Нимфоманка для альфы (СИ)

Решили, что я буду послушно идти по лезвиям к своему мучителю? Боль проходится по нервным окончаниям. Что-то острое продолжает впиваться  в ноги.
Он открывает двери, в глаза ударяю лучи солнца. Погода стоит восхитительная. В воздухе сладкие ароматы цветов. Все вокруг украшено бело-красными розами. Когда-то я мечтала об этом дне. И в моем воображении была очень похожая картинка. Даймонд словно срисовал все с моей головы.
Только это не похоже на мечту. Искаженная реальность. Оживший кошмар. И я иду к своему мучителю в прямом смысле по лезвиям. Ощущая, как ноги истекают кровью.
Оборотень ведет меня к аллее. Белый ковер, а в конце арка из роз и Даймонд в черном костюме. Красивый, будоражащий воображение, окруженный аурой зла. Его демоническая привлекательность отдается ударами тока внизу живота.
Снимаю туфлю с ноги, и запускаю в голову, идущего впереди меня Вальтера. Волк делает неуловимое для глаза движение, и ловит ее. Тут же запускаю вторую, и она бьет его по плечу.
Это все происходит на глазах у публики. Не успеваю их рассмотреть. Это сборище меня мало волнует. Пришли посмотреть на кровавый цирк. Пусть смотрят.
Подняв голову, иду по белому ковру. Оставляю кровавые следы. Ноги горят, пекут, словно иду по раскаленным углям. В какой-то мере это так и есть. Рядом с Даймондом всегда так, танец в огне. Превращаешься в пепел, и нет сил остановиться. Нет ни одного шанса прервать демонический танец.
Я нашла силы прекратить. Но теперь понимаю, до конца не избавилась. Никогда он меня не отпустит. Даже если вырвусь. Он найдет способ снова ворваться в мою жизнь. Выход только один – полностью стереть его с лица земли.
Церемонию проводит человек. Это не волчий ритуал, я действительно даже для своего мира стану женой этого отродья. Сжимаю кулаки, закусываю губу. Вокруг меня образуется кровавая лужа. Ноги продолжают кровоточить.
Не слышу, что говорит человек в костюме. Его слова пролетают мимо меня. Близость демона порождает ненависть и адские волны похоти. Как это все может уживаться во мне? Ответ на этот вопрос мне никогда не найти.
Даймонд резко надавливает мне на плечи. Так что израненные ноги подгибаются, и я оказываюсь перед ним на коленях. Пробую встать, но где там, я против его нечеловеческой силы как комар.
- Отпусти, - шиплю.
- Не дергайся, - также тихо, а второй рукой проводит по своему горлу. Намекает сволочь, на Такера. Потом извлекает из кармана бумажку и протягивает мне. – Читай,- И уже громче, для зрителей представления, - Моя будущая супруга, изъявила желание произнести клятву.
- Ненавижу! – говорю одними губами. От унижения кровь приливает к щекам. Я беспомощна. Ничего не могу сделать. И нет сил это терпеть. Разворачиваю бумагу, и тело сотрясает от яростного бессилия. – Я не буду это читать.
- Будешь, - властно, тихо. Одно его слово хлестает меня по щекам, так сильно, что ощущаю огонь, охвативший кожу.
Он прав. Адское отродье выиграл эту схватку. Я действительно сделаю, как он говорит. У меня нет выбора. Я бы стерпела любую боль. Но он угрожает куда более страшным. Хоть сам того и не ведает. Интуитивно всегда чувствует куда надавить. Он слишком хорошо меня знает. И это моя ошибка, когда-то я подпустила дьявола слишком близко к себе. Позволила обвить душу тьмой. Купалась вместе с ним в пороке.
Ощущаю, как все взгляды направлены на меня. Стою в униженной позе, в крови. И не могу произнести написанного. Губы не слушаются. Голос пропал.
- Жасмин, что ты приготовила своему супругу? Слушаю, - этот издевательский тон. Сжимаю зубы до скрежета.
- Черная кровь… мой господин, - закашлялась. Как же омерзительно его так называть, - Отныне и вовек я твоя. Принадлежу душой и телом, - глотаю горький комок. – Никогда этого не будет. Ненавижу, - очень тихо одними губами. И далее продолжаю читать уже громче. – Моя жизнь в твоих руках. Покорная… своему супругу и господину… клянусь… - на листок падают мои слезы, - Следовать за тобой одной дорогой. Твои слова отныне – для меня нерушимый закон, - скомкала лист бумаги и откинула в сторону, - Не дождешься, - снова тихо, так чтоб только дьявол расслышал.
 
