона подробно расписала схему варки зелья.
 
По мере чтения, брови Гектора то взлетали к линии волос, то сдвигались к переносице. Он переводил взгляд от расчётов к составу, от состава к схеме, и так по кругу. Гектор призвал несколько справочников из библиотеки, не поднимаясь из-за стола. Периодически он озадаченно хмыкал, но больше часа ничего не говорил вслух, полностью углубившись в записи.