Имперец. Том 3 (СИ)
Я аккуратно припарковал машину перед центральными воротами, вышел, пиликнул сигналкой, помахал в камеру наружного наблюдения и небрежным жестом вынес ворота на территорию Распутиных.
Глава 10
Москва, Кремль, Виктор Сергеевич Нарышкин
Боярин был не очень трезв, имел вид отдохнувший и заниматься проблемами имперского масштаба хотел бы завтра, желательно после обеда. Но когда Его Величество срочно приглашает тебя пред свои светлые очи, то увильнуть от такой аудиенции шансов нет.
— Вот скажи мне, Витя, какого хрена в моей столице происходят взрывы? — вкрадчивым тоном поинтересовался Дмитрий Романов, перебирая бумажки на своем столе.
— Государь, смилуйся, — застонал Нарышкин. — Ребята работают, сейчас всех найдут и всех повяжут.
— Кого вязать-то ты собрался, рожа пьяная? — усмехнулся в ответ Дмитрий Алексеевич, складывая руки на столешнице. — Дружка своего, Мирного?
У боярина, кажется, начался нервный тик. А еще мужчина стал стремительно трезветь, осознавая масштабы бедствия.
— Лютый уже отчитался мне, что там и как, — сообщил Его Величество. — Пацан сейчас мчит на всех парах к своему обидчику. Знаешь, кто обидел нашу гордую птичку?
— Распутин, — мрачно отозвался Нарышкин, прекрасно догадавшись, о ком идет речь.
— Ве-е-ерно, — протянул государь. — Кто еще у нас может гадить с таким завидным постоянством? Только Гришка со своим выродком.
— Ну, сейчас Мирного тормознет ближайший временный пост… — отозвался Нарышкин, потянувшись к карману, в котором лежал телефон.
— Зачем? — деланно округлил глаза Дмитрий Романов. — Ни в коем случае! Пусть едет! Пусть едет и пусть доедет, — хищно оскалился император. — А что там, на частной княжеской территории происходит, так это не наше с тобой дело. Может быть, они в преферанс играют. Зачем мы им мешать будем?
— Нехорошо это, государь, — покачал головой Нарышкин, убрав аппарат обратно в карман.
— Отчего ж нехорошо? — усмехнулся Дмитрий Алексеевич, откинувшись на спинку своего кресла. — Все хорошо. Все просто прекрасно. Смотри, ни ты, ни я не можем князей Распутиных прижать. Не по-людски же это как-то на ровном месте такой древний уважаемый род пинать. А тут вдруг… — император пощелкал пальцами, подбирая слова: — несистемный элемент возник!
— Кому-нибудь это явно не понравится, — заметил боярин.
— Вот кому не понравится, тех ты возьмешь на карандаш, — усмехнулся Дмитрий Романов. — Но что-то мне кажется, князья Распутины допекли и левых, и правых, и даже центристов. Уникальный случай, Витя, когда одна падаль одинаково сильно достала даже непримиримых идеологических противников!
— Он же его убьет, — забеспокоился Нарышкин.
— Кто кого? — не понял император.
— Распутин Мирного!
— Пф, — отмахнулся Дмитрий Романов. — Там столько дури в твоем Мирном, ему что слону дробина все эти вялые Распутинские потуги. Вот наоборот — это очень даже может быть. Но тут сами виноваты — что ж это они решили сиротинушку обидеть.
— Поди обидь ту сиротинушку, — буркнул боярин, предчувствуя новую головную боль.
Москва, территория особняка рода Распутиных, Александр Мирный
Ажурные ворота, наверняка какой-нибудь супер-пупер ручной ковки, рухнули на брусчатку как самая обычная железка. Красивые завитушки полопались от моей ледяной техники, кое-где металл и вовсе рассыпался в быстро тающую труху.
Охрана, прохлаждавшаяся в будке, бодро выскочила наружу, вскидывая на ходу стволы. А в следующее мгновение я уронил туман на всю территорию. Была у меня на фоне мысль, что умные люди, наверное, ставят блокираторы магии на своих домах, но то ли Распутины — не такие уж и умные, то ли это было не распространенное решение. То ли я нарушил какой-то охранный контур своим пафосным явлением.
Так что моя магия работала, и работала прекрасно.
