Живой Лес (СИ)
На Гарольде также не было лица. Оно вытянулось, осунулось и стало таким бледным, будто тот проглотил привидение. Он стоял над ямой, воротами в другой мир, не в силах поднять горсть земли. Его лицо, само ставшее землянистым, застыло в страдальческой неподвижности. Он остался один с практически новорожденным младенцем на руках. Еще совсем недавно ему казалось, что он держит в руках всю жизнь и все возможное счастье, которое могло случиться. Теперь же был оборван тот источник, который этот смысл нес, и Гарольд оказался на обочине жизненного пути. Конечно, потом он женился во второй раз. И даже, быть может, в третий. Но в тот момент я жалел своего лютого врага. Того, кого хотел разорвать голыми руками. Увидев его страдания, не смог… Мы стали едины в своей общей потере.
Меня никто не приметил, но я незримо присутствовал на траурной процессии. Я также беззвучно и неподвижно смотрел, как в могилу кладут закрытый гроб. Внутри меня давно все оборвалось. Одна пустота и немой взгляд. И ненависть. Накатывающая откуда-то из глубины плотными мрачными волнами. Кто? Кто посмел? Никто не задавал вопрос — за что. Сразу было ясно, что действовали фанатики, быть может, приверженцы новомодной религии. Свет нашей души, нашу отраду, надежду и утешение, любимицу, пожалуй, всех вокруг, мою светлую, нежную и трепетную Илен… сожгли. Сожгли нагло, дерзко, не прячась в ночи, а прямо средь бела дня, соорудив ритуальный костер совсем недалеко от города. Жандармы нашли его, когда он все еще тлел…
Тлел… Если бы чуть раньше, можно было успеть. Но фортуна была не благосклонна. Я не могу объяснить, почему. За что моя хрупкая птичка была отправлена судьбой в смертоносный огонь. Мне рисовались картины в голове, которые приводили меня в сумасшествие, в полнейшее и отвратительное безумие. Хотелось рычать и метаться по дому, пытаясь понять и унять всю боль, что пережила любимая. Все крики, на которые никто не ответил. Все надежды, которые растворились в убийственном жаре огня. Прикосновения едкого пламени, пожирающего плоть… Где я был, где был, черт возьми, в тот момент?..
Никто не сомневался, что Илен погибла насильственной смертью. Мать новорожденного ребенка, внезапно покинувшая дом. Что могло её увести? Кто заставил её бросить младенца, который вскоре проснулся и разразился голодным криком? Что могло выманить мою Илен из дома?
Все случилось молниеносно. Даже императорские стражи не успели предотвратить дерзкое преступление. Никто не понимал, как такое возможно. Кто посмел. Расследованием громкого дела занялись лучшие следователи. Но… все тщетно. Как будто незримая сила сыграла с нами злую шутку. Складывалось впечатление, что огонь погреб под собой не только милую девушку, но и все отголоски преступления. На теле её были обнаружены следы воздействия не только огня. И это сводило с ума, лишало остатков разума и самообладания.
На месяцы я впал в полное бессилие, зарывшись, как в нору, в подвал, где хранились собранные нами ингредиенты, и спал, спал, периодически разговаривая со стенами, бросаясь на них и разбивая костяшки пальцев о твердый камень дома. Слуги не на шутку перепугались внезапному сумасшествию хозяина. Но еду мне носили регулярно. Когда я, наконец, решился покинуть свое убежище, я был похож на заросшего медведя, дикого, буйного после спячки, голодного до информации, готового сдвигать даже горы.
Я затеял собственное расследование, предприняв путешествие в далекую Империю Эльтов, чья столица Эллия была пристанищем старинной библиотеки древних письменных находок. Перерыв толстенные манускрипты, мне удалось обнаружить значение символа, отпечатанного, как клеймо, на бедре Илен. След сохранился даже после огня и был тщательно зарисован следователями. Спираль, пронзенная мечом. Мне удалось выяснить, что древний символ означал борьбу с оккультным погружением в другие миры. Он вел свою историю со времени до Большой Катастрофы, оставаясь в старых манускриптах, обнаруженных во время погружения в недры Нельских гор.
Даты использования символа оставались смыты, но в Библиотеке они были обозначены как середина летоисчисления Докатастрофного времени. Средние века. Темное и мрачное время. Отнюдь не последние перед катастрофой годы, от которых осталось множество металлических развалин, функции которых до сих пор не разгаданы. Странные механизмы, скрепленные металлическими шнурами — как это все могло прийти в движение, современные ученые умы до сих пор бились в неведении.
Символ вел историю со времен лидирующего в средние века духовного движения, называемого «Святая Инквизиция». Целью Святой Инквизиции было соблюдение высшего порядка на Земле и поддержание духовной чистоты. Святая Инквизиция боролась с любыми проявлениями ереси, святотатства и колдовства — не богоугодными проступками. Я узнал многочисленные факты о том, что данная организация не гнушалась весьма жестокими способами получения информации из попавших в её сети преступников. Широко применялись допросы под пытками и казни на кострах. Особое внимание уделялось сожжению женщин, уличенных в колдовстве — ведьм. Фанатики верили, что только очистительный огонь способен прояснить колдовскую загрязненную душу.
Выходило, что Илен стала жертвой ветхого ритуала, предназначенного для ведьм. Однако какое она имела к ним отношение? Я был уверен, что это чудовищная, безумная ошибка, промысел сумасшедших людей, избравших в качестве объекта поклонения безумную веру и выбравших путь давно устаревшего течения карателей. Моя любимая Илен никакого отношения к магии не имела. Мы приступали к исследованиям, приоткрывавшим завесу тайны над артефактами леса. Научные размышления, а не темная магия. Да и потом, вокруг полно женщин, действительно практикующих колдовство, не скрывающих это и, более того, выставляющих напоказ с торговой целью. Взять ту же старуху, которая направила Гарольда ко мне. Но ни одна ведьма больше не была найдена заживо сожжённой в предместьях Латеры. На тот момент.
Я обошел городские храмы в надежде найти хоть какие-то зацепки, проясняющие действия приверженцев тайного движения. Сунулся и в полулегальные сообщества язычников. Об инквизиции слыхали немногие, а уж о том, как она могла возродиться в нашем мире — и подавно. Лишь один пожилой священник поведал мне, что осталось одно движение проповедников, сохранивших знания после Катастрофы. По его словам, а слова эти передал ему отец, члены тайного общества живут среди нас, и цель их — не допустить повторения истории и новой Катастрофы. Их знания велики и они не рискуют выносить их в свет. Иначе случится беда. Что ж, хоть какая-то зацепка.
Отчасти слова священника подтвердил мой знакомый, близкий к императорскому двору. Тяжело вздохнув, грузный мужчина посоветовал не совать свой нос в дела, где мои силы явно не равны противнику. Однако я так и не понимал, что за логика была в поведении инквизиторов. Цена их преступления была слишком высока, чтобы я мог забыть. Глухая ненависть росла стеной к людям, целью которых, как выяснялось, было хранить мир на земле. Я жаждал разыскать их и разорвать голыми руками.
Я продолжил свои поиски, обойдя еще с десяток сумасшедших, провидцев и отрешенных, пока не нашел слепого посвященного, как он звал сам себя, в темной сырой лачуге на окраине Латеры. Он долго изучал меня невидящим взором и, наконец, осмелился прикоснуться к моему лицу трясущимися, обтянутыми морщинистой кожей руками. Я не очень доверяю провидцам, но здесь позволил себя изучить вдоволь. Что-то подсказывало — слепой погрузился в неведомое с единой целью — помочь.
— Ты найдешь её, — утвердительно изрек, наконец, провидец. — Там… — указал рукой в сторону моря.
— В Эллии? — уточнил я.
— Нет. — Сухие губы говорили чуть слышно, старик делал большие паузы между словами. — Две горы смыкаются, образуя седло для солнца. Стоит старый храм. Сотканный из дерева, которому не страшны дожди и холод. Там ты найдешь её. Запомни. Теперь мне надо отдохнуть…
Провидец затрясся мелкой дрожью, напевая тягучую тонкую мелодию, как будто уходя в другие миры. Он полностью отключился от меня и больше не обращал внимания на внешнее. Я так и не понял, о чем он говорил. Разберусь, решил я, приступая к исследованию прибрежных районов.