Живой Лес (СИ)

Я сбилась со счета после нескольких десятков новых образцов, которые украдкой собирала для научного отчета. Многообразию форм не было предела. Складывалось впечатление, что произошла резкая смена климата и грандиозная перестройка видового состава местной флоры. Однако, если и наступило потепление, то его сложно было считать единственной причиной… Ратмир продолжал настаивать, что это я так влияю на лес. Он смеялся, что я сама как дикий цветок, строптивый и безумно прекрасный. Хоть мне и лестно было такое сравнение, но прагматичный ум привык искать другие причины. Складывалось впечатление, что мой разум пытается раскусить твердый камень, ведь никакой логичной причины я найти не могла…
В один день, когда я сидела на пеньке среди новых зарослей и тщательно записывала свои наблюдения в блокнот, меня сзади окликнул Ратмир.
— Смотри, дикий цветок, кто к тебе пришел знакомиться! — услышала я насмешливый голос. Открыла рот, чтобы по обыкновению огрызнуться — кто-кто из нас дикий, так это точно не я! Но замерла… на полянку передо мной выскочил волт. Точнее… волтченок — с озорными бусинками-глазками, перемазанный глиной. Совсем по-волчьи, на карачках, он с любопытством и сопением принюхивался ко мне, смешно раздувая ноздри приплюснутого носа. Я тоже с интересом уставилась на диковинное создание. Потом не выдержала, протянула руку и потрепала ребенка за ухом, отчего тот взвился с радостным повизгиванием. И, не мешкая, приблизил ко мне свою мордашку и смачно лизнул меня языком вдоль всего лица.
— Ой, ой! — не успела я отпрянуть и теперь вытирала рукавом размазанные слюни. — Прости, дружок, я, пожалуй, не смогу сделать то же самое в ответ!
— Это Рэм! Похоже ты ему приглянулась! — засмеялся Ратмир. — Это младший сын Плата, уже не первый раз замечаю, что он подглядывает за тобой.
— Ах-х-х! — возмутилась я. — Тогда я тоже займусь наблюдением за таким очаровательным малышом!
— Уверен, вы подружитесь, — усмехнулся муж и пошел в сторону Файна, мельтешащего вдали за деревьями.
— Итак… — задумалась я. — Что же тебе предложить, Рэм?
Щенок сидел напротив, забавно подергивая небольшими, но все же по-волчьи острыми ушками. Я открыла свою сумку, в которую складировала находки и записи. На дне лежало два яблока, у меня так и не прошла привычка поглощать эти фрукты в немереных количествах. Одно яблоко было зеленым, а второе красным. Я протянула Рэму сладкое красное яблоко, а ребенок немедленно сориентировался, схватил яблоко руками и откусил. Пожевал несколько секунд недоуменно, распробовав, а затем весело тявкнул и откусил второй раз.
— Понравилось? — улыбнулась я. — Смотри! Это яблоко. Яб-ло-ко! Одно яблоко красное. А второе яблоко зеленое, — сказала я, указывая на фрукты. — Ты понимаешь? Красное и зеленое! Покажи мне, что еще красное? Ну! Вокруг! Красное!
Строго говоря, обычные псы видят только синие и желтые цвета. Однако из разговора с Ратмиром я поняла, что волты обладают таким же цветным зрением, как и люди, не зря они используют многообразие красок на масках. Эволюция, я буду настаивать на этом. Но, может, Ратмир ошибается… Малыш недоуменно уставился на меня, похоже, наш язык волты вообще не понимали. Я притянула ближайший алый цветок, похожий на гигантский колокольчик.
— Смотри! Это красное! Красный цветок. И красное яблоко! Красное, красное! — я улыбнулась, показывая пальцами на объекты. Потом не выдержала, достала чистый лист и цветной грифель. Нарисовала быстро пятно и раскрасила штрихами. Тыкнула пальцем. — Красный! А это — зеленый! Что у нас еще зеленое?
Сорвала несколько листов и травинок, протянула.
— Зеленое! Также, как и этот зеленый карандаш!
Волтченок смотрел с любопытством, склонив голову, и даже протянул лапку ко мне. Я воспользовалась его интересом и тут же перехватила забавную когтистую ручонку, стиснула маленькими неразработанными пальчиками грифель. Благо он толстый и рисовал очень легко.
— Давай вместе! — я начертила с помощью Рэма контур фрукта. — Это яблоко! — затем раскрасила его изнутри.
 
