Совсем не мечта! (СИ)
За шумом движущегося поезда я не слышал звук опускающегося язычка моей ширинки, но почувствовал телом легкие вибрации расстегивающейся молнии. Тонкие разгоряченные волнением пальцы Антона необычайно быстро справились с тканью брюк и трусов, добираясь до моего члена.
Резче дозорного-суриката я вытянул шею и огляделся. Никто вокруг нас не замечал: когда я уперся в дверь и стену вагона, полы распахнутого пальто скрыли Антона чуть ли не целиком, чем мальчишка самонадеянно пользовался. Его пальцы ритмично двигались в моих штанах, с каждой секундой заставляя член вставать все больше. Возбуждение было сильно, но страх быть пойманным — тем более с мальчишкой! — пока главенствовал. Мое сердце билось так тяжело, что всякий его удар я чувствовал горлом. Я часто дышал, сам не понимания, от удушающего волнения или действий Антона. Наконец, очевидно, добившись желаемого, он убрал руку, оставив меня с полностью эрегированным членом, торчащим из брюк.
Не понимаю… Это что, его месть?.. Думать было сложно: вся кровь от мозга прилила к члену…
Развернувшись ко мне лицом, Антон демонстративно облизнул самую середину своей ладони и провел ею по обнажившейся головке.
— О Боже, — неосмотрительно обронил я. Молодые женщины справа обернулись, все еще не видя Антона из-за моего пальто. Криво им улыбнувшись, я кивнул в сторону рекламы ипотеки, в которую упирался левой рукой: — Процент упал… здорово…
Женщины поморщились, вполне обоснованно посчитав меня странным, и отвернулись, возвращаясь к своим громким перемолвам. Антон ослепительно улыбался, он едва сдерживал хохот. Я сам неловко рассмеялся, прикусывая нижнюю губу в попытке перебороть стыд. Его взгляд как-то странно скользнул по моим губам, и мы молча замерли, глядя друг другу в глаза. Я только подумал двинуться вперед, наконец-то поцеловать его — мой мозг не успел еще даже команду телу отдать, а я уже получил от Антона пощечину! Левая щека пылала, ничуть не остужая мой пыл. Я отвел глаза всего на секунду, чтобы побороть нахлынувшую боль, но когда посмотрел вперед, Антона уже не увидел. Неожиданно раскаленный язык прошелся по всей длине члена, и я в истоме заскреб ногтями стекло. Антон сидел на корточках у меня в ногах, увлеченно облизывая каждый сантиметр моего члена. Левая рука забралась под все еще закрытую пуговицу брюк и нежно вцепилась в волосы, не давая мне даже малейшего шанса отстраниться. Как будто бы я мог! От всех его действий, от окружающей нас обстановки, от его наполненного совершенно нескромным желанием взгляда я чувствовал себя голым. Закончив вылизывать, он взял член в рот и ритмично задвигал головой, тесно сжимая его губами. Чувствительность всего тела обострилась до предела: я ощущал одежду, рубашка терлась о грудь, живот, спину, ребра так, словно ко мне прикасалось множество рук. Необычайно легко, едва притрагиваясь к коже, они ласкали все мое тело, пока Антон неимоверно чувственно делал минет, периодически выпуская член изо рта и вновь принимаясь его вылизывать. Теряя последние крупицы самоконтроля, я двигал бедрами, вынуждая его глубже принимать меня, почти касаясь головкой его горла. Качка поезда скрывала мои движения, но в тот момент мне уже было глубоко плевать. Финишируя, я несдержанно насадил его голову до предела, и Антон носом уткнулся в тыльную сторону своей левой ладони. С рычащим стоном я кончил ему в рот. Закашлявшись, он впился ногтями мне в лобок, но боль почему-то лишь скрасила достигнутый оргазм.
Дыша как после марафона, я упал горячим лбом на ледяное стекло ближайшей двери. Антон с необычайно трогательной заботой спрятал мой член, расправил ткань и бережно застегнул ширинку, будто ничего и не было. Он встал, и мне с сожалением пришлось оторвать голову от стекла, только-только начавшего охлаждать мои мысли.
— Серьезно?.. — только и смог спросить я.
Он — с привычно нахмуренным лицом — ткнул меня пальцем меж бровей.
— Может, уберешь уже это удивленное выражение лица? — с явным раздражением произнес он. — Опусти брови.
