Побег из коридоров МИДа. Судьба перебежчика века

Сотрудники спецслужб США помогли съемочной группе организовать интервью с бывшим генерал-майором КГБ О.Д. Калугиным (интересно, что его отец был сотрудником НКВД).
Только под давлением П. Эрнста и Д. Мейджора — своих кураторов — Калугин согласился дать интервью съемочной группе фильма о А.Н. Шевченко.
Государственные секреты бывший генерал в основном выдал в своей книге «Первый директорат», изданной в США еще в 1994 году (в России ее сокращенный вариант известен под названием «Прощай, Лубянка»). В книгу вошли совершенно секретные сведения о методах разведывательной деятельности СССР, в том числе об использовании должностей прикрытия в российских загранпредставительствах в США, а также о создании управления «К» (именно это управление провело серию акций по дискредитации ЦРУ и директора ФБР лично). Удивительно, что генерала, имеющего доступ к высшим секретам, российские власти свободно выпустили в США. Правда, Калугин дружил с Б.В. Бакатиным, который в своей книге оценил Калугина «как честного человека».
Бывший председатель КГБ В.А. Крючков отметил, что аресту Калугина помешали события августа 1991 года. В отношении своего приговора Калугин сказал следующее: «Если говорить об СССР и его опоре КГБ, то да — я хотел их разрушения, и в этом смысле я предатель». Автобусные туры «по шпионским местам», ценой в 55 долларов, Калугин проводил вместе с Д. Мейджором. На суде над генералом в 2002 году в Москве прокурор просил судей не конфисковывать имущество Калугина, «поскольку обвинение не располагает данными о корыстных мотивах преступления». Суд прислушался к этому весьма странному мнению прокурора. Очень интересно! Как будто Калугин не получил за восемь лет до приговора весьма приличного гонорара за свою книгу!
Экс-генералу КГБ нашли работу в первом в истории уникальном музее шпионажа, исполнительным директором которого является Питер Эрнст. В этом музее собрана вся история шпионажа начиная с древнейших времен и вплоть до наших дней. Всего в музее более 600 экспонатов. Самым крупным является прототип автомобиля «астон-мартин». Сам Джеймс Бонд совершил на нем свои подвиги. Среди других ценностей — знаменитая немецкая шифровальная машинка «Энигма», которая применялась нацистами во время Второй мировой войны. Закодированные с ее помощью сообщения специалисты долгое время не могли расшифровать. Специальная экспозиция посвящена истории создания советской внешней разведки, которая зарождалась в небольшом отделе ВЧК. В музее находятся так называемый «поцелуй смерти» (яд под видом губной помады, якобы находившийся на вооружении у «советских Мата Хари»), микроскопические фотокамеры, которые можно спрятать в пуговицах пальто, почтовый ящик, на котором шпион КГБ О. Эймс делал пометки мелом, предупреждая своих советских связников о необходимости встречи, и многие другие экспонаты. Кстати, П. Эрнст считает, что самыми профессиональными шпионами были агенты КГБ. Организаторы музея поставили перед собой задачу «окунуть посетителя в мир шпионажа», показать ему, какими методами и с помощью каких средств осуществляется сбор секретной информации. Шпионская техника, безусловно, меняется, становится более миниатюрной. Однако методы, используемые «рыцарями плаща и кинжала», к примеру, при осуществлении связи с Центром, контактах с агентами, хранении секретной документации, по прошествии десятилетий остаются прежними. Интересно, что этот музей, располагающийся в огромном здании стоимостью 40 миллионов долларов, находится всего в 100 метрах от штаб-квартиры ФБР. У входа в музей всегда даже собирается очередь из посетителей, несмотря на то что билет стоит 10 долларов.
