Любаша (СИ)

Второй мохнатый повис на ее руке, сжав челюсти. Люба заорала. Мальчуган со всего маху опустил внушительный кусок камня на голову монстрика, изображавшего питбуля. Еще двое рыча набросились на окровавленные ноги, но успели лишь оцарапать — на них обрушился кусок стены. Невдалеке стоял мужчина, шевеля руками.
Раздался оглушительный визг хищницы, почувствовавшей смерть потомства.
Мужчина что-то вопросительно гаркнул. Люба благодарно кивнула, плохо слыша и уже окончательно не соображая. Сработал автопилот. Уцепив здоровой рукой мальчика, помчалась к спасительному выходу, старательно напрягая глаза в расплывающейся картинке действительности.
Поджилки тряслись, ведя отсчет не известно чему. Шатаясь, словно последний пьяница, Люба приближалась к знакомым обломкам кафе.
— Дойти… надо дойти…
Мальчик, сжав губы в ниточку, подпирал раненную тетю сбоку, хотя давно мог дать стрекоча. Они ввалились в проем, тяжело дыша, и поползли, словно хромоногие утки на обе ноги.
Угрожающий рык пронесся над землей, как раскат грома. Люба заторможенно обернулась. Отец-хищник, крупнее самки, что висела в странных завихрениях воздуха, издалека мчался к ним. В него врезались сгустки огня, хаотично летящие из разных сторон, но это не могло остановить пышущего злобой монстра, лишь немного замедляло.
— Бежим! — крикнул малец, дергая застывшую женщину.
— Догоню, — толкнула его Люба, когда были почти у цели. — Залезай.
— А ты? — обернулся мальчик.
— Следом, — улыбка вышла кислой и совсем не правдоподобной.
Только бы успеть. Люба уже видела трясущуюся бабушку, размазывающую слезы по морщинистым щекам. От былого стержня не осталось ничего. Просто старая женщина, отчаянно желающая возвращения внучки назад. Вокруг стоял шум возбужденной толпы. Народу прибавилось. Их пытались оттеснить появившиеся полицейские. Медики с краю орали:
— Женщина, вы как? Видели кого-нибудь? Пострадавшие есть?
Раздался торжествующий рев. Волосы встали дыбом.
— Когда ж ты отстанешь, — еле шевелила языком Люба.
Пришлось развернуться, делая два шага обратно в темноту, чтобы оценить степень дна ситуации. Скребя котями по остаткам треснувшего кафеля, ползло возмездие. Как черт из табакерки, на него бросился спасатель с топором для расчистки завалов. Оружие осталось торчать в боку монстра. Мужчина улетел к стене и осел мешком, не подавая признаков жизни.
Тяжко вздыхая от дикой усталости, женщина прокричала, выныривая на свет:
— Нож! Срочно! Мужчина застрял!
Давно поняла, что видит и слышит только она, иначе бы люди уже разбегались в панике, а полицейские стреляли из пистолетов.
— Женщина, какой нож?! — крикнула молодая мед сестра, словно слабоумной, едва не крутя пальцем у виска. — Стойте на месте и дождитесь помощи! Вам будет оказана…
— Держи, сестра! — крикнул бородатый мужчина не русской национальности в форме повара из ближайшей шашлычной.
Три ножа в фартуке полетели вниз. Мальчик застрял, зацепившись ногой по середине пути, и громко плакал, бесполезно дергаясь в попытке освободиться. Все тот же бородач, обвязавшись веревкой, спускался ему на помощь. Люба, дрожа, подняла три предмета.
— Люблю, — нашла взглядом бабушку. Губы тряслись.
— Вернись! Вернись, Люба!!! Стой!!! — Марию Вениаминовну трясло.
Бабушка упала в обморок. Внучка уже не видела и не слышала, скрывшись в сумраке.
— Кого обманываю, — вздохнула уставшая женщина, стирая испарину со лба. — Может, хоть задержу.
Стало так жалко себя, остальных, что скоро станут ужином не известной твари. Монстр издал рев и бросился вперед. Первый снаряд пролетел мимо. Второй в плечо. Люба по крепче перехватила последний, самый большой тесак.
— Одна попытка, — прошептала сама себе, сосредотачиваясь на цели.
Хищник оттолкнулся в мощном прыжке задними лапами и, презрев все законы гравитации, полетел назад.