- А я, в свою очередь, обещаю, ты будешь всегда рядом со своим господином, - говорит приторно ласково. Так что слова, забиваются под кожу, отравляют ядом невысказанных угроз.
- Объявляю вас мужем и женой! – эти слова я слышу сквозь завесу тумана. Не хочу верить, не хочу осознавать, что кошмар стал явью. Я теперь его жена.
Рывком поднимает меня с колен. Держит за талию. Наклонил голову, смотрит в глаза. Непроницаемая маска. И даже его улыбка выглядит искусственной. В прошлой жизни, Даймонд никогда так не улыбался. Он все же умер, а то, что воскресло не имеет с ним прошлым ничего общего. Восстало зло и пришло сеять разруху и боль.
Приближает свои губы к моим. Ожидаю, поцелуя. Нет. Замирает в миллиметре.
- Покорность еще нужно тренировать, - горячее дыхание выжигает клеймо на губах.
- Никогда. Это лишь спектакль, - отвечаю также тихо, - А от меня ты получишь только ненависть!
- Мечтаешь воткнуть в меня нож? – прижимает к себе еще крепче, до хруста костей. Его близость, разжигает сильнее костер ненависти, и там пляшет мое черное желание. Волны жара омывают нас с ног до головы.
Миг замирает. Нет больше зрителей. Мир остановился. Мы варимся в собственном котле ненависти и порока. То черное что нас связало, празднует триумфальную победу.
- Дааа, - прямо ему в губы. Чтоб ощутил силу этого желания, - Воткнуть нож по самую рукоятку, Дааа…
- Не отказывай себе в этом удовольствии, - не сразу понимаю, что он вкладывает в мою руку что-то холодное. – Вперед.
Опускаю взгляд. В моей руке поблескивает сталь. Нож. Даймонд сам вложил мне в руку нож. Мы по-прежнему стоим, плотно прижаты друг к другу. В моей руке оружие.
- Что ты задумал? – это какая-то игра. Не понимаю, чего он добивается.
- Чего ты медлишь, Жасмин, сделай это еще раз, - зарывается носом мне в волосы, шепчет у самого уха, едва касаясь кожи губами, - Скажи, что ты чувствовала, когда всадила мне нож в сердце? Тебе нравилось меня пытать? Резать раскаленным клинком мою плоть? Так повтори, что тебе мешает? Освежи воспоминания, - голос становится еще тише, - Тебе не снятся волки, которые признали тебя, оберегали, а ты смотрела, как их вырезают одного за другим?
  
Глава 17
 
Смотрю в зеленые глаза и растворяюсь. Существую вне времени и пространства. На поверхности в них боль, ненависть, гнев, а там, в глубине, по-прежнему бескрайние луга, сочная зеленая трава, хочется упасть, и никогда не возвращаться в реальность.
Я ощущаю себя тем выбравшимся их клетки юнцом. Влюбленным, слепым и безумно счастливым. Одного взгляда хватило, чтобы я попал в ее сети. И даже задыхаясь в крови, я не желал выбираться на волю. Ведьма пленила меня. Она мой дурман. Мои грезы. И самая страшная боль.
Нет. Это лишь иллюзия. И время бежит вперед. Передо мной уже совсем другая Жасмин, еще более расчетливая, жаждущая крови хищница.
Ни хрена защитное снадобье Шайны не действует. Его хватило на несколько секунд. А после моя кожа сгорает до мяса, до костей, в кровь снова льется ее колдовской дурман. Сжимаю ее за талию. Ткань защищает лишь немного. Руки пекут, сгорают, а я не в силах разжать объятия. Не чувствую физической боли, они ничто в сравнении с открытой и вечно кровоточащей раной по имени Жасмин.
Напоминаю ей, что она сотворила. Жду реакции. Глупо. Никогда я не увижу в изумрудных глазах раскаяния. Она предала с хладнокровием свойственным далеко не каждому воину.
А мне все равно хочется унять ее боль. Излечить ноги. Кто посмел испортить ее туфли? Узнаю. Накажу. Никто не смеет без моего указания причинять ей боль. Только я могу. И буду убивать ее медленно и мучительно, а вместе с ней и себя. Не прощу. Но и возненавидеть не могу. Как бы ни молил небеса о ненависти. Ее нет. Но есть всепоглощающая боль, я ее раб, до скончания своих дней. Она не захотела моей любви, что ж теперь мы разделим боль. И страдания свяжут нас куда крепче. Она заплатит за растоптанную веру. Она сожгла мой мир, оставила истекать кровью на пепелище. Но это не самое страшное. Свою жизнь я подарил ей сам. И она взяла ее, как посчитала нужным.