Рэм пыхтел, но руку не убирал, с усердием пытаясь повторить мои действия. Мы сидели уже не меньше часа, когда у него, наконец, худо-бедно получилось задержать карандаш в пальцах и провести сносную линию. Красный-зеленый и даже желтый к этому времени он различал без труда и с удовольствием таскал мне цветы и травы нужных оттенков.
— Процесс обучения пошел… — тихо фиксировала я, удивляясь настойчивости маленького существа. — Еще бы понять, сколько тебе лет по человеческим меркам…
По размерам малыш выглядел не больше, чем ребенок лет четырех-пяти, но я могла ошибаться, ведь волты, возможно, взрослеют совсем не так, как люди.
Появление в моей жизни Рэма внесло коррективы в привычный распорядок дня. Теперь неизменно после полудня нас навещал маленький волтченок, пару раз даже неожиданно пролез в спальню через дверь, чем до ужаса напугал проходящую мимо Мэри. Я всегда была рада его появлению, и наше общение само собой превратилось в настоящие уроки, где я пыталась научить ребенка человеческому языку, логике и даже основам математики. Мы занимались всего неделю, но я уже замечала неплохие результаты и попутно записывала в блокнот свои наблюдения за развитием маленького представителя волтов. К слову, Ку-ку и так давно поселившийся в комнате Ратмира, хоть и отнесся в первый раз к Рэму настороженно (и даже попытался вытеснить его с мягкой кровати), впоследствии с любопытством наблюдал за нашими занятиями.
Я достаточно окрепла и каждый раз с заметным недоумением приглядывалась к зеркалу, из которого на меня смотрели ярко-зеленые глаза и начинающие рыжеть волосы. Невероятно! Словно в меня тоже кто-то подлил ярких красок. Никогда бы не подумала, что люди так могут менять свои внешние данные. Сложила в пакетик несколько волос разного цвета для анализа.
Признаться, последние дни размеренной жизни совместно с Ратмиром меня саму превратили в другого человека. Это было удивительно, но… неожиданно приятно. Мне нравилось просыпаться, ощущая под руками (и всеми остальными частями тела) мужское тепло, ловить его первую утреннюю улыбку… Видеть насмешливый, но при этом невероятно теплый взгляд. Возиться с растениями, обучать Рэма. Как ни странно, но эта тихая уединенная жизнь, полная своих маленьких и невероятных загадок, пришлась мне по вкусу. В какой-то момент я осознала, что не хочу ничего менять. Каждый новый день готова провести как вчерашний, не нарушая сложившегося хрупкого равновесия…
— Мечтаю увидеть сов! Ты просто не можешь меня и дальше оставлять в неведении! — сказала я как-то утром и резво задрыгала ногами, когда широкая ладонь привычно заскользила по моему бедру. Ратмир до сих пор не нарушил границу моей неприкосновенности, вероятно, перепугавшись, что первая близость таки стала причиной моей болезни. Но я не торопила, мне было достаточно тех бесконечных игр, которые затевали его ладони и другие части, как только я им попадалась. Сам хозяин активных конечностей и всего остального пояснил, что ждет моего полного выздоровления.
— Я знал, что ты это скажешь, — мягко произнес он, притягивая меня ближе и собирая мне волосы. От удовольствия я прикрыла глаза. — Будь готова к вечеру. У клохх основная активность по ночам.
У меня было достаточно времени, чтобы подготовить материалы для исследований. Признаться, когда мы двинулись в путь на закате, в моем наплечном мешочке болталось с десяток страниц популярного теста на зрительный интеллект, вычитанного мною в одной из книг, украдкой захваченных из дома. Пока я не понимала, как я смогу применить его на практике, но энтузиазм исследователя не давал расслабиться.
 
— Клоххи — довольно необычные существа, — заявил муж, а я не удержалась от смешка.
— Шутишь? — хмыкнула я. — А я-то думала, что в твоем лесу все обычно. Всего лишь очеловеченные волки да разумные растения — сущая ерунда!
— В нашем лесу, Алёна, в нашем, — поправил он и как ни в чем не бывало, продолжил. — Ты, конечно, знаешь, что эволюция птиц и зверей шла разными путями, у них есть общий предок…