Клянусь тебе в неверности (СИ)

Выполнив процедуру, начала нервно стучать туфлей по кафелю туалета. Конечно же, как назло, время ползло слишком медленно.
Мысль о том, что я могу быть беременна до сих пор вызывала усмешку. Да и тест я сейчас делаю только для собственного спокойствия – чтоб уверенно отметать подобные предположения в голове и дальше.
Но вторая проявившаяся полоска на тесте была со мной не согласна…
Я вытянула руку перед собой. Прищурилась. Оглядела тест с разных сторон.
Пальцы похолодели.
Черт побери. Я беременна?!
Перед глазами все помутнело. Ноги казались деревянными. А руки ватными. Тест полетел в урну, сознание будто бы совсем отключилась – я ничего не соображала.
Как в бреду, взяла сумку, и медленно направилась обратно в свой кабинет. Но, передумала, как только взялась за ручку двери приемной. Нет, видеть кого-то из офиса я сейчас не смогу.
Хотелось спрятаться, скрыться от чужих глаз. Подумать, прийти в себя.
Домой? Машка все еще в школе. Богдан вообще дома не ночевал, но кинул смс, что не приедет. Я решила, что он разозлился из-за происшествия накануне, и уехал в гостиницу. Или… может он у другой женщины? Если честно, мне на это плевать…
Но сейчас он уже мог вернуться домой... А мужа хотелось бы видеть в последнюю очередь.
Сделала глубокий вдох. Отправилась к лифтам. Спустилась в подземный паркинг.
Черт. Я в таком состоянии не могу сесть за руль.
Пришлось вызывать такси.
- Адрес. – без особого интереса спросил водитель, глядя на меня в зеркало заднего вида.
Я с трудом слышала его голос через рой своих мыслей. Назвала первое, что пришло в голову – адрес Любы. Она не работает, а просыпается обычно ближе к обеду. Так что в это время я точно застану ее дома.
Мне нужно выговориться. Нужно чтоб рядом был кто-то знакомый, родной. Нужна поддержка…
Обеденные пробки на трассах заставили нас тащиться около часа. За это время я почти заработала нервный срыв, накрутив себя донельзя.
Кто отец? Слава? Богдан? Что мне делать теперь? Как поступить?
Дрожащими пальцами протянула водителю купюру. Тихо выдавила «Спасибо». Вышла из автомобиля. Побрела ко входу в дом Любы, глядя себе под ноги и еле разбирая дорогу.
На улице зарядил дождь и первые крупные капли уже ударили по носу.
Я остановилась. Вскинула голову вверх и со злостью стиснула челюсть.
- Почему, сейчас?! – сжав кулаки спросила у неведомых сил. – Может хватит сюрпризов, черт побери?!
Глаза снова на мокром месте. Ругательства с пустотой не принесли облегчения.
Я еще раз мысленно выругалась, и уже собиралась позвонить в звонок на двери частного загородного дома, когда взгляд зацепился за знакомый автомобиль, припаркованный во дворе.
Машина Богдана.
 Глава 5. После безумия. 
Моргаю. Убеждаюсь, что это не галлюцинации после стресса. Машина действительно есть, и она действительно здесь.
В голове за доли секунды рождаются тысячи самых мерзких предположений. Я хватаюсь за ручку двери, и с силой толкаю ее. Если сейчас же не опровергну свои догадки – просто сойду с ума.
В доме тихо. Шторы везде задернуты, полутьма. Я замираю посреди просторной прихожей и озираюсь по сторонам. Куда идти? В гостиную? Сразу же в спальню?
Ответ подсказывает мой муж – именно его приглушенный голос я слышу из кухни. Той самой кухни, где я была столько раз. Где мы с Любой совсем недавно пили мартини, и обсуждали его измену с личной помощницей.
Не думая ни мгновения, иду туда. Громкий звук каблуков глушит пушистый ковер.
Сердце падает куда-то вниз живота, и тут же взмыв ввысь, бьется о самое темечко. Откликается тяжелым ударом с каждым последующим шагом.
Вот сейчас. Еще миг и я достигну дверного прохода – своими глазами увижу обладателей голосов тихого, неспешного диалога.
И я вижу их. Люба. Богдан. Они сидят за столом, обсуждая что-то и мусоля две кружки с горячим кофе.
В целом, картина достаточно целомудренная.
Если бы, не одно «но». Оно ведь всегда есть, это «но».
