Лорд Системы 4 (СИ)
— А что вы ты собираешься туда включить?
— Комплект одежды, самую простую обувь, набор посуды для личного пользования, койко-место в одном из бараков и право приёма пищи по расписанию, — задумываюсь я. — Звучит не очень, если не осознавать, что подобного нет у большинства в этом мире.
— Очень хорошо звучит, — не соглашается Мышь, — я поговорила со многими новичками. Если каждый день не приходится выживать, это уже счастье.
— Список не окончательный, — говорю. — Тебе как раз и следует изучить данный момент и предоставить мне финальную версию того, что требуется новичкам. Чтобы им же было проще на первых порах в Спарте.
— Хочешь построить социализм? — спрашивает Мышь вдруг.
Я и забыл, что она меня постарше. Выглядит сейчас магесса лет на двадцать с небольшим. С Малым они смотрятся ровесниками, ну, может, она чуть постарше, и то благодаря уверенности и внимательному взгляду.
— Даже не надеюсь, — хмыкаю в ответ. — Просто руководствуюсь своим пониманием справедливости.
Она качает головой в ответ.
— Да, заданий много, но все они понятные, — подводит итог она, — Хотя задачка будет не из простых.
— Потруднее работы с детьми? — улыбаюсь ей в ответ.
— Куда уж там. Игроки, считай, и есть дети. Только ростом поболее. А вот мозгов, увы… у многих даже поменьше будет, — смеётся Мышь, вставая со своего места, когда я даю понять, что разговор окончен.
Уже смотря ей вслед, я невольно шепчу себе под нос:
— И всё-таки каждый преподаватель — немного псих.
* * *Как прошла твоя встреча, братец? — лениво спросила Мэнфи, растянувшись на кушетке.
Своей стройной холёной ножкой она небрежно пнула служанку-филиппинку, которая в тот момент делала ей массаж ступней, чтобы та поторапливалась.
— Достали! — прорычал молодой мужчина с рубленными чертами лица и коротким ёжиком волос. — Ты представляешь, эти чёртовы «архитекторы» возмущаются, что мы строим башню слишком медленно. Вот идиоты, неужели они не понимают, что если строить её быстрее, то в один прекрасный момент она может быть достроена?
Он подошёл к столу и плеснул себе ягодной браги в кубок. Отхлебнул с отвращением. За приличный виски он готов был отдать полцарства. А лучше сжечь полцарства.
Зал по меркам ситуации был обставлен роскошно. Резная мебель, яркие подушки, медная посуда, плетёные коврики на полу и на стенах.
— Не понимаю, почему ты не покончишь с этими сектантами? — поморщилась сестра, — они пугают людей, мешают торговле. Проводят митинги и пачкают стены своими дурацкими лозунгами.
— Волки нужны, чтобы овцы не разбегались, — усмехнулся брат. — Пока люди боятся фанатиков, они любят городские власти и городскую стражу. Ничего, сила в моих руках, и они никуда не денутся. Пускай дерут свои глотки сколько угодно.
— Деньги в твоих руках, — методично уточнила Мэнфи.
Она любила точность, не зря же в прежней жизни была адвокатом.
— Здесь сила и деньги — одно и то же, — захохотал мужчина. — Чем больше у меня этих долбаных токенов, тем больше опыта я смогу сожрать.
Он сжал ладонью медный кубок у себя в руке, и тот смялся, словно был сделан из пластилина. Резко пахнущая алкоголем брага хлынула на ковёр.
— Фу, — сморщила нос Мэнфи, — какой же ты позёр, братец! Прикажи кому-нибудь, пускай приберутся.
Мэнфи сама с удовольствием выпила бы сейчас чего-нибудь. Не зря она получила среди коллег такое прозвище.
Обеспеченные люди так ласково называли так свои винные шкафы фирмы «Мейнфилд». «Реально, в Мэнфи десять бутылок влезет», говорили за её спиной коллеги.
Но что ж, пускай завидуют. Она умела расслабляться, а напрягаться по жизни особо не приходилось.
Они с братом родились «с серебряной ложкой во рту». Оба были детьми банкира с Уолл-стрит и никогда не знали бедности. К сожалению, папаша на здоровье не жаловался и на тот свет не собирался.
