Так умирают короли (СИ)

- Зачем?..
Сет упала на колени.
- Прости. Я не могла иначе.
Он сделал шаг назад, не позволив ей к себе прикоснуться.
- Ты хотела спасти меня. Ты хотела спасти себя. Но вместо этого разрушила само основание, на котором держалась моя душа. Убирайся. Я не хочу тебя убивать. Я хочу, чтобы ты жила. Без меня. Жила - и своей жизнью искупила то, что натворила.
- Мертвых не вернуть, мой король! Но я рядом, я никогда тебя не предам! Не прогоняй…
Доменик поднял руку, отгораживаясь от нее, от ее слез, тихих слов, от отчаяния, которое было настолько мощным, что на одну долю мгновения ему захотелось ее простить. Но это желание было столь же глупым, сколь и мимолетным.
- Убирайся. Убирайся из моей жизни. И не смей попадаться на глаза даже под предлогом, что тебе нужен Ролан. Я не хочу тебя видеть. Никогда.
- Но… у нас…
- Прочь!
Адриан
1335 год
Шампань, Франция
Залечив раны, Адриан вернулся в свой дом в Реймсе. Он много путешествовал по стране, ища новые способы заработка, возвышения дома д’Эперне, даже успел жениться, завести наследника и избавиться от жены. Наследника воспитывали многочисленные учителя, деятели искусства, военные, виноделы. Адриан следил за этим без особого внимания, понимая, что если что-то пойдет не так, он всегда сможет вмешаться. В любом случае, еще лет семь, и он избавится от «наследника», благополучно заменив его собой. Придется поменять и внешность, но Адриан привык к этому. Каждые тридцать лет новое имя и внешность, но одна фамилия, одна семья и одна история. О семье графа д’Эперне уже ходили легенды. Все носители титула обладали удивительной эрудицией и памятью, в мельчайших деталях знали историю рода. А еще все графини д’Эперне умирали раньше своих мужей. Иногда совсем молодыми, реже - в возрасте за сорок, но всегда граф переживал жену как минимум на пару лет.
Последний брак принес Адриану новые земли. Но переговоры вести пришлось долго - отец девушки, престарелый граф из Лангедока из не очень богатого, но древнего рода, опасался, что и его дочь рано распрощается с жизнью. Эльфу пришлось применить все очарование, чтобы заверить, что все мы тут ходим под богом. И вообще, посмотрите на меня граф, я прошу руки вашей дочери, я - один из самых богатых дворян Шампани, и вы еще сомневаетесь? Ваша дочь, это милое дитя (в этот момент Адриан просто забыл имя будущей жены) будет жить лучше королевы.
В конечном итоге деньги решили все. Адриан выписал графу нужную сумму для ремонта поместья, а тот поделился лишним куском земли. Далековато от Шампани, но земли плодородные, можно будет использовать.
И вот сейчас, отослав наследника на обучение в Париж, Адриан остался один в Реймсе. Лейла приезжала еще пару раз, чтобы убедиться, что он полностью восстановился. Он спрашивал про обращенного короля, но не получал ответа. Лишь загадочную улыбку и «все идет своим чередом, Он наблюдает».
С Ним эльф не виделся ни разу. Лейла спасла его, Лейла и несла Его волю. Адриан знал, что речь идет о самом древнем и самом могущественном в двух мирах существе, которое ведет свою игру, которое испытывает интерес лишь к одной задаче - сохранение равновесия всех оставляющих миров любой ценой. Эльфа такой расклад устраивал. Он смутно представлял, что скажет, если придется встретиться с Ариманом (так звали господина Лейлы), еще хуже представлял, как будет себя ощущать рядом с существом такой мощи, а поэтому старался просто выполнять те поручения, которые передавала Лейла. В частности, принять Сет. Снова.
Лейла на днях прислала письмо, в котором предупредила эльфа, что к нему, скорее всего, снова придет та самая эльфийка. Адриан сжег записку по привычке и глубоко задумался. Он старался не думать о Сет все это время. Не потому, что их незапланированная близость показалась ему неожиданно настоящей, не потому что эльфийка обладала телом воина и лицом невероятной, удивительной красоты. А потому, что все его естество боролось с тем, что внутри себя он определил как чувства. Странные, спонтанные, ненужные чувства к женщине, которая любит другого, принадлежит другому и совершенно неуравновешенна. Адриан многое узнал про нее, когда понял, что имеет дело с тайной помощницей Филиппа Красивого. Узнал про смерти, которые несла ее рука, в том числе, смерть Шарлотты де Гресс, тайной любви короля. И он понимал, что, скорее всего, обращенный король просто-напросто выгнал эльфийку, когда узнал правду.
