Вертихвостка (СИ)

========== 1. ==========
— Итак, сейчас я научу тебя нескольким фразочкам, которые ты должен выучить и периодически повторять себе, чтобы прожить долгую и счастливую жизнь, — Влас ухмыльнулся и выкинул окурок в окно. — Запомни эти фразы, это важно… Серый, ты меня слушаешь?
— Слушаю, — пробурчал Сергей, сосредоточенно объезжая ямы.
— Первая: «Ну и похуй». Вот случилось какое-то говно, а ты говоришь «ну и похуй» и живешь дальше. Запомнил?
— Угу.
— Гуд. Вторая: «Поебать». Когда ее применять, сам разберешься, не маленький. Третья: «Да в пизду». Тебе стоило бы произнести ее вчера, когда босс тебя отправлял в этот ебаный Дальнезалупинск!
Сергей только головой покачал и сознательно промолчал. Он знал, почему Влас так бесится и, наверное, даже мог его понять.
— Босс тебе лапшу на уши вешает, а ты жрешь ее, как бык помои, лох недоделанный! Думаешь, тебе прибавочка будет или повышеньице? Не-ет, дорогой мой!
— Слушай, заткнись, — не выдержал Сергей и невольно взглянул на фирменные часы на своей руке. Нет, Влас несправедлив. Какой бы тварью не был их босс, но работников он любил баловать, и потому у него все, от телохранителя до уборщицы ходили в тряпках «от кутюр», с золотом-брильянтами на руках.
«Миллионера видно по запонкам на костюме его слуги» — любил повторять он, щедро осыпая подарками всех, кто ему прислуживал. В нем были зачатки великолепного бизнесмена, он умел находить язык с любым человеком, но деньги и вседозволенность сыграли с ним злую шутку. Наркотики, алкоголь, секс и азартные игры сделали свое дело. И получилось то, что получилось. Беспринципная сука.
Сергей его терпел, а Влас же ненавидел всем сердцем, но все равно не уходил. Может, потому что на самом деле не было у него этого сердца? Разбили, когда он впервые за всю свою жизнь решил довериться и позволил себе влюбиться. В тридцать с лишним-то лет!
Весь ужас был в том, что не было никакого ужаса. Была только всепрощающая любовь и нечеловеческая верность с одной стороны, и насмешливая лживая дрянь — с другой.
Да уж, Сергей помнил, каким Влас был до встречи с милым мальчиком Сашей Яновским.
Спокойным, рассудительным, справедливым, готовым прийти на помощь. Он наивно полагал, что, встретив любовь всей своей жизни, прекрасного принца, черт бы его побрал, проживет с ним долгую и счастливую жизнь.
Но Сашенька Яновский, молодой и перспективный врач-онколог, волонтер, рубаха-парень и просто красивый мужчина, как будто бы никогда не был очарован Власом. Он не цеплялся за него, как утопающий, не навязывал свое общество и категорически отказывался съезжаться с ним; запросто мог без предупреждения уехать с группой добровольцев на Дальний Восток кормить голодающих детей.
…А еще он умел загнать в ловушку. Это получалось так непринужденно, что нельзя было заподозрить его в намеренности. Влас плавился в его руках как пластилин, выполнял любую прихоть и вообще изменился до неузнаваемости. Превратился в овцу.
Сергей видел, что он до крика мечтает обладать Яновским, но тот каждый раз выскальзывал из его рук, с самым независимым и легкомысленным видом уносился на противоположный край необъятной.
Влас не выдержал. О, это был пиздецовый разрыв! Сергей не знал, что Саша наговорил ему, но после расставания Влас начал ебашить со злости, потому что злость — это единственное, что заставляет пахать до кровавых соплей…
— Слушай, Громов, — после почти получасового молчания, произнес Сергей. — Я правда совсем забыл, что он работает в этой больнице. Из головы вылетело.
— Угу, — мрачно буркнул Влас, отворачиваясь к окну. Он выглядел сосредоточенным, будто думал о рабочих делах, но в глазах его горел яростный желтый огонь, и становилось понятно, что он просто в бешенстве. — Мне похуй на него. Два года прошло. Пусть работает, где хочет. Я просто планировал провести выходные с пивом и телевизором, а приходится ехать в этот чертов Зажопинск!
