Пожиратель Чудовищ. Часть 2 (СИ)

А ещё он сказал, что если после употребления чёрной пилюли я не найду, чем оперативно восполнить потерянные калории, то в лучшем случае меня будет ждать кома, а в худшем — смерть. И в абсолютно любом случае мне будет невероятно хреново и на моё тело это повлияет крайне губительным образом.
Очень, конечно, воодушевляюще.
Но тут уж ничего было не поделать. На то оно и последнее средство, что даже побочные эффекты от него хуже не придумаешь. Оставалось надеяться только на то, что мне никогда не придётся эти побочки испытать.
Мы мчались вперёд через лес довольно быстро. Для одарённых, не отягощённых никаким лишним грузом и не скованных необходимостью кого-то ждать, под кронами деревьев-исполинов, между которыми вполне свободно мог пройтись десяток человек бок о бок, не было большой проблемы поддерживать скорость в районе двухсот километров в час.
Наибольшие проблемы такой темп вызывал у Исмы, которая со своей четвёртой ступенью держалась чисто за счёт упорных тренировок и упрямства, а также у моего тайного оружия — Сколя.
На самом деле, я, даже в тяжеленном доспехе, мог двигаться и быстрее без особых проблем. Но мягкая почва под ногами этому никак не способствовала. И тут на сцену выходило моё секретное оружие: фанатичный парень с магией земли.
Когда я набирал отряд, Сколь пришёл ко мне одним из первых. Проблема была в том, что его начальная пятая ступень была довольно слабеньким уровнем по сравнению с тем, что я хотел видеть в своём отряде. К тому же специфика Дара его бога была такова, что он не мог применять глобальную магию по широкой площади, чего обычно от магов земли все и ждали.
Я был бы не против принять его в качестве помощника или кого-то вроде запасного игрока. Но он хотел быть в гуще событий и принимать непосредственное участие во всём.
И тогда мне в голову пришла, на мой взгляд, гениальная идея. Если земля была слишком мягкой для моего веса, то Сколь мог стать моей опорой. В буквальном смысле. С помощью своей магии он мог создавать под моими ступнями жёсткие платформы, от которых я мог бы отталкиваться.
Довольно неожиданно, он принял это предложение с максимальным энтузиазмом и мы приступили к тренировкам. По часу в день мы, выйдя за стены форпоста, ходили и бегали туда-сюда, чтобы Сколь смог освоиться с довольно непростой задачей — успевать подстраиваться под каждое моё движение.
С простой ходьбой он освоился довольно быстро. С бегом оказалось сложнее, но тут скорее потому, что парень сам предложил довольно хитрую идею — создавать не просто опоры, а что-то вроде крошечных трамплинов, дополнительно подталкивавших меня вперёд.
И это, разумеется, было куда сложнее. Ему нужно было учитывать мой вес, мою скорость, то, ускоряюсь я или замедляюсь, двигаюсь по ровной поверхности или по наклонной, особенности грунта и прочее.
А после того, как мы освоились с этим, приступили к боевым тренировкам. Я сражался с тенью, отступал, финтил, иногда падал. Так как теперь я мог снова использовать удары ногами, мы практиковали и ситуации, когда я использовал для опоры руку.
Не сказать, что всего за девять дней нам удалось довести нашу командную работу до совершенства. Но в большинстве случаев того, что мы достигли, оказывалось более чем достаточно.
Тем не менее, то, что Сколь научился понимать меня без слов, не отменяло того, насколько ему было тяжело. Магия в его случае была напрямую связана с его телом, каждое сотворённое заклинание забирало не только ману, но и толику физической выносливости.
Это позволяло куда тоньше контролировать магию, но и накладывало очевидные ограничения. И каждый шаг моей более чем двухтонной туши, двигавшейся на скорости немецкого автобана, который Сколю было необходимо поддержать, был для него в буквальном смысле очень тяжёлым.
К тому же ему было необходимо постоянно поддерживать концентрацию. Следить за моими шагами, которые по неровной лесной почве я просто не мог делать совершенно одинаковыми и ритмичными.
А так как таких шагов я делал не один и не два, а сотни и тысячи, не удивительно, что довольно быстро у парня на лбу выступил пот и покраснело лицо.
