В городе жестоких людей. Девочка из прошлого (СИ)

До трясучки захотелось плюнуть в лицо его же словами, но вместо этого подскочила сзади и рванув на себя покоившуюся на спинке дивана руку, грубо дернула на себя.
— Что ты сказал Вите? — зашипела злостно, наблюдая, как окаменело его лицо.
— Пойди и спроси, если так интересно. — Повернулся к ней в полоборота, выдернув руку.
— Я у тебя спрашиваю!
— А я так сразу взял и ответил.
— Ты вообще охренел? Да кто ты такой, чтобы подходить к нему?
Кто-то из присутствующих насмешливо хрюкнул, забавляясь её бешенством. Ксюша гневно посмотрела в его сторону, встретившись взглядом с мужчиной кавказкой внешности.
— Тебе смешно? Я сказала что-то смешное?
— Оксан, полегче, — Денис посмотрел на неё с ответной злостью, сжав губы в тонкую полоску.
— Я серьёзно, Денис.
— Кошмар. Я тоже. Если уж так интересно, вали к своему хахалю.
Ксюша уже открыла рот, готовясь взорваться гневной тирадой, как совсем рядом оказалась Ира, принявшись оттаскивать её от греха подальше.
— Ксюш, хватит, — надавила на плечо, насильно разворачивая к себе. — Успокойся. Ты же не хочешь, чтобы Витя увидел тебя с ним?
— О! Правильные слова, — ухмыльнулся Денис. — Послушай лучше подругу. А ещё… дам тебе совет: научись любить и ценить то, что имеешь.
Это была самая настоящая пощечина. При всех. Губы пересохли. В горле запершило.
Сбросила удерживающие руки, обогнула диван и, наклонившись к Денису, прошептала в самые губы, неотрывно глядя в глаза:
— Что ты можешь знать о моей любви? Ты знаешь, через что я прошла? Знаешь о моем страхе никогда не увидеть любимого человека? О панических мыслях?… О боли, Денис? Что ты знаешь о моей боли и моих чувствах? Ты… ничего… обо мне не знаешь, и… — сглотнула, борясь с подступившими слезами.
Денис напрягся. Мгновение смотрел на неё, выжидая, что же дальше? А она молчала. И так сказала много лишнего.
Всё…
На душе опустело. Стало легко и одновременно… грустно. Вот и всё… Цепануло сказанное им. Заслужено, не заслуженно, а цепануло. Болезненно распороло сердце.
Не помня себя, прихватила сумочку, кое-как попрощалась с обалдевшим Тимофеем, наблюдавшим за ней со стороны, натянуто улыбнулась недоуменному Васе и, пообещав позвонить с утра, поцеловала расстроенную, догадавшуюся обо всём Соню.
Витю нашла на парковке. Он о чем-то разговаривал по телефону, наматывая вокруг машины круги.
Стало так паршиво.
Заметив её, он поспешно отключился и мягко улыбнулся.
— Тебе идёт, — кивнул на серьги, обнимая. — А я тут вышел переговорить с другом. Хотел узнать, в какой гостинице лучше остановиться. Ксюх, ты в порядке? Что-то бледная очень.
Э-э-э… Не поняла? Денис ничего ему не сказал?
— Давление упало. У меня всегда так перед сменой погоды, — заторможено проследила за его лицом. — Ира сказала, ты с кем-то повздорил?
Витя искренне удивился.
— Кто? Я? Да не было такого… А-а-аа, — понял, о чем речь. — Не бери в голову.
— Но всё же…
Витя вздохнул, потерся губами о её волосы, вдыхая аромат шампуня.
— Один козёл не вписался в поворот, шибанув меня плечом. С*ка… Вместо того, чтобы извиниться, ещё и наехал, мол, я сам виноват. В общем, если бы не Васька, я бы его научил вежливости.
Ксюша в который раз за вечер превратилась в комок нервов. Руку давала на отсечение, что Денис специально толкнул его, ввязывая в конфликт.
— Ясно… — замолчала. Слова, брошенные Денису, пульсировали в висках адской болью. Не хотелось возвращаться. Не выдержит. — А поехали домой? — предложила, едва сдерживая слёзы. — А то что-то мне реально плохо.
  
Глава 5
 
Три дня назад уехал Витя, а вчера — Ира с Тимофеем. Её маленькая, в пятьдесят квадратов двушка неожиданно стала огромной и неуютной.
Ещё и этот бесконечный дождь, будь он неладен, словно вторил унылому настроению. Барабанил и барабанил по стеклу, оглушая раздражающим тактом.
В желудке заурчало, напоминая о привычном ритуале, но завтракать не хотелось. Да, чревато. Снова обострится гастрит, будет страдать несколько дней, но… как-то пофиг. Хотелось тупо валяться на неубранной постели, бездумно пялясь в окно.
 
Соня буквально силой заставила взять двухнедельный отпуск, пригрозив, что если Ксюша появится в «Пальме» то сразу урежет ей зарплату. Угроза так себе, ничего не значащая. Понятно, это всего лишь громкие слова, но тогда она действительно нуждалась в моральном отдыхе, а каждодневная промывка мозгов на тему: «Какой Денис козёл» вряд ли этому способствовала.
Кап-кап-кап… Кап-кап-кап…
Голова раскалывалась. Пришлось выпить таблетку цитрамона и снова завалиться на кровать, обняв подушку.
Не имела ничего против холода, но жутко раздражалась бесконечному дождю. Достал. Даже город как-то сразу посерел, потеряв яркие краски. Улицы опустели. Пропал запах медовой пахлавы, сладкой ваты, клубники с малиной.
И в груди, главное, такая тяжесть непонятная. Непроходящая. Раз за разом вспоминала, как плавилась в мужских руках, желая ощутить его в себе, на себе, под собой. И главное — даже не краснела. Уже просто задолбалась это делать. Чего уж там, если даже от Дениса не утаилась её реакция. Стыдно признаться — потекла от одного только прикосновения к груди. И ведь не повернутая на сексе. С постоянным партнером. И тут такое…
Хуже всего было то, что ни у Вити, ни у неё самой не получалось погасить проклятое чувство выгорания внутри.
Реально отдалась бы. Прямо там, в туалете. Это не объяснить и не передать словами. Но то притяжение, что испытала, и тот кайф, что ощутила, прижимаясь к сильному телу — до сих пор не отпустили, заставляя едва не лезть на стенку, чувствуя себя запертой в клетку сучкой во время течки.
Это вообще нормально?
Хотелось напиться, только самой, без промывки мозгов со стороны друзей. Но пить в одиночку? Нее, она ещё не настолько безнадёжная.
Пока кусала губы, занимаясь самобичеванием, дождь практически прекратился, а из-за туч, робко, будто стеснительная девица, впервые за два дня выглянуло солнце. Чем не знак?
Развесёлым рингтоном завибрировал оставленный на столе телефон. Звонила Соня. Пришлось тащиться на кухню, проклиная собственный склероз.
— Аврахова, ты как там, жива? — защебетала подруга, прекрасно зная, что её лучше сейчас не трогать. Обругает на ровном месте.
— С вами сдохнешь, — шутливо огрызнулась, решим поменять место дислокации. В зале она ещё сегодня не валялась.
— С кем это «с вами»?
— Да только что Ира звонила. А перед этим Витя по ушам ездил. Теперь вот…
— Я, да? — поинтересовалась она безобидно.
— Угу. Что вы все от меня хотите? Сами же заставили взять отгул, а теперь продыху не даете. Никакой тебе личной жизни, — пробурчала в трубку, бесцельно переключая пультом от телевизора каналы.
— Ой, Ксюх, я тя умоляю. Твоя личная жизнь сейчас с немцами тусуется. Кстати, как он там?
— Какано-писяно, — прыснула со смеху, распустив волосы. Не помешало бы принять душ. Что-то она реально захандрила. — Второй день на выставке, договорился о поставке каких-то навороченных дронов. По музеям шатается. А так… ничего интересного.
— Ясно. А хочешь, я подкину интересную новость?
В груди ни с того ни с сего ёкнуло.
— Какую?
Соня, гадина, специально не спешила отвечать, подогревая интерес.
— Сонь, хватит тянуть кота за шарики, я сейчас не в настроении терпеть мхатовские паузы.
— Угадай, кто только что приходил в «Пальму»?
А вот тут уже не ёкнуло, а заходило ходуном. Одним словом — капец, что с ней стало твориться. Вскочила с дивана, заметавшись по комнате.
— С Лилей?
— С кем?! — не поняла Бондаренко, ещё больше раздражая.
— Ну, с дочкой?
— А-а-а… Нет. Сам приходил. Ещё на меня так посмотрел, словно вспомнил откуда-то. Тебя спрашивал. Я сказала, что ты уехала со своим любимым путешествовать по Европе. Так что, пускай отдыхает. У вас, как бы, вскоре помолвка намечается.