По образу и подобию (СИ)

— Вот этот можно? — Николас показал на камзол цвета грозового неба.
— Примерь. Подойдет, забирай.
Удивительно, но через несколько минут от привычного недотепы в розово-желтом балахоне не осталось и следа. Перед Егором стоял солидный молодой мужчина приятной внешности. Только взгляд растерянный. И щетина. Да и подстричься не помешало бы, но это все мелочи.
— Слушай, да ты же теперь первый парень на деревне будешь, — не удержался Егор.
— Кто?
— Жених, говорю, знатный из тебя получился, — пояснил Егор с усмешкой.
— Вы правда так считаете? — с надеждой в голосе спросил Николас.
И покраснел.
— Тю, да, ты, похоже, здорово влип, парнишка.
Егор засмеялся и дружески хлопнул Николаса по плечу.
— Ладно, не дрейфь, девушки, они мямлей то не любят. Они нормальных мужиков любят. Так что выше нос, приятель.
Больше на эту тему они не разговаривали. Сам Николас отмалчивался, а Егор и вовсе не был любителем интересоваться чужой личной жизнью.
* * *
Пробыв несколько дней в столице, Егор вернулся в Этиндер. Ребята разворачивали крупный проект, который никак нельзя было оставлять без внимания.
Еще перед отъездом он обозначил круг первостепенных задач и теперь должен был проконтролировать ход их выполнения. Собственно, сами задачи были скорее невыполнимыми, по крайней мере, в те сжатые сроки, что отвел Егор. Но именно аврал, по мнению некогда ведущего специалиста крупнейшего в СССР тракторного завода, служил надежным катализатором рождения инженерного гения. А потому ожидал Егор горящих глаз и прорывных решений. И не ошибся.
Хоть решение основных вопросов и буксовало, ребята довольно серьезно продвинулись в математике, доказав несколько упрощающих расчеты формул. Кроме того, успели закончить экспериментальные модели кораблей, и те демонстрировали на испытаниях довольно высокие показатели по всем пунктам.
Но самое главное достижение заключалось в том, что эта неплохо слаженная команда перестала ждать от Егора указаний и подсказок, этиндерский технический отдел наконец-то вырос и превратился во вполне самостоятельный научно-исследовательский институт.
Поглощенный работой, возвращался Егор в гостиничный номер довольно поздно, чтобы только забыться сном и уже ранним утром вернуться к проекту. Но даже при такой нагрузке ему было немного не по себе, не хватало Николаса, к которому успел привыкнуть за время пребывания в этом мире.
С другой стороны, Егор был очень рад, что именно Николасу доверили заботу о соотечественниках. Несмотря на все свои странности, его помощник был человеком глубоко порядочным, к тому же имел хорошее образование и широкий кругозор. Опять же худо-бедно мог изъясняться по-русски, что и вовсе сделало его уникальным. А это преображение? На совещании Первого круга предложение Егора сначала восприняли без особого энтузиазма, но когда Николас вошел в кабинет в своем новом образе, даже сам Великий Магистр едва смог скрыть свое удивление. Что и говорить, повышение по службе состоялось.
А Егор остался совсем один.
Тиильдер, 
15 октября 1948 года 
«Ущипните меня», — думал Егор, стоя с Николасом у калитки одного из домов рабочего поселка.
На крыльце стояла очаровательная девушка. Вечерние лучи упали на растрепавшиеся из-под платка волосы, разрумяненное работой лицо, подсветили грудь, красиво подчеркнутую платьем. Длинный розовый подол был подвязан выше колен, обнажив красивые ровные ноги. Словно ожил один из древних мифов, явив миру саму Афродиту. Девушка смотрела на Николаса так, что даже у Егора перехватило дыхание.
— Любимая, — обратился к ней Николас, — Егор Николаевич вернулся, а значит, все по плану, завтра мы поженимся.
— Ой, а мы с побелкой, кажется, не успеем, — смутилась девушка.
Только теперь Егор заметил брызги известки на ее лице и руках.
— Могу ли я чем-то помочь? — вежливо поинтересовался он.
— Лия, это Егор Николаевич, я о нем рассказывал.
— Здравствуйте, Егор Николаевич, — приветливо улыбнулась девушка.