На Богдане лишь брюки на голое тело. Те, в которых он был вчера на благотворительном вечере.
 
А на Любе нет ничего, кроме рубашки. Его, черт побери, рубашки! Подруга (Подруга?!) сидит на диванчике за столом, подобрав ноги под мягкие ягодицы и подперев подбородок о собственные колени.
Что там вечно требовал от меня муж? Включить рациональную часть рассудка? Так вот – если бы весь мой рассудок состоял из одной лишь рациональности, это – он оправдать бы не смог. Предположение, что в ее дом ворвались грабители и отобрали у несчастной весь ее гардероб, а Богдан (как истинный джентльмен) поделился последней рубашкой, снятой с себя… Боже, о чем я?
Подруга и муж поворачиваются ко мне, как по команде. Часто моргают. Тоже решили, что их посетили галлюцинации? Лица вытягиваются, бледнеют, краснеют и в конце концов вновь принимают оттенок здоровой кожи. Правда, не сразу.
Богдан подскакивает со стула.
- Мирра?!
Его ремень расстегнут и сейчас просто свободно болтается в петлях брюк. Почему-то мой взгляд застывает именно на этом моменте. И именно этот момент рождает внутри бурю… Нет, не боли, тоски, негодования. Смеха!
Я прыскаю. И начинаю смеяться. Сначала неслышно, беззвучно. Но с каждым мигом всё громче и громче. Через секунду из груди уже рвется хохот, нарастающий в геометрической прогрессии.
Мне приходится согнуться пополам, потому что от смеха тут же потянуло живот, но я не могу остановиться.
Текут слезы. Опять же, не вызванные печалью. Утираю их и продолжаю смеяться дальше. Вдыхаю полной грудью впервые за гребенных десять лет.
И смеюсь.
- Измены укрепляют брак? Ты мне так «помогаешь»? – сквозь спазмы дыхания, произношу. Вопросительно смотрю на подругу. Она уже успела опустить ноги на пол и принять непорочную позу. Богдан так и застыл посреди кухни. Животные инстинкты берут своё – опоссум, например, во время опасности застывает или вообще притворяется мертвым. Кажется, муж сейчас делает то же самое. Только глаза бегают из стороны в сторону.
- Блин, Мирра, выдохни. – бурчит Люба, приняв мой хохот за истерический. Но я точно знаю, что к истерике я сейчас вовсе не близко. Скорее, наоборот. Мозг соображает настолько ясно и трезво, будто с него сняли какое-то наваждение.
О чудо. Богдан отмирает. Бросается ко мне со всех ног.
- Стой! – тут же швыряю в него презрительный взгляд. – Стой там, где стоишь, и не смей приближаться. – от одного его вида мне сейчас мерзко, не говоря уж о прикосновениях.
Я спокойно подпираю дверной косяк. Руки убираю в карманы. Кажется, бессознательно начинаю копировать позы мальчишки.
- Мирра, милая, это не то, что ты думаешь. – муж лишает меня дара речи одной фразой. Снова смеюсь – ну не могу я быть серьезной, попав в эту нелепую реальность.
Облизываю пересохшие губы.
- У нас ничего не было. – снова завялят Богдан и я с интересом смотрю на него. Сейчас уже по-другому. Вдруг, вижу, и лживый взгляд, и нервно дергающиеся губы.
- Правда? – спрашиваю с иронией.
Перевожу взгляд на Любу.
- И как давно у вас… эммм… ничего не было? – кажется, подруга с большей охотой ответит правду, чем муж, который предпочтет до последнего выкручивать неприглядную истину себе во благо.
Люба вздыхает. Смотрит на меня виновато.
- Два года. – глухо. Богдан сверкает глазами, мысленно ее проклиная, должно быть.
- Два чертовых года ты трахаешь моего мужа? – вот здесь я действительно удивляюсь. Можно было предположить, что она утешила его, когда, у нас стало всё плохо… Но… два года?!
Лучшая защита, это нападение. Любе в этом нет равных. Поэтому подруга горделиво отворачивается к окну, пряча бесстыжий взгляд и заявляет:
- Мирр, никто же не виноват, что ты настолько слепа. Думаешь я одна у него? Он же даже вашу няню, и ту уже успел оприходовать.
- Люба! – цедит Богдан, пытаясь рыком перекрыть ее голос. Но у него ничего не выходит. Я уже успела услышать всё, что мне было нужно.