Один в поле... (СИ)

Зашли-таки. Встали у костра, смотрят настороженно. Ну я внимания вроде как не обращаю. Закатываю санки со своим страшным грузом, подкатываю к дровнику.
— А что ты делаешь? — опасливо спрашивает девочка.
— Землю отогреваю. Буду могилу копать. Не дело это когда мертвые непогребенные лежат. Буду хоронить. Конечно лучше бы каждого отдельно похоронить, но на это у меня сил не хватит. Так что придется братскую могилу делать. Летом сюда побольше земли еще натаскаю, будет курган небольшой.
— А можно… — девочка внимательно слушавшая меня замялась, словно не зная как сказать, — а можно и наших родителей тут похоронить?
— Вас как зовут-то? — спросил я, чуть помолчав.
— Меня Эля.
— А братишку?
— Какой он мне братишка? Это Андрюшка, он тети Лены сын, соседки нашей.
— Ну все равно же, маленький. За ним ухаживать надо.
— Да ну его, — серьезно отвечает, — он и так противный… Избалованный ребенок.
— Сама дура! — подает наконец голос и «противный Андрюшка».
— Молчи давай, — девка, не долго думая, отвешивает подзатыльник и тот с готовностью начинает реветь. Но не всерьёз так, а эдак напоказ. Для меня явно. Но громко.
— Эля, а вы далеко живете? — спрашиваю демонстративно не слыша рева мелкого плаксы.
— Да вон там, — машет рукой на восток, ну собственно говоря там практически все дачи и находятся. Это я только две улицы проверить успел. А так-то они чуть ли не на пару километров тянутся. — Третья улица отсюда.
— Ну давайте вы меня проводите. Привезем и ваших родных…
Сгружаю в дровник старуху из кошкиного дома и мы все втроем отправляемся к ним. По дороге разговорившаяся девочка рассказывает, что они знают, где я живу. Видели и свет из окон ночью, да и так видели куда я заезжал на машине. Только что на глаза мне не показывались, немного побаивались, все же старше их… Узнал также, что ещё на дачах живет девочка Настя, девяти лет от роду, только она молчит все время и ни с кем не знается. А еще дальше живет большой мальчик Дениска (лет 11–12 как я понял), но он вредный и не пускает их в кафешку для дальнобойщиков где есть свой магазинчик. До него им ближе, но Денис их не пускает. Вот они и ходят в тот магазин что под мостом. В Дачный. Правда есть еще один магазин, и до него им тоже ближе, но его никак не открыть… Там такие двери железные… И стены. И решетки на окнах… Они пытались окно разбить и между решеток залезть, но никак… И даже Дениска приходил, также хотел магазин вскрыть и у него тоже ничего не получилось, а еще…
Но тут, собственно говоря, мы и пришли. Дома Эли и Андрюшки стояли рядом. У Эли, обычный такой дом. Явно жилой. В том смысле, что в нем жили не только летом, а круглый год. Тёплый, ухоженный, не слишком новый и чистый, но уютный… Живой, в общем. Зато дом Андрюшки — явно богаче. Не особняк, конечно, но зажиточный. И, в принципе, для зимнего проживания тоже приспособлен, но постоянно жили в нем явно нечасто. Наездами. Но когда пришла беда — вспомнили о нем. И количество родных… У Эли было только двое. Папа и мама. А у Андрюшки аж пятеро! Кроме родителей еще бабушка, дедушка и тетя (маминасестра) Да уж… Работы мне подвалило. Впрочем, и малявки пытались мне помогать. Вот только помощи с них… Эльке — 7 лет, Андрюше 5… Ну какие из них помощники? Так что сделав один рейс я оставил их поддерживать костер. А дальше ходил один.
Сделав три рейса, спросил у Эли
— А у Насти есть кого похоронить? Пусть она нелюдимая, но предложить то помощь мы ей должны.
— А давай спросим? — тут же согласилась Элька.
— Давай. Только давай Андрюшку ко мне домой отправим, а то он вон уже спит почти. А у меня там тоже девочка одна скучает. Пусть они друг за другом присмотрят…
 Глава 13 
Дома, стоило только мне открыть дверь — ко мне навстречу вскочила радостная малявка:
— Дядя Аик… — и резко умолкает, завидя новые лица.
— Вот, Ева, у нам гости. Пустим погреться?
— Пустим, — важно соглашается ребенок, с интересов разглядывая вошедших.
 
И те, тоже притихли. И вечно ноющий Андрейка, и постоянно тараторящая Элька притихли, с какой-то даже завистью посматривая на горящий электрический свет и мелькающих на экране мультяшных героев. Да уж. То, что для одних кажется обыденностью (а к хорошему очень и слишком быстро привыкаешь), для других может казаться недостижимой роскошью…
Вот сколько эти дети провели без света? Неделю? А уже смотрят на эти простые вещи как на какую-то частичку своей прошлой жизни. Когда всё вокруг ещё было хорошо. До Беды. Как описать эти взгляды? Не зависть, нет… Скорее тоска. Тоска по тому времени, когда все взрослые еще были живы. Надо что-то делать! И, потому, не давая им погрузиться в меланхолию еще глубже, я много говорил, подбрасывая дрова в печь. Познакомил Еву с Анрюшкой. Наказал им жить дружно и не ждать нас вечером, а самим ложиться спать. Так как уже поздно, а мы с Элей будем скорее всего работать всю ночь.
Элька явно не хотела уходить. Ей явно хотелось остаться здесь же. Посидеть в тепле и уюте. Но, увы. Одному мне не найти таинственную Настю. Когда мы вдвоем вышли на улицу, она долго молчала, о чем-то думала, и, наконец, решилась и спросила:
— А откуда у вас свет?
— Генератор, — рассеянно отвечаю ей, мысленно прикидывая хватит уже палить костер и можно ли начинать уже копать или пока ещё рано? — Слышишь тарахтит?
— Это как машина?
— Ну… Почти. Принцип действия схожий. Хотя внешне скорее как сундук выглядит. Я тебе потом покажу.
— А можно потом у вас телек посмотреть?
— Телек не показывает. Только с дисков.
— Ну все равно, хоть с дисков.
— Конечно можно! Вот похороним всех и придете с Анрюшкой к нам в гости. Будем видик смотреть и чай с оладушками пить.
— А ты умеешь и оладушки печь?
— Умею, — улыбаюсь несколько снисходительно-расслабленно. Такой получается разговор… Семейный что ли.
— А как тебя зовут? — смотрит несколько нерешительно — Аик?
— Зовите меня Шиша, — решительно отказываюсь я. Ну его нафиг. Так и начнут Аликом все звать. А меня это имя бесит почему-то. Уж пусть буду Шиша.
— Шиша? — заглядывает мне в лицо. — Это как?
— Это прозвище в школе. От фамилии. Шишов.
— Ааа… А у нас в классе Кузя есть, у него фамилия Кузнецов…
Я почти не слушал, что там мне рассказывала Элька про своих одноклассников. Я думал: правильно ли я делаю, что заморочился с могилой для всех умерших? Не проще ли было бы найти в одной из дач погреб (а они встречались хотя и нечасто, видимо грунтовые воды близко, потому и не особо распространено) и сгрузить в него всех усопших. Ведь куда проще же! Казалось бы… Именно что казалось! Но чем-то мне эта идея категорически не нравилась. Вот я и пытался понять чем. Да, собака конечно до трупов в погребе не доберется. Зато прекрасно доберутся крысы и мыши! А именно они, а вовсе не собаки — основные переносчики инфекций. То есть, получается, что сложив их в погребе, я ничего не получаю! С тем же успехом можно оставить их всех там где они сейчас лежат. Смысл будет тот же! И эпидемии не избежать. Нет уж. Если и хоронить, то уж по всем правилам. В землю. И, минимум — на два метра в глубину. Да и просто проявить хоть капельку уважения к умершим. Не хотел бы я, чтоб если я погибну, то меня тупо скинули в погреб, как кусок испорченного мяса… Бр… Нет, надо похоронить как полагается.
— Всё. Мы пришли.
— А? — я словно очнулся. Точно — пришли. Куда-то. Ещё один дом. И, даже, вроде как свет в окне. Неяркий. Свеча или керосинка… Хотя, где нынче керосинку достанешь? — Ну стучи. Зови свою Настю.
— Настя. Настя… — забарабанила в окошко девочка. Свет в окошке дернулся. Мелькнуло лицо в окошке. Через минуту брякнул крючок и приоткрылась дверь.
— Кто тут? — тонкая девочка чуть постарше Эльки вышла на крыльцо, кутаясь в наброшенный на плечи пуховик. Первое, что бросилось в глаза это не по детски серьезное выражение лица. И еще — странное ощущение. Лицо у девочки было чистое, но возникало ощущение, что вокруг ее глаз черные круги, как у панды. Хотя ничего подобного. Кругов не было. А вот ощущение этих кругов было. Словно она смотрела откуда-то из глубины… Тоже, похоже, пережила за эту неделю немало. И улыбаться разучилась.