— А что, они подняты?.. Я не чувствую лица… вообще ничего не чувствую… кроме пульса в члене…
То ли мои слова, то ли мое абсолютно выжатое состояние — то ли вообще все вместе — его повеселили. Он неизменно хмурился, но в его глазах плясали огоньки задора. Когда поезд остановился у очередной платформы, Антон вытянул меня за собой, таща за рукав. Я шел как зомби, не способный родить ни одну мысль в абсолютно пустой голове. Если бы меня схватил за одежду кто-нибудь другой и повел в противоположную сторону, я бы подчинился, не раздумывая. Но у меня не вызывала сомнений уверенность в том, что этот мальчишка так просто меня ни к кому не отпустит.
====== Глава 9 ======
— …и в конце фильма они просто разъехались кто куда, ни секунды не скучая друг по другу. Впустую потраченные полтора часа! — подвела итог Лизка, набирая в ложку бисквитного торта. — Я-то думала, что главные герои вместе останутся, раз спали друг с другом. А тут…
— Мда, глупый ход для истории, — кивнул я, размешивая слегка подслащенный чай.
Справа от нас на барной стойке, заменяющей на моей кухне обеденный стол, кипел старый электрический чайник, силящийся забрызгать всех вокруг кипятком. Не считая страха получить ожог, посиделки у нас были вполне задушевные.
— А это не только со сценарием беда, — вздохнула Лиза, взглядом намекая на добавочный кусок торта. — Сейчас такие нравы. Встретились, переспали — и ни для кого ничего не значит, так, веселье.
Я сунул в рот ложку приторного, купленного чисто для кузины лакомства и сразу же постарался утопить его в практически пресном чае. «Встретились, переспали… веселье…» Что-то это самое «веселье» с неприятным, пусть и действительно уместным оттенком осуждения мне напомнило. В мыслях промелькнул образ Антона, и сразу заныло тело там, где он касался меня. Неосознанно я прикрыл губы пальцами и закинул ногу на ногу, теснее сдвинув бедра. В первое наше «рандеву» в его комнате у меня не было поводов размышлять о правильности происходящего. Хотя стоило уделить внимание таким моментам, как его пол, возраст, а также место действия и непродолжительность нашего знакомства. То есть поводов остановиться было полным полно еще тогда! Но, допустим, я был слишком шокирован. Нет, не был… Или был?..
— Марк?.. — осторожно позвала меня Лиза. — Ты что, ошпарился? Слишком горячий чай?
— М-м? — Вздрогнув, я ненадолго вырвался в реальность и поскорее убрал пальцы от лица. — Нет, все в порядке. Это я… так… просто.
Она смотрела на меня с тревогой, однако не прекращала есть: в конце концов, только в гостях у Лизки появлялась возможность угощаться вкусной, но далеко не самой полезной едой; а кто еще будет баловать ее, как не старший брат! Мое отношение к ней не сильно изменилось с годами, поэтому подобные тайные пиршества не казались ей подозрительными. Только я знал, что в последние дни сладостями изо всех сил стараюсь заслужить ее прощение, ведь творил с Антоном такое, узнав о чем, она бы, вероятно, потеряла дар речи. Как, собственно, и я, когда все происходило… Так что вернее будет «я с ним творил» — или все же «он со мной…»?..
Я помотал головой, отгоняя вопрос, ответ на который навряд ли сумею найти в ближайшее время, чем вызвал у Лизы новую порцию удивленно-встревоженных взглядов.
— Так что там с фильмом? — неумело постарался я перевести мысли Лизы подальше от своей персоны. — Когда стало понятно, что у них это просто… веселье?
— Мне или героям? Я вот до конца фильма думала, что они просто ломают комедию, стесняются друг другу честно признаться в любви или вроде того. Пока свет в кинозале не включился, я не поняла, что уже конец: сидела с пустым ведерком от попкорна на коленях и такая: «Э-э-эй, где мой «happy end»?..» Подруга сказала, что заметила момент, в котором герои разобрались во всем. Они на свидание пошли, как Он думал, а Она ему дала от ворот поворот, мол, считала, что они по-дружески спят. И сейчас выпить пошли тоже…
Она продолжала пересказывать сюжет не первой свежести, а в моей слишком не занятой работой голове уже бурлили дурацкие идеи.