 
Вопрос, кто рассказал ему. Сама Сет?
Адриан приказал слугам впустить женщину с серебряными глазами, если она явится к нему домой, и погрузился в мысли и работу.
***
Положение графа д’Эперне было более устойчивым, чем всего рода графов Шампани. Он уверенно прятался за соседями, не светился перед королевским двором и спокойно занимался производством шампанского. Его игристые вина любила вся Европа. Адриан делился с покровителем, а остальное использовал с умом. Он понимал, что одного титула мало, и планировал со временем удлинить фамилию и владения в несколько раз. Он берег деньги, не показывал их обществу, чтобы не привлечь к себе лишнее внимание любой из августейших особ, у которых никогда не было свободной монеты и которые любили их тратить. Впрочем, долг двора перед д’Эперне был астрономическим. Иногда Адриан прощал монарху львиную часть долга, взамен получая земли или льготы. Длинная жизнь - самое важное преимущество, которое он имел перед всем этим раскрашенным людским сбродом.
Адриану нравилось то, что во французском дворянстве темных существ почти не было. А если они и появлялись, то использовали тот или иной образ недолго, пару десятков лет. Он же выстраивал свою маленькую империю. Он много путешествовал, хотя в этой жизни не покидал границ Франции. Но понимал, что, сменив имя и заменив собой наследника, очень скоро отправится в путь. Ему нужны были новые идеи, новые товары и новые верные ему темные существа. Перед Ариманом Адриан отвечал за Европу и все Средиземноморье. Он не входил в Орден. Он был тем, кто будто бы со стороны отслеживает колебания чаши весов, собирает информацию о светлом и темном мирах и делает выводы.
Приказ приютить эльфийку настолько шел в разрез с тем, что Адриану обычно приходилось делать, что он заинтересовался. Заинтересовался и пропал, познакомившись с Сет. После Лисы он так и не научился доверять настолько, чтобы думать о ком-то дольше пяти минут. Невероятных усилий ему стоило научиться оставаться с женщиной наедине. А к первой близости после плена он готовился несколько лет.
Эльф налил себе мягкого вина из кувшина. Красное вино с терпким, богатым букетом. Он не пьянел от таких напитков, и мог часами наслаждаться удивительным вкусом. Пожалуй, в винах он разбирался лучше любого из современников. Сказывались удивительно тонкие чувства бессмертного существа и огромный опыт. Адриан любил вина. Любил заниматься ими, любил на них зарабатывать. Здесь, в Реймсе, он работал. И скучал по своему маленькому Эперне, где можно было расслабиться, где можно было отправиться в виноградники и хотя бы недолго не думать о рабочих вещах.
Он поднял бокал и внимательно посмотрел на просвет. Дорогая посуда - еще одна гордость графа. Кристально чистые бокалы, которые предавали напитку удивительный оттенок. Можно было поднять бокал над свечой, и умереть от восторга, - настолько прекрасно начинало играть всеми красками вино. Адриан аккуратно покрутил бокал, перемешивая жидкость. Он знал, что воздух сделает его вкус более мягким, глубоким и бархатным.
В дверь постучали. Молоденькая служанка, которая едва встретила семнадцатую весну, человек, присела в неумелом реверансе и замерла, рассматривая носки своих туфель - подарок господина.
- Монсеньер, граф, гостья, о которой вы предупреждали, здесь. Ей нужно вымыться и отдохнуть, простите мне дерзость, но как такая замарашка может предстать пред вами?
Адриан поставил бокал на стол и посмотрел на служанку долгим пристальным взглядом. Она головы не подняла. Медные волосы мягко блестели в свете свечи. Ему нравился ее запах. Запах юности, наивности. В нем, в ее господине, она видела целый мир. Ее род обеднел, и отец отдал дочь бродячим разбойникам за несколько монет. Адриан вмешался, когда получил донесение о богатом трофее. Девчонку почти не тронули. А сумма, которая была отправлена разбойникам, оказалась мизерной по сравнению с тем, какой красоты человека ему привезли.