Первым делом я сместился с линии атаки, в тумане прозвучали приглушенные звуки выстрелов — бойцы надеялись попасть, ориентируясь по памяти.
Увы, попасть сейчас они могли или на тот свет, или на отдых. Туман послушно скрадывал звуки моих шагов, и я спокойно скользнул за спины растерянным бойцам. Несколько ударов ребром ладони, и тела оседают на пол. Детям ночью положено спатеньки, пока взрослые разговаривают разговоры.
Затащив охранников обратно в будку, я отряхнул ладони и продолжил путь.
Я шел по территории к особняку и испытывал прекрасное, старое чувство полного контроля над территорией. Только раньше оно приходило благодаря людям и камерам, а сейчас — магической технике.
Охрана в саду не пыталась стрелять — понимала, что палить в молоке бесполезно, и они скорее попадут в большинство своих, чем в одного чужака. Однако при этом они старательно вслушивались в происходящее и готовились исполнить свой долг, оказав все возможное сопротивление.
Завязывать долгие разборки было некогда. Наверняка по моим следам уже скачет Лютый со своими вежливыми парнями, а мне нужно еще побеседовать с товарищем, то есть князем, Григорием Распутиным. Вот в моем мире его тезку вроде бы не брали ни яд, ни пули, даже в воде, как характерная субстанция, он вроде бы и не тонул.
Посмотрим, как дела обстоят у здешнего персонажа.
Привычно пригибаясь, я добрался до сада и, легко перемахнув отделяющий заросли от остальной территории заборчик, обошел охранников сзади.
— Какого хрена блокираторы не работают, — расслышал я встревоженный шепот одного из бойцов.
— Работают они.
— А это тогда что такое⁈
Удар ладонью, и я подхватил первое оседающее тело. Оттащить его за ближайший куст, чтобы никто не напоролся в тумане, было делом секунды. Туман скрадывал звуки, и если не слишком шуметь, можно было спокойно передвигаться между напряженными охранниками.
Остальные трое кучковались вместе. Но, повинуясь моей воле, туман стал еще гуще, и они потеряли друг друга из вида. И все же двоих я вырубил одновременно — столкнув их головами. Оглушенные охранники попадали наземь, а я двинулся к последнему.
— Ребята? — негромко позвал тот, вертясь из стороны в сторону.
Он судорожно снял автомат с предохранителя и явно был готов стрелять на любой шорох. Мне пришлось немного обойти его, чтобы не оказаться на линии огня. Нервничающий охранник замер на месте, когда я постучал его по плечу.
Мой усиленный магией кулак ударил его в челюсть, отправляя охранника в глубокий сон. Вот теперь можно и в особняк зайти, никто моему разговору с князем Распутиным снаружи не помешает.
Я легко взбежал по короткой лестнице к парадному входу. По логике стоило бы прокрасться через черный ход, затем тихонечко подняться в кабинет, где сейчас сидел глава рода, и напроситься, так сказать, на аудиенцию.
Но я был зол настолько сильно, что испытывал просто непреодолимое желание разобрать по камешку весь особняк Распутиных. Они посягнули, посягнули на самое дорогое, что я успел обрести в этом мире — на женщину, которую я выбрал! Пожалуй, если бы Николашка взорвал мою машину, я был бы даже вполовину не так зол, как сейчас.
И я не собирался прятаться, как какой-то там крысеныш.
Прятаться здесь нужно было не мне.
Туман, просачивающийся во все щели особняка, уже рассказал мне и план здания, и кто где притаился, и кто что делает. И что на входе меня ждут пятеро решительно настроенных бойцов, готовых защищать обитель зла до последней капли моей крови.
Я замер перед входной дверью, и Воздух нашептывал мне, что внутри напряженно дышат бойцы. Дружина князя боится, она не привыкла по-настоящему сражаться. Родовые войны давно уже не тревожили местную Российскую империю. Пока не появился я, такой красивый, молодой и очень дерзкий.
Не люблю штурмы зданий…
Входная дверь вылетела, сбив двоих бойцов. Трое попытались открыть огонь, но спусковые крючки их автоматов раскалились добела. Все трое синхронно одернули руки, а в следующее мгновение ледяной слепок моей ладони уже припечатал их по затылкам.