***
Уставший мозг не понял финта. Прищурившись, женщина увидела, как монстра тянет назад мужчина, что помог справиться с мелкими зверенышами. Руки шевелились в воздухе, от чего рычащий и брыкающийся монстр отчаливал обратно в их мир.
 
Рваные края портала стали срастаться, слабо светясь. Пришелец обессилил, но не сдавался, брыкаясь во все стороны. Его глаза горели ненавистью. Надежда на благоприятный исход осторожно расправила крылья.
Две трети туши были на той стороне, осталось совсем ничего — морда с передними лапами, и все, прощай! Земля и Люба забудут все, как кошмарный сон.
Внезапно мужчина, левитирующий монстра, дернулся, округлил глаза от удивления и обмяк тряпичной куклой. Из его груди торчали острые когти торжествующей самки, издавшей победный рев.
— С**ка!!! — в сердцах воскликнула воспитанная Люба. — Хоть ромашек вытащила… Василий, будь счастлив, дурачок. Отпускаю…
Волна любви горячей лавой растеклась по венам, давая мощный заряд сил и ненормального спокойствия. Люба побежала вперед, чуть выставила левое плечо вперед, приближаясь к цели, пригнулась и врезалась от души. Большой вес сыграл на руку. Обалдевший от такой наглости монстр не сопротивлялся. Домохозяйка с тушей шлепнулись в другой мир, поднимая вокруг клубы пыли.
Промеж глаз хищника торчал тесак, вогнутый по рукоятку. Женщина, изображая колбаску, покатилась в сторону.
Вокруг разгоралось сияние света.
Самка, отчаянно визжа, подскочила к самцу, пытаясь заставить подняться. Он вяло порыкивал в ответ, обнимая одной лапой на последнем издыхании.
Пообещав себе отоспаться на том свете, Люба заставила тело встать и побежать. От было подъёма сил остались жалкие крохи. Подскочила все та же неутомимая тетка в чепце, поднырнула под плечо иномирянки, придавая скорости, и потащила на буксире.
Почуяв не ладное, домохозяйка обернулась и что было сил оттолкнула помощницу, перпендикулярно увеличивая расстояние между ними.
— Да сдохни уже, — в сердцах воскликнула женщина, тяжело дыша.
Слезы непрерывным потоком лились из глаз. Последовала нестерпимо яркая вспышка света.
Портал схлопнулся. Люба провалилась в темноту.
2
Люба
Чувствовала себя многоклеточным существом, ибо болела каждая частичка организма. Забытое состояние со времен молодости знакомо постучало в двери: помойка во рту, ломота и слабость, головная боль… Мы с Василием напились!? Помирились? Разругались? Не помню…
К губам прислонилась посуда неизвестного происхождения, чуть надавив вниз. Послушно открыла рот и проглотила жидкость, скривившись от вкуса. Не десерт, однозначно, но к глубочайшему изумлению, варево придало сил. Открыв глаза, осмотрелась и все вспомнила.
Лучше бы это было похмелье.
Огромная комната с высоченными потолками. Старинный стиль оформления, вензеля, немногочисленная мебель, ткань на стенах, картины и…камин. Отчего-то последний расстроил больше всего. А там и отсутствие водопровода, медицины, лекарств, патриархат и антисанитария. Я попала в другой мир.
Точнее влетела, да так и осталась.
— Это конец, — выдохнула обреченно, забыв о наличии постороннего рядом.
— Привыкнешь, милая, — раздалось сверху.
Повернув голову на мягкой подушке вправо, узрела лучики морщин и сочувствующую улыбку женщины в неизменном чепце, с которой вместе бегали в хаосе.
— Очнулась, жива, почти здорова, по-нашему понимаешь — говоришь — хорошее начало. Остальное приложится. Меня тетушкой Хильдой звать, а тебя?
Карие глаза внимательно смотрели, не торопя с ответом. На вид около пятидесяти лет, не высокого роста, в простой неприметной одежде, широкого телосложения и грубой кожей на руках. Она светилась добротой и искренним участием. Может поэтому захотелось зацепиться за нее, как за дерево с мощными корнями. Дабы обрести желанную твердую почву под ногами, потому что внутри я падала в очень глубокую яму… отчаяния, хоть и пыталась внешне это скрыть.
— Люба, — выдавила из себя, принимая сидячее положение на вычурной софе золотого цвета. Парча, если не ошибаюсь.