 
Такого мы не могли запланировать. Расчёт был на то, что мы будем продвигаться по Непроходимой Чащи от монстра к монстру. Сражения не должны были быть сложными, но это в любом случае была бы какая-никакая передышка для Сколя, который в них напрямую бы не участвовал.
Но махинации Эргло, ставшие для меня удачей, для него неожиданно обернулись сложнейшей марафонской пробежкой.
Тем не менее, я не собирался замедляться только из-за него. Сколю было тяжко, но явно не настолько, чтобы он прям падал без сил. К тому же он сам хотел быть полезен — вот пусть старается.
За четыре часа, прошедших с момента как мы покинули лагерь, мы встретили всего пять монстров с силой выше уровня четвёртой ступени. Для Непроходимой Чащи это было очень мало.
Только в следующие полтора часа мы начали натыкаться на всё большее и большее количество тварей. Похоже, Фирсторн не думал, что кто-то из экспедиции сможет сразу забраться так далеко и так быстро и не увёл монстров из этой зоны.
Тем не менее, благодаря почти беспрепятственному преодолению первых семи с лишним сотен километров, мы смогли ещё до полудня добраться до места, показанного мне на карте Иштией. Того самого, где на них с Эргло напала Кантарика.
Понятное дело, что искать того же зверя на том же месте было глупо. Но у меня просто не было других подсказок. Так далеко в Непроходимую Чащу разведчики других фракций не забирались, а тем, кто принадлежал Лунному Волку, я не мог доверять.
Даже если найдётся такой, что согласится выложить информацию за некое вознаграждение, я никогда не смогу быть уверен, что он не двойной агент и не расскажет потом о моих вопросах Эргло.
Оставалось рассчитывать только на воспоминания оскорблённой и униженной женщины. Очень точные воспоминания, надо сказать, потому как всего через двадцать минут блужданий мы вроде как наткнулись на ту самую полянку. Я узнал её по упомянутому Иштией раскидистому дереву с раздвоенной верхушкой.
Отсюда начинались поиски. Разделившись на три группы, примерно равные по силе, мы двинулись от поляны в стороны по широким спиралям, прочёсывая лес.
Благо, Непроходимая Чаща только называлась таковой. Огромные деревья, блокировавшие свет для всего, что росло под ними, давно остались почти единственной фауной в Чаще. Если где-то она и была реально непроходимой, то точно не здесь.
По договорённости, если одна из групп наткнётся на Кантарику или другого монстра, справиться с которым своими силами будет затруднительно, она пошлёт сигнальную ракету.
Плоды прогресса, принесённые попаданцами, были и в форпосте, хотя, как и в Тхалсе, особо тут не приживались. Но я, зная о пользе всего этого, не стеснялся применять разные «высокотехнологичные» штуки. Так что у трети одарённых отряда на поясах висели одноразовые ракетницы, которые при нажатии на спусковой крючок должны были запустить в небо дымовые сигналы.
Когда мы тестировали эти ракетницы, хлопок выстрела оказывался слышен с пары километров, а подлетевшая более чем на сотню метров яркая и сочная вспышка была видна даже за несколько десятков километров. Оставалось надеяться, что мы сможем разглядеть её и сквозь древесные кроны.
К сожалению, в первый день ракетницы нам так и не понадобились. Прошлявшись кругами несколько часов и обследовав территорию площадью в несколько сотен квадратных километров, мы не наткнулись ни на одну тварь сильнее начальной шестой ступени.
И когда время начало близиться к пяти часам вечера, пришлось собраться на той самой поляне и двинуться в обратный путь. В лагере мы были к десяти, поужинали, я выслушал доклады других подконтрольных мне охотничьих групп, немного послушал издёвки Эргло, а потом отправился спать. На то, что мы что-то найдём в первый же день, я особо не рассчитывал всё равно.
На следующий день мы собрались и выдвинулись в путь ещё когда весь лагерь спал. К той самой поляне добрались к девяти утра и, быстренько обследовав уже проверенные участки, продолжали поиски Кантарики восемь часов кряду и обратно вернулись ни с чем незадолго до полуночи.