Светлейший князь 3 (СИ)
–– Гришенька, я хотела на тебя обидеться, –– жена изобразила обиду, театрально надув свои прекрасные губки, –– почему так поздно, но потом вспомнила, как сегодня утром громыхала ваша пушка. Это было так страшно, я ведь раньше никогда не слышала пушечных выстрелов. А еще больше мне становиться страшно, когда я вспоминаю этот проклятый Китай, как мы пробирались через него, –– в глазах Машеньки я увидел набежавшие слезы и поцеловал жену. –– Ты не представляешь сколько их, как муравейник.
–– Представляю, Машенька. Поэтому и тороплю с этими пушками. Иначе не отобьемся, когда полезут. Я ночам из-за этого не сплю. Все эти люди за мной пошли, я сказал, что здесь медвежий угол, где можно спокойно жить. А на деле что оказалось? Где Казимир с Харитоном? Вдруг я их на смерть послал? –– Я закрыл глаза и обхватил руками голову. Машенька поцеловала мои руки и стала гладить меня по голове.
–– Они вернуться, батюшка с Лонгином вернулись и они вернуться.
–– Ты знаешь, Машенька, очень всё подозрительно. Люди должны идти к нам, а сколько недель никого нет. Думаю тропы к нам все перекрыты, –– я еще раз поцеловал жену. Она без слов поняла меня.
–– Я завтра с Ванечкой вернусь в Усинск. Мы с девочками совещались тут как-то, –– объяснять кто девочки мне не надо, это жены Ерофея и Панкрата, ––распорядись нам оставить десяток ружей и патроны. Мы наберем молодых девок и научим их стрелять. Если придут китайцы, вы выгребите всех мужиков, а перевалы надо будет закрыть. С севера могут прийти казаки и возьмут нас тепленькими, пока вы будете биться с китайцами.
Утром из Усинска приехал Ванча и Доруг-оол с сыновьями. Ванчу с тувинцами и Митрофаном я тут же отрядил сопроводить Машеньку в Усинск. Сам же направился в Усть-Ус. Капитан Пантелеев поехал в Мирский острог. Посовещавшись, мы с Ерофеем решили провести глубокую разведку Мирской тропы. К Илье Михайлову, он остался за Шишкина начальником в Железногорске, помчался гонец с приказом усилить караулы на пограничной тропе.
К Леонову мне надо было срочно. Из отчетов я знал, что он со своими людьми совершает просто немыслимые трудовые подвиги. Помимо отдельного гвардейского десятка, в Усть-Усе осело почти тридцать три семьи, двадцать из них были староверцы. Они соорудили опору для моста через Ус, пробили тропу до Каракерима и принялись сооружать мост через Енисей.
На острове посреди Енисея они из камней выложили пирамиду высотой выше разлива реки, по периметру забили восемь шестиметровых арматурин, затем сделали вокруг этой пирамиды деревянный короб и залили его раствором