— Ну конечно, — сухо бросил Сергей, — может, Яновский вообще в отпуске или командировке, и мы с ним не пересечемся.
 
Влас помолчал немного, а потом тихо произнес:
— Пересечемся. Он только что вернулся из какого-то села на севере. Помогал строить поликлинику и обучал местных врачей.
Сергей не стал уточнять, откуда друг знает, чем занимается его бывший, на которого ему вроде как плевать.
Они как раз проехали указатель, что до пункта назначения осталось двадцать два километра. На первой же заправке Влас попросил остановиться, чтобы купить кофе.
— До города не потерпишь? — проворчал Сергей, но покорно зарулил на парковку. Конечно же, он понимал, что друг просто хочет выдохнуть и морально подготовиться к встрече с Яновским.
Они потратили минут десять. Пили крепкий кофе из картонных стаканчиков, курили одну за одной, устроившись на капоте машины и глядя на затянутую седой мглой заправочную станцию.
Раннее утро. Наверное, Яновский только заступил на дежурство.
— Влас… — позвал Сергей, глядя в одну точку.
— М-м? — друг ответил недовольным мычанием.
— Только не срывайся, ок? Босс сказал, ему очень нужно с ними сотрудничать.
Спустя почти минуту Влас произнес:
— С чего бы это вдруг я срывался? Все кончено.
— По тебе не скажешь, что все кончено.
— А тебя ебет? — агрессивно отреагировал мужчина. — Он не хочет серьезных отношений, ясно тебе? Что мне теперь, привязать его к батарее? Запереть в подвале? Молиться на него?
— А может быть, он просто боится? — предположил Сергей, хоть он и не был экспертом в голубых делах. Он сам не имел даже самого невинного опыта романтических отношений с мужчинами, да и единственный гей, которого он знал, это Влас. Ну и Яновский, возможно. — Ты же своей любовью и контролем просто измучил его.
— А ты у нас дохуя психолог? Я последний раз прошу тебя заткнуться, потому что я за себя не ручаюсь.
Оставшееся расстояние они проехали в тягостном молчании. Уже когда подъехали к больнице, выбрались из салона и направились к древним дверям, выкрашенным омерзительной рыжей краской, Сергей заметил, что друг становится все бледнее с каждым шагом.
— Нам к главврачу, — произнес он тетке в регистратуре. Та указала дорогу, и мужчины направились к лестнице.
У главврача было закрыто. Пробегающая мимо медсестра сообщила, что он на срочной операции, и повела их в ординаторскую.
И встреча состоялась.
Саша Яновский, как всегда безупречный в своем белом медицинском костюмчике, поднялся им навстречу, улыбаясь кроткой теплой улыбочкой, а вот Влас наоборот исказил губы в оскале и выглядел так, будто готов был наброситься на него в тот же момент и перегрызть ему глотку. Да уж, его не обмануть этой напускной доброжелательностью.
— Здравствуй, — произнес Саша, протягивая руку Сергею и глядя ему в глаза прицельным взглядом.
— Здравствуй, — мужчина пожал его ладонь, растерянно осматривая с ног до головы. Да, белый медицинский костюм просто идеально подходил под его холодную северную внешность, и он почему-то подумал, что они с Власом как два полюса, две крайности. Изящный и осанистый Саша, светловолосый и голубоглазый, будто сошедший c обложки глянцевого журнала, образец утонченной мужской красоты; и грубый неотесанный мужлан Влас, темноволосый, с тяжелым мрачным взглядом, словно он только что сбежал из мест не столь отдаленных.
Яновский, сохраняя невозмутимость на лице, протянул руку и своему бывшему любовнику, с таким видом, будто тот был самым обычным человеком, потенциальным партнером и не более.
Влас сперва даже замялся, не зная, стоит ли протягивать свою ладонь. Он смотрел на Сашу с недоверием и замешательством, но в итоге все же пожал его руку.
— Борис Николаевич освободится через час, вероятнее всего, — сообщил Яновский и приглашающе махнул в сторону диванчика, а потом направился к стоящему у окна столику. Влас следил за его перемещением как зверь, неотрывно глядя исподлобья, и Сергей не знал, чего в этом взгляде было больше, ненависти или обожания. — Кофе, чай?