Калугин не побоялся дать интервью в своем роскошном доме в Вашингтоне (кстати, он мог бы послужить доказательством корыстных мотивов поступка бывшего генерала), ибо считал, что фильм о Шевченко снимают только американцы. Однако, когда С.А. Червонная уже по окончании интервью сказала, что она из России, у бывшего генерала округлились глаза. Видимо, если бы он заранее знал о присутствии представителя российского телевидения, то никогда бы не засветил свое местопребывание в США. Калугин до сих пор опасается мести российских спецслужб. Интересно, что моя сестра как-то встретила его на одном из аукционов антиквариата. Ее представили Калугину как дочь А.Н. Шевченко. Бывший генерал шарахнулся от нее как черт от ладана, но был вынужден поддержать разговор. Моя сестра сразу же заметила испуг «бравого генерала». Он рассказывал об этой встрече и, естественно, не поведал о своих страхах и подозрениях. Как я уже писал ранее, самым интересным было заявление Калугина о том, что мой отец числился в СССР в списках лиц предателей, подлежащих уничтожению, вплоть до прихода к власти М.С. Горбачева в 1985 году. После получения отцом 28 февраля 1986 года американского гражданства он отказался от услуг ЦРУ, связанных с его охраной от КГБ, однако сохранил дома выданное ему огнестрельное оружие. Кроме того, сенсационным было заявление Калугина о том, что посол А.Н. Шевченко являлся агентом КГБ. Причем бывший генерал говорил об этом как о само собой разумеющемся. Получается, что отец был двойным агентом! Верится с трудом, однако кто знает? Калугин также заявил, что половина сотрудников МИДа СССР были сотрудниками или негласными агентами КГБ. Почти все послы и ответственные работники министерства и других организаций должны были докладывать в КГБ о своих связях, контактах, а иногда им давали особые поручения. Шевченко также был обязан собирать разведывательные данные и информацию для резидентуры КГБ в Нью-Йорке. Мой отец отказался выполнять данные указания в последние годы своей работы в ООН, но этого было недостаточно, по словам Калугина, для подозрений в измене. Калугин попросил Дроздова повнимательнее отнестись к послу и собрать побольше информации. Кстати, прежний резидент КГБ Б.А. Соломатин пытался завербовать отца еще в 1973 году. Потягивая водку, генерал говорил моему отцу следующее: «Ты мог бы быть одним из наших лучших сотрудников. Ты везде ездишь, со всеми говоришь. Тебе просто надо сообщать нам о том, что ты слышишь. Ведь, в конце концов, мы оба работаем на наше государство. Мы умеем работать, не то что эти бюрократы из МИДа: сидят, как наседки, на драгоценной информации и все никак не снесутся. Сотрудничество с нами поможет твоей карьере». Однако отец знал, что все эти заверения резидента были враньем, ибо при передаче в Москву информации никогда не указывается, кто именно сообщил ее. Поэтому отец ответил Соломатину: «Громыко ценит меня по тому, что я делаю для министерства, а не по тому, что я делаю для КГБ».
 
Кстати, полковник внешней разведки в отставке М.П. Любимов оценивает Соломатина следующим образом: «Генерал Борис Соломатин, в отличие от многих паркетных разведчиков, дослужился до поста заместителя начальника разведки не путем вылизывания нежных мест у руководителей ЦК и КГБ. Старый фронтовик, невозможный куряга, ценитель виски и коньяков, отъявленный матерщинник, человек с тяжелым и властным характером, Боб, как его называли между собой, всегда считался в разведке волком с мертвой хваткой, лично завербовавшим не одного ценного агента». Самое удивительное, что с этим резидентом КГБ у моего отца были неплохие отношения.
Полковник внешней разведки в отставке, «динозавр шпионажа» Л.С. Колосов отмечал в «Экспресс-газете» от 04.07.2002 года, что раньше с предателями поступали очень просто: приговаривали заочно к расстрелу, а исполнение поручали ответственному работнику — посылали его в командировку. На памяти разведчика, а он проработал более тридцати лет, «так никого и не шлепнули». Колосов подчеркнул: «На Калугина выходили, но как-то не случилось. Еще один момент: шлепнуть-то можно, но вреда от этого будет больше, чем пользы. Шумиха вокруг этого никому не нужна».
Как подчеркивает ветеран контрразведки А.А. Соколов, работавший в подчинении Калугина, в середине 1975 года под руководством последнего началась разработка операции по захвату двойного агента Ларка (бывшего капитана 3-го ранга военно-морского флота СССР Н.Ф. Артамонова) в Вене. Группа сотрудников КГБ похитила Ларка. Кстати, в группу входил мой знакомый по делу отца М.И. Курышев. Операция прошла успешно. Но ценный агент, который мог рассказать много интересного о деятельности ЦРУ, получил по прямому указанию Калугина дополнительно сильнодействующее усыпляющее спецсредство, хотя в этом не было никакой необходимости. По мнению Соколова, Калугин преследовал цель убрать опасного для него свидетеля Ларка.