Ну уж нет, Грейнджер! (СИ)

— Какого черта вы уставились? Вы что беременных не видели никогда?! Отойдите с прохода сейчас же.
Путь до больничного крыла прошел незаметно, в голове проносились картинки одна хуже другой, волнение набирало обороты и странное выражение лица Гермионы совсем не успокаивало. Видимо, ей было больно, так как она кривилась и жмурилась, а свободной рукой поддерживала живот. Он не знал, что делать, что говорить, чтобы она не переживала. Все успокаивающие слова как будто выветрились из головы. Но старался не забыть, что как только передаст Гермиону в руки мадам Помфри, нужно еще привести сюда мистера Хоула. И только когда перед ними открылась дверь больничной палаты, а хрупкая ладошка девушки начала выскальзывать из его дрожащей руки, он понял, что боится… Боится ее отпускать туда, где его не будет рядом, где не сможет помочь. Он остановился на пороге перед закрытой дверью, а потом резко развернувшись крикнул:
— Тео, найди целителя Хоула и приведи сюда. Падма, скажи моей матери, что Гермиона рожает. Поттер, сделай одолжение, договорись об открытии камина для колдомедика. Все остальные, — он оглядел людей, которые зачем-то поволоклись за ними: Уизли, Долгопупс, Браун, вторая Патил, Забини, Паркинсон, Дафна Гринграсс, Дин Томас, Финниган, кто-то еще за их спинами. — Уйдите нахрен отсюда!
С этими словами он распахнул дверь палаты настежь, глубоко вздохнул и сделал шаг вперед.
Мадам Помфри сосредоточенно двигала палочкой, заставляя нужные ей предметы аккуратно складываться в стопочки рядом с ней. Полотенца, простыни, колбы с зельями — все это призывалось из кладовой с бешеной скоростью. Но его это не волновало. Его беспокоила Гермиона, потому что в этот момент она скрутилась вдвое, хватаясь за опустившийся живот, и громко вскрикнула. Она уже была переодета в больничную рубашку, стояла босиком на холодном каменном полу, опираясь рукой о кровать, и тяжело дышала. Он знал, что роды — это процесс болезненный и неприятный, но это в теории. А на практике Драко совсем не был готов к тому, что увидит корчащуюся от боли любимую девушку. Из-за того, что она страдала, он злился, хотелось крушить все вокруг.
— Почему Вы ей не помогаете? Вы же видите, как ей больно!
— Мистер Малфой? — удивленно спросила медсестра. — Что Вы здесь делаете? Вы должны быть по ту сторону двери.
Ну почему его постоянно пытаются выгнать? Это раздражало. Каждый раз, когда он нервничал или переживал, то превращался в злобного, агрессивного мерзавца. Он сам знает, где ему лучше быть. И если он решил, что будет здесь, то он будет здесь. Поэтому, проигнорировав ее замечание, он снова задал вопрос:
— Почему она корчится от боли, а Вы занимаетесь чертовыми полотенцами? Неужели нельзя ей помочь?!
— Заткнись, Малфой, — прохрипела Гермиона и обратила его внимание на себя. Он в два шага приблизился к ней и взял за руку.
— Но тебе плохо… — злость как будто испарилась, когда он аккуратно укладывал ее на кушетку и опускался на колени рядом.
— Конечно, плохо! У меня схватки. Я рожаю двух детей! Чего ты еще ожидал? — вот теперь Грейнджер была привычной, так она обращалась к нему всегда, когда была недовольна его поведением, будь оно плохим или хорошим, адекватным или не очень.
— Прости… Я волнуюсь.
— Извинись перед мадам Помфри, — приказным тоном, превозмогая болевые ощущения, сказала она. Он только обреченно на нее посмотрел и повернулся к женщине.
— Мадам Помфри, прошу прощения за неподобающее поведение.
— Ничего, — она улыбнулась. — Это нормально для человека, который вот-вот станет отцом.
 
Он снова сосредоточил внимание на Гермионе. Выглядела она измученно, устало, но расслабленно. Резкая боль, вероятно, отпустила.
— Почему ты здесь?
— А где мне еще быть?
— В коридоре. Ты не должен видеть, — она не продолжила предложение, только уткнулась в его руку лбом.
— Не волнуйся. И не думай обо мне.
Он не знал, что еще сказать, но присутствовала определенная уверенность в том, что он не должен уходить. Покрывая ее разрумянившееся лицо поцелуями, он чувствовал в этом необходимость.
— Но дальше будет хуже, Драко.
— Я знаю.
После этих слов ее лицо снова исказилось от боли. Новая схватка. Сквозь сжатые зубы она пропустила воздух, волосы на лбу и висках намокли от пота, а ноги рефлекторно согнулись в коленях. Вид беззащитной Грейнджер делал его беспомощным, потому что он ничего не мог сделать, чтобы облегчить ее состояние. Ей оставалось только терпеть и стоически переносить все издевательства, а ему отчаянно кусать свои губы и держать ее за руку, позволяя оставлять на ладони глубокие впадины от ее ногтей. Может так удастся забрать хоть каплю ее страданий…
— Мадам Помфри, можно это как-то облегчить? — спросил он.
— Да, но может быть вредно для нее и малышей.
Он только кивнул, а потом хриплым голосом задал очередной вопрос:
— Сколько это будет продолжаться?
— Все происходит достаточно быстро, так что через полчаса, может, сорок минут начнем тужиться. Вам бы я посоветовала выйти.
— Я не выйду.
— Посмотрим, — улыбнулась медсестра, тщательно наблюдая за своей неожиданной пациенткой.
Пока Гермиона снова отдыхала, откинув голову на подушку, в палату влетели Тео и Гарри вместе с целителем, а за ними МакГонагалл, которая, засучив рукава, подошла к медсестре.
— Мисс Грейнджер, что это, Вы решили разродиться раньше срока? — заявил с порога мистер Хоул. — Надоело таскать на себе тяжести?
— Очень, — она даже улыбнулась в ответ. — А еще я страсть как хочу поспать на животе!
Драко даже немного расстроился, что вызвать ее улыбку получилось не у него, а у старого колдомедика, но отогнал эти мысли прочь, потому что она наконец успокоилась. Было ясно, что ненадолго, потому что схватки становились все болезненней и мучительней, а перерывы между ними все короче.
— Мистер Малфой, что Вы здесь делаете?
— Как видите, мистер Хоул, сижу! — раздраженно отрезал Драко, закатывая глаза.
— Так встаньте и уйдите за дверь. Вам тут делать нечего!
Их переглядки прервал громкий женский вскрик и глухой удар кулаком по кушетке. А потом Гермиона выгнулась от боли, что сам Драко чуть не заорал. Как же тяжело на это было смотреть! Он шептал ей, что все в порядке и скоро все закончится, что осталось совсем чуть-чуть и у них будут двое замечательных детишек, просто нужно немного потерпеть.
— Малфой, мне так больно… — когда приступ закончился, говорила она медленно и тихо, ее глаза не фокусировались на его лице, сил почти не было, но не поругать его она не могла. — Ненавижу тебя, зачем ты сделал это со мной?
Он сорвал с ее шеи цепочку и натянул на безымянный палец обручальное кольцо.