Так что оба отпрыска, получив самое дорогое образование, вынуждены были заниматься тем, что в двадцать первом веке называется «работой».
Старший брат пошёл на государственную службу. Своё прозвище Маджнун он получил на Ближнем Востоке, когда работал там на Госдеп. (Маджнун — арабск. «сумасшедший»)
Ему перевели это слово как «мечтатель», так что своим прозвищем брат даже гордился. Впрочем, его таланты оказались слишком скромными даже для внешней политики, хотя, казалось бы, за границу отправляют полных идиотов, которые не пригодились дома.
Поэтому брата вернули на родину, где он преуспел в муниципалитете одного из мегаполисов.
Когда всё случилось, они как раз обсуждали очередной снос квартала в ресторане отеля «Хайят» на 5-й авеню, обедая с застройщиком по прозвищу Стервятник.
Брат был заинтересован в своей доле «отката», за то, что ещё крепкие дома признают аварийными.
А Мэнфи пришла просто поесть омаров и выпить Моэ Шандон за счёт Стервятника. Понятно, что она могла их себе позволить и без него, но на халяву всегда всё слаще.
Так, они и провалились в мир Системы вместе с секретаршей брата невозмутимой мулаткой, со Стервятником, его 19 летней женой-моделью из Словении, его бухгалтером и личной охраной, а также с несколькими официантами и шеф-поваром ресторана, который лично подошёл поприветствовать важных гостей.
Брату с сестрой повезло и здесь. Он получил авторучку Паркер с золотым пером, которая на 3 пункта поднимала Харизму и на 10% добавляла убедительности любому его трёпу.
А она — «Очки Крючкотвора», которые отличали правду от лжи.
Мастерок, который получил в качестве бонуса Стервятник, он когда-то поднялся до застройщика от простого прораба, и тот факт, что один из официантов внезапно заговорил на английском, хотя до этого знал только испанский — всё это натолкнуло брата на гениальную мысль.
— Бог дал нам второй шанс! Наша миссия — собрать все народы и построить башню до небес! — провозгласил он.
Харизма Меджнуна легко помогла ему захватить контроль над «быками» Стервятника. Те буквально заглядывали ему в рот.
Сам старый хищник легко сообразил, откуда дует ветер. Он никогда не любил выпячивать себя на первые роли и предпочитал скромность, но стабильные доходы.
Так что он тоже легко согласился с лидерством брата и сестры, оставив себе положение «серого кардинала». В мире тех, кто любит много болтать, всегда найдётся место тем, кто работает руками и не боится крови.
Мэнфи усмехнулась, вспоминая, как они провели «по горячим следам» допрос с пристрастием каждого из присутствующих, проверяя их лояльность.
Самой забавной новостью стало то, что бухгалтер Стервятника спит с его женой. Эти двое стали первыми жертвами нового мира, заложенными в фундамент храма до небес.
Кстати, тогда же она выяснила, что Минога, как Система назвала помощницу Меджнуна, уже многие годы плюет её брату в кофе.
Но она решила ему об этом не рассказывать, понимая, что девушка теперь её с потрохами. Ведь, кроме неё, никто не видел правды, все слышали только ответы. А их честность определяла уже она.
— А если бог узнает про твою идею и ему это не понравится? — спросила она.
— Какая чушь! — фыркнул брат. — Не будь, как базарная бабка. Никаких богов не существует.
* * *Поместье проходило через реновацию, и я неожиданно выясняю, что ночевать там в это время нельзя.
Из-за чего нам с супругами приходится перебраться в самую первую избу, которую для нас освобождают на неделю.
Девушки уже давно спали где-то там, на чердаке. А я задержался у костра, сидя в одиночестве и погружённый в свои мысли.
Какой-то сегодня день весь в заботах. В беготне с одного места на другое. И это еще в Спарте только сотня игроков.
А что будет, когда это число превысит 500, 1000 или 10,000?
На что будет похожа жизнь тогда? Сумею ли я точно так же просто сесть у костра и никуда не нестись, сломя голову. Не срываться от одного человека к другому, принимая отчёты, тратя часы на беседы и планирования тех или иных моментов.