 
— А вы, значит, Лия, — улыбнулся в ответ Егор.
Девушка была на редкость приятной и располагающей к себе.
— Скажите, чем помочь, мигом организуем, — предложил Егор, приосанившись.
— Нет-нет, мы все сами, не беспокойтесь, — торопливо оттеснил его Николас, — милая, я сейчас провожу Егора Николаевича и вернусь. Не переживай, мы все успеем!
Он проводил Егора к экипажу.
— Вы не думайте, у нас все серьезно. И к свадьбе уже все готово, мои родители давно мечтали об этом дне, да и дедушка Лии благословил. Вы ведь будете нашим свидетелем, не передумаете?
— Раз такое дело, конечно, — ответил Егор.
Николас помахал ему напоследок и поспешил к невесте.
Экипаж мягко покачивался, легонько поскрипывая, возница подгонял лошадей. Егор смотрел на закатное солнце, разбежавшееся бликами по глади озера, и размышлял о хитросплетениях судьбы. А еще о том, как может поменять человека влюбленность. Нет, у него не было в мыслях осуждения столь скоропалительному браку. Кто знает, как оно дальше сложится. Бывает, что люди долго встречаются, притираются друг к другу, прежде чем вступить в союз. А потом разбегаются со скандалом и еще долго зализывают душевные раны. А бывает, что вот так, как удар молнии, с первого взгляда приходит понимание, что твой это человек. И живут потом душа в душу. Разве не так было у них с Наташей.
С криками пронеслись мимо чайки, дорога свернула в город. Теперь солнце скрылось из вида, Егор закрыл глаза и откинулся на спинку сиденья. «Пусть будет свадьба, это хорошо, — думал он, — пусть еще немного времени пройдет в неведении, в мирных заботах. К черту все эти тревоги».
Сегодня утром агент сообщил, что танларцы назначили дату нападения. Аримании оставалось три месяца мирной жизни.
Тиильдер, 
16 октября 1948 года 
Главный Храм Всевидящей 
В этот солнечный теплый день Храм был убран белыми цветами. Под высокими светлыми сводами Егор Николаевич стоял рядом с молодоженами, подтверждая серьезность их намерений. Всех желающих присоединиться к празднику здание не вместило, и даже на площади было тесно. Казалось, весь Тиильдер собралась на это торжество.
На невесте было ослепительно белое платье, увидев которое любая земная королева умерла бы от зависти. Голову девушки украшала изящная прическа, прикрытая кружевной фатой. На женихе сидел как влитой новенький белый костюм, в меру строгий, в то же время изящный. Согласно местным традициям, молодые начинают жизнь с чистого листа, потому в их одежде не должно быть ни единого пятнышка, только сияющий белый цвет.
После длинной речи Старший жрец Карен Дреди подал знак, прислужники принесли ему хрустальный кубок и кувшин с водой. Дреди заговорил о священной воде Тиильдерского озера, о великом таинстве благословения. Он наполнил кубок до краев, поднял его, затем запел. Торжественная песня набирала силу, ее подхватили гости свадьбы. Егор почувствовал, как комок подступает к горлу, было нечто волнующее в этом пении, такое, что и словами-то не выразишь. И чужое, и в то же время знакомое.
Жрец держал кубок так, чтобы на него попадали солнечные лучи, льющиеся из круглого отверстия в центре высокого купола. Пение становилось все громче, казалось, даже толстые каменные стены зазвучали, завибрировали. Хрусталь в руках жреца искрился в лучах, притягивая к себе внимание сотен глаз. Вдруг вода в кубке засияла, озарив все вокруг, словно зажегся внутри маленький кусочек солнца.
Пение оборвалось, храм наполнился благоговейным шепотом.
— Всевидящая благословляет этот союз! — торжественно проговорил жрец, выйдя из солнечного потока. Кубок продолжал светиться в его руке.
Он подал напиток молодым. Первым сделал несколько глотков жених, затем невеста.
К молодым подошла мать Николаса с серебристым кувшином, в него осторожно перелили остальной напиток. Непонятный феномен заинтересовал Егора, он решил, что после свадьбы обязательно расспросит обо все Николаса, а если это будет возможным, то и постарается исследовать необычную жидкость.