Под маской порока 2. Не отпускай меня (СИ)

Она любит брата больше, чем кого бы то ни было под этой луной, но постоянно быть рядом в прямом смысле не собиралась. У него свой путь, у нее свой, у него своя семья, у нее… наверное, тоже когда-нибудь появится. А если и нет, то всегда можно найти утешение в работе и иных благих начинаниях. Если уж за столько лет она не сошла с ума от тоски и одиночества, но сумела привыкнуть к новой жизни, научилась наслаждаться ею и радоваться минутам счастья, то справится и сейчас. Что до отсутствия бессмертия, то пока оно не воспринималось кардинальной переменой, великим глобальным событием, скорее виделось чем-то не вполне понятным, смутным, уже свершившимся, однако еще не прочувствованным в полной мере.
— Не будет ли барышня столь любезна и не поможет ли старому нечеловеку перейти дорогу?
Узким дорогам Тирса далеко до современных многополосных трасс и машин в пределах видимости не наблюдалось, не говоря уже, что здешние водители крайне редко ездили на такой скорости, чтобы не успеть затормозить перед медлительным пешеходом, но Эсме все же улыбнулась любезно, подала руку мужчине почтенных лет, приблизившемуся бесшумно, словно возникшему из пустоты малолюдной улицы. Он легко подхватил ее под локоть, нарочито тяжело оперся на трость, сгорбился, начал шаркать.
— Ох уж эти автомобили, как выскочат незаметно из-за поворота, так и увернуться не успеешь, а в мои годы уже пора бы поберечься.
— Особенно теперь.
— И то верно, милая барышня, — в переменчивых, будто море, сине-зеленых глазах мужчины заплясали смешинки. — Безопасность в любом возрасте важна, не правда ли? По крайней мере, я рассчитываю провести оставшийся мне срок со всем возможным удобством и пользой. А вы?
— И я.
— Прекрасно. Можете мне не верить, но я искренне рад за вас обоих, Эсмеральда. Каждый получил что хотел… или что заслужил.
— Вряд ли Вэйд или Гален поверят, что вы действительно этого хотели.
— Все же мы наполовину люди и, подобно людям, устаем. Наши тела изнашиваются, дряхлеют даже вопреки бессмертию. Впрочем, вы сами видели, как устроена эта система — когда-то мы получили бессмертие и силу, но вместе с тем и фактор, нас ограничивающий. Кем бы ни были наши боги на самом деле, однако едва ли они могли допустить появление кого-то, грозящего рано или поздно стать равного им. Они предоставили нам выбор, который мы не приняли, который мы отказались принять, и все, что произошло после, — результат наших решений, наших падений и ошибок. Вам кажется странным, что я пожелал все прекратить? Кто-то должен был это остановить и кто, если не я?
— Как уничтожение лунных в шестом веке?
— И это тоже. Пусть и, как показало время, то мое решение почти ничего для них не изменило.
— По крайней мере, вы попытались, — Эсме первой ступила на край тротуара на другой стороне улицы.
— Чисто человеческое оправдание, — трость чуть громче обычного стукнула о булыжную дорогу, мужчина с заметным усилием поднялся на тротуар и выпрямился, просмотрел внимательно на Эсме. — Не думаю, что вам нужны неловкие фальшивые заверения, что якобы от вас и вашей матери не хотели избавиться.
Эсме отрицательно покачала головой.
Вот уж что точно совершенно ни к чему.
— Тем не менее, я рад, что вам удалось спастись.
— А уж я-то как рада, что вы позволили мне выходить на связь с братом, — скрыть сарказм не удалось.
Да и не то чтобы хотелось.
— Милая Эсмеральда, вы столько лет держались так близко к Вэйдаллу, как только могли. Неужели вы полагали, будто никто вас не заметит? Или что его особенности, наблюдение за ним не наведут ни на какие мысли? Я молчал о том, что видел и о чем разузнал, но это вовсе не означало, что я совсем ни о чем не догадывался.
— Благодарю и на том.
В конце концов, он мог в любой момент выдать ее.
Использовать по своему усмотрению.
Разумеется, с некоторых пор Эсме подозревала, что собрат промолчал по весьма простой и распространенной в ордене причине — придерживал ее в качестве запасного варианта, козыря на крайний случай, а рассказывать о тузах в рукаве не след. Особенно игрокам по кругу.
 
— Вы тоже промолчали.
Ну да, соврала, что, мол, никогда старейших в глаза не видела и потому не признала.
— Как было оговорено, — как можно небрежнее отозвалась она.
— И я выполнил свою часть сделки, — отпустив спутницу, мужчина подхватил трость, достал из внутреннего кармана пиджака сложенную бумагу и протянул Эсме. — Имена и адреса суккуб и инкубов, рожденных на воле, вне клановых общин. Естественно, здесь далеко не все, лишь те, кого удалось разыскать… вам не понаслышке известно, как тщательно прячутся представители вашего вида… впрочем, уверен, вам пока хватит и их. И я помню о вашем желании сделать само их существование… более легитимным.
Эсме забрала бумагу, развернула.
Десятка два имен из разных стран по эту сторону Восточного хребта. И впрямь немного, но все ж начало.
— Вы действительно собираетесь этим заняться? — уточнила она с каплей недоверия.
— Отчего нет? — мужчина усмехнулся беззаботно. — Как я уже говорил, я намерен провести остаток времени с удобством и пользой. Что до того, поверят ли мне Гален, или Вэйдалл, или кто-то еще из круга… к счастью, в моем возрасте можно не занимать голову ненужными размышлениями о том, что обо мне думают другие.
Что до того, поверят ли мне Гален, или Вэйдалл, или кто-то еще из круга… к счастью, в моем возрасте можно не занимать голову ненужными размышлениями о том, что обо мне думают другие. Что, к слову сказать, и вам советую. Доброго дня, Эсмеральда. Надеюсь, свидимся еще.
— Доброго, Дамиан. Даже не сомневаюсь.
Мужчина чуть склонил голову, повернулся и легким неспешным шагом направился прочь от Эсме. Она проводила прямую мужскую спину взглядом и вновь просмотрела список, на сей раз задержавшись на названиях стран.
Большая часть проживала в Афаллии.
Значит, туда она и поедет в первую очередь.
* * *
Выпускной бал в старшей школе для девочек — зрелище довольно-таки унылое.
Кучка девиц, наконец-то получивших аттестаты и с чувством выполненного долга оставивших позади три года учебы, трудности межличностных отношений и утомляющие экзамены.
Преподавательский состав с директором во главе, взирающий на бывших учениц с явным облегчением — хвала богами, отмучились! — и толикой печали — полтора месяца перерыва и снова в бой, с новой стайкой девиц, желающей грызть гранит науки не больше сегодняшних выпускниц.
Родители, неодобрительно поглядывающие то друг на друга, то по сторонам. Кто-то оценивал соучениц дочери, кто-то прикидывал, во сколько обошелся школе этот бал и не отправилась ли часть выделенных на данное мероприятие денег в чьи-то карманы под прикрытием лент, цветов и лимонада, кто-то откровенно скучал. Чета Овертенов держалась воистину с королевским высокомерием, холодным и презрительным, мать Хлои смотрела на дочь с завидной гордостью, Кларисс и вовсе пришла одна — похоже, госпожа Перк то ли не нашла времени посетить выпускной бал дочери, то ли не сочла нужным.
Алкоголя нет, только лимонад и апельсиновый сок — добропорядочным молодым дамам не положено распивать крепкие спиртные напитки.
Мужчин тоже фактически нет — отцов девушек и господина Солта в расчет никто не брал, братья подходящего возраста если у кого и были, то сестер не сопровождали, а среди учениц замужняя я одна. Посему этим дивным вечером количество завистливых взоров, обращенных в мою сторону, превышало все допустимые нормы. Еще были взгляды непонимающие, осуждающие и настороженные, потому как присутствие члена ордена, пусть бы и не существующего, по-прежнему вызывало у простых обывателей закономерные опасения.
И да, я нарушила все правила хорошего тона, жестоко попрала все известные моральные принципы и явилась на бал с обоими супругами.
Аттестаты мы получили еще днем, на торжественной, пафосной донельзя церемонии вручения. После нам предоставили несколько часов, дабы разойтись по домам, переодеться и прихорошиться к балу и вернуться в школу. При желании я могла бы его пропустить — присутствие на балу необязательно, мама моя в Наринне и демонстрировать ее здешнему обществу снобов я не собиралась, попрощаться с Марго я могла и безо всяких банкетов и вообще, завтра мы покидали Тирс, но по некоторому размышлению я решила, что это будет некрасиво. Как так, заполучить, несмотря на все препоны, вожделенный аттестат и не порадовать одноклассниц напоследок? Кто знает, увижу ли я еще хоть кого-то из них, кроме Маргарет, разумеется? Нет, я и не горела желанием встречаться с кем-то из них впредь, просто… просто надо попрощаться. Не с соученицами и даже не с учителями, но со школой, с самим этим местом, столь внезапно перевернувшим мою жизнь. В конце концов, именно здесь все началось.