Последний настоящий дракон (ЛП)

Старший пророк покачал головой.
— Хорошие намерения не оправдывают преступление. Каждый пророк, которого я убил, думал, что они делали то, что нужно сделать. Ты не отличаешься.
— Но это глупо, — возразил Боб. — Я — не Эстелла, чтобы обменивать душу ради мелочной мести. Мы говорим о конце мира. Нашего мира, сейчас. Сам размах должен…
— Это не отличается, — повторил Черный Размах, выпрямился во весь рост. — Продажа потенциальных будущих — то, как мы разрушили свой истинный дом. Не важно, покупаешь ты одну жизнь или миллионы, ошибки прошлого нельзя повторять.
— Так ты позволишь нам умереть? — прорычал Боб. — Ты дашь игрушке Алгонквин уничтожить нас, а не закроешь глаза на один случай? Ты хоть смотрел на будущее, которое я выбрал?
— Да, — сказал конструкт. — И я могу признать, что оно хорошее. Куда лучше, чем я ожидал от тебя, если честно. Но милая тюрьма — все еще тюрьма, и твое будущее спасает только драконов.
— Я мог управлять только драконами, — возразил Боб. — Даже я не мог добраться до будущих всего мира.
— Но что мы без мира? — спросил Черный Размах. — В твоем будущем мы выживаем, как и Амелия, как наш дух, но все остальное съедено до камня. Люди, духи, растения, звери — все пропало. Мы будем в пустоши не больше, чем осталась от старого дома драконов, еще и без свободной воли выбирать, как нам отстроиться, — он оскалился. — Такое будущее лучше смерти?
— Да, — прорычал Боб. — Потому что мы еще будем живы. Будут новые проблемы, но мы сможем переживать из-за них. Если мы будем придерживаться твоих правил, все, что мы знаем, закончится.
Словно в доказательство, земля задрожала. Глубоко в магии что-то двигалось. Из-за новой связи Амелии, Джулиус ощущал это в основании своего огня. Марси тоже это ощутила, потому что ее лицо стало пепельным.
— Ого, — она покачала головой. — Думаю, Крупный Урод впился во что-то важное.
— Он, наверное, добрался до конца физической воды Алгонквин, — сказал Ворон, подлетев к сияющему барьеру, где Призрак удерживал магию. — Я проверю Море Магии, чтобы узнать, сколько времени у нас осталось. Феникс? — Эмили встрепенулась. — Размещай наши силы на места. Если мы получим шанс двигаться, это нужно будет делать быстро. А ты… — Ворон повернул острый клюв к Бобу. — Наша сделка все еще в силе. Делай, что должен, но не забудь свое обещание нам.
Боб кивнул, но дух уже пропал с мерцанием во тьме.
— Что ты ему пообещал? — спросила Марси у Боба.
— Что я спасу его мир, — ответил пророк с улыбкой. — Ворон — очень заботливый. Он сделает все, чтобы спасти свое измерение, даже если нужно работать с драконом против товарищей-духов.
— Тогда его обманули, — горько сказал Черный Размах. — Ты продал ему то, что не сделаешь.
— Я такого не знал, — Боб смотрел своей смерти в лицо. — Ты прав, это заканчивается пустошью, но пустошь лучше, чем никакой земли. Если драконы выживут, часть мира тоже должна, потому что иначе нам не на чем стоять. И если земля еще будет там, духи смогут подняться снова. Я обещал шанс, но, когда ты — бессмертный дух, шанса тебе хватает. Мы, смертные, не такие везучие. Если мы не возьмем будущее в свои руки, мы обречены.
— Мы все равно обречены, — прорычал Черный Размах. — Лучше умереть с этим миром, чем повторить падение прошлого.
— Как можно это говорить? — закричал Боб. — Ты — Конструкт Будущего! Ты был создан, чтобы делать то, что я пытаюсь сделать: сохранить наше будущее.
— Ты не можешь сохранить будущее, повторяя прошлое.
— Я не повторяю прошлое! — закричал Боб. — Я нарушаю твой закон, но у нас общие цели! Ты работал десять тысяч лет, чтобы защитить драконов от них самих. Ты боролся, как мог, в рамках своей цели, не только останавливая взбунтовавшихся пророков, но и делая нас лучше. Ты старался нести мир, подавлять ссоры, которые разрывали нас так долго. Будущее, которое я хочу нам купить, все это делает, не дает всем умереть! Как можно убивать меня за это?
— Легко, — ответил Черный Размах, его голос был решительным. — Ты знал цену, Брогомир. Тебя предупреждали много раз, но довольно.
 
Он поднял руку, которая уже не выглядела как ладонь. Это был огромный коготь дракона, опасный, как Дракон, Видящий Начало. Но, где когти его брата были белыми, как кость, когти Черного Размаха были темными, как тени вокруг них. И в тот момент, в растянувшейся секунде, Джулиус понял, что Черный Размах никогда не был чем-то больше тени. Он был конструктом, осторожно собранной маской, созданной, чтобы скрыть его правду. Смерть. Конец, которого ни один пророк — каким бы умным и правильным он ни был — не мог избежать.
— Ты принял решение, Брогомир, — низко и печально сказал конструкт. — И я не вижу будущих, где ты меняешь его, значит, время пришло. Скажи своему брату отойти и прими то, что ты сделал неизбежным.
Боб резко вдохнул, его ладони напряглись на плечах Джулиуса, но он не успел сказать то, что пытался произнести, потому что Джулиус заговорил первым:
— Нет.
Глава 4
Слово прозвенело в холодном воздухе, как выстрел. Все под разбитой спиралью дороги затаили дыхание, Дракон, Видящий Вечность, прищурился.
— Что?
— Нет, — повторил Джулиус, вытягивая руки, чтобы закрыть Боба. — Я не дам убить моего брата.
Огромный коготь конструкта опустился, кончик остановился в дюйме над головой Джулиуса. Это ужасало, но Джулиусу угрожали крупные драконы очень много раз. Он вздрогнул, но не отошел, что разозлило Черный Размах еще сильнее.
— Зачем ты это делаешь? — прорычал он. — Твой брат только использовал тебя!
— Да, — согласился Джулиус. — Но он не пытался это скрыть. У Боба есть изъяны, но он с самого начала говорил, что я был его орудием, и он не заставлял меня делать то, что я уже не хотел. Единственный раз, когда он отдал мне приказ, был, когда он сказал не освобождать Челси, но я это сделал. Ты зовешь меня пешкой, но решения, которые привели меня сюда, были моими. Так что это моя проблема, не только Боба, но это не оправдывает тебя, — он прищурился. — Ты стоишь там и обвиняешь Боба в испорченном будущем, но он увидел катастрофу и попытался предотвратить ее. Ты тоже пророк! Ты знал, что это грядет. Где твое решение?
Дракон, Видящий Вечность, нахмурился, но, хоть он задал вопрос, Джулиус не остановился:
— Боб хотя бы пытался! — закричал он. — Да, он использовал нас, но, в отличие от Бетезды или Эстеллы, или тех, кто звал нас пешками, Боб учитывает то, что мы хотим. Уверен, он не был обязан помогать мне менять наш клан, чтобы получить то, чего он хотел, но он это сделал. Он помог мне и поверил в меня, когда все в мире считали меня неудачником. Из-за него я стою тут как глава клана, а не трясусь в подвале матери.