Оно того стоит (ЛП)

— А что, по-твоему, должно было случиться? — говорит она, вскидывая руки.
— Думала, как только попкорн упадет вокруг тебя, они будут ходить вокруг и клевать землю. Клянусь, я и подумать не могла, что это превратится в фильм Хичкока.
— Это месть за то, что я опустила окно твоей тачки, когда мы были на мойке, не так ли?
— Нет, — ору я, давая волю смеху. — Но теперь мы можем считать, что квиты.
— Э-э, я в этом не уверена, — говорит Лидия, указывая на спину Каши.
— Что? Что там? — Каша оборачивается, пытаясь увидеть свою спину, подобно собаке, гоняющейся за своим хвостом. Она, наконец, бросает взгляд на пятно птичьего дерьма, размазанное по спине ее футболки.
Наш смех эхом разносится по пляжу, когда Каша с отвращением вскрикивает и бросается к особняку.
— Мы могли бы дать ей немного времени, прежде чем вернемся, — говорит Лидия, и мы садимся на пляже.
— Как дела, Лидия? Еще не поздно пропустить церемонию. Мы можем найти, чем заняться, пока все не закончится, — предлагаю я. Чувствую себя немного виноватой за то, что не проводила с ней больше времени на этой неделе, так как именно из-за нее я приехала.
— Я в порядке. — Она смотрит на волны. — Знаешь, я никогда по-настоящему не верила в карму, но иногда все происходит так, как должно. Андерсон мне не подходил, и хотя я ненавижу то, как все закончилось, рада, что так вышло. Сначала я расстраивалась, потому что чувствовала, что Джейн получает все, что должно было быть моим. Если бы я вышла за него замуж, то сейчас была бы наверху, в этом особняке, в платье, которое стоит больше, чем зарабатываю за пять лет.
— Но ты также вышла бы замуж за мошенника, — замечаю я.
Улыбаясь, она поворачивается ко мне.
— Вот именно! Это был мой шанс на счастье после траура, а не потеря Андерсона. Я была очарована самой идеей быть с кем-то навсегда, иметь кого-то, на кого могла бы положиться, и это не он. Я бы предпочла найти человека, которому смогу доверять, того, кто будет относиться ко мне так же хорошо, как я к нему.
Я обнимаю ее.
— Ты найдешь такого человека, детка.
— Я бы ни за что на свете не пропустила эту неделю, — смеется она. — Утки-убийцы, стриптизерши-доминантки, шампанское с экстази, ты трясешь перед людьми своим дилдо, Каша демонстрируют всем и вся каждую имеющуюся в ее коллекции трусиков, Андерсон и Джейн, покрытые тухлыми яйцами.
— Не забудь про укус медузы в задницу, — сухо добавляю я, и она хихикает.
— Видишь? Потрясающая неделя. Я собираюсь пойти на свадьбу и увидеть все воочию, напиться на приеме, а потом вернуться домой к своей прежней жизни.
— Похоже на план. — Было бы лучше, если бы Дэвис не жил так далеко от меня. — Нам лучше вернуться и переодеться.
***
— Так ты сегодня надела нормальные трусики, на всякий случай? — поддразниваю я Кашу, когда мы направляемся в бальный зал.
— На этот раз мое платье останется на месте, — ругается она, посылая меня.
— Дэвис с тобой встречается? — спрашивает Лидия.
Каша приподнимает бровь, когда я пожимаю плечами.
— Я не интересовалась.
— Хочешь сказать, что избегала его, как чумного. Ты пряталась от него весь день.
— Мы уезжаем сегодня вечером. Нет причин затягивать. Это был недельный роман, и все кончено. — Я стараюсь не обращать внимания на боль, пронзающую мою грудь от этих слов. — А как же Роман? Ты собираешься увидеться с ним снова?
Каша хмурится.
— Сомневаюсь. Он живет на другом конце страны. — Она останавливается в дверном проеме, окидывая взглядом огромное количество белого.
Изобилие белого: прозрачная белая ткань покрывает стены, дорожка из белых лепестков роз ведет к арке, утопающей во множестве белых цветов. Белые стулья стоят рядами, огороженными мягким кремовым театральным канатом, привязанным к белым каменным стойкам.
— Белое подвенечное платье было достаточно скверной идеей. Она действительно хочет, чтобы люди думали, что она девственница, — фыркает Лидия.
— Черт побери, он белее, чем съезд партии республиканцев. — Позади меня раздается голос Дэвиса. — Его руки падают мне на плечи, и я слышу его теплое дыхание. — Ты прекрасно выглядишь.
Его губы прижимаются к моим, когда я оглядываюсь на него, застигая меня врасплох. Его рука обнимает меня за талию, и он ведет меня внутрь, догоняя Кашу и Лидию, которые ушли, как только он приблизился и поцеловал меня.
— По крайней мере, они ни со стороны жениха, ни со стороны невесты, — отмечает Дэвис, когда мы сидим рядом с Кашей и Лидией.
— Удивительно, что здесь нет свободных мест, — говорит Каша, махнув Роману, когда тот входит.
Крик из коридора привлекает всеобщее внимание.
— Ты никогда не хотела меня трахать!
— Может быть, если бы ты задумывался о прелюдии, вместо того, чтобы просто попытаться по-быстрому засунуть свой вялый член в меня, тогда я могла бы получить оргазм!
Мы с Кашей смотрим друг на друга и смеемся.
— Это та парочка, которая ссорилась на репетиции ужина? — спрашиваю я.
— Да, это они. По-видимому, у него маленький член, но не говорите об этом вслух, или он выставит его напоказ.
— Он маленький? — хихикает Лидия.
— М-м, — отвечает Каша, проводя рукой взад-вперед. — Он был необрезанным и тонким. Похож на лысого анорексика в водолазке.
Моника вбегает, заламывая руки, а Каша останавливает ее.
— Мама! Что происходит?
— Они все испортят! Он тот, который должен провести церемонию, а я даже не могу доверять ему, надеясь, что он сможет держать свой член в штанах.
Я подношу руку ко рту, чтобы скрыть смешок. Член.
— Разве ты не можешь просто избавиться от этой женщины? — спрашиваю я, откашливаясь, чтобы скрыть смех.
— Она должна была играть на фортепиано, пока Джейн шла бы к алтарю.
Лидия поднимается на ноги.
— Саймон ответственен за музыку, верно?
Классическая музыка играет из, казалось бы, невидимых встроенных динамиков.
— Да, но…
— Я уверена, что он найдет трек для свадебного марша. Я позабочусь об этом.
Моника недоверчиво смотрит на Лидию. Она должна, так как она грубо говорила с ней, и теперь Лидия — та, кто спасет важный день. Или, по крайней мере, песню.
— Я… да, это сработает. Спасибо, дорогая.
— Не проблема. — Лидия убегает, а Моника спешит прекратить спор в коридоре.
— Ты видел, как ей не терпелось добраться до Саймона? Она с ним трахается, — ухмыляется Каша.
— Как будто ты не бежишь ко мне, когда у тебя появляется шанс, — Роман насмехается над ней, прежде чем повернуться ко мне. — Держу пари, она все время говорит обо мне. Верно, Хенли?
— Не думаю, что она упоминала о тебе. Напомни, как тебя зовут?
— Она называет меня «Боже милостивый», но ты можешь звать меня Романом.
— Что смешного? — Каша дерзко спрашивает Дэвиса. — Мы все видели твоего маленького красного дружка.
— Я не заднеприводный, если что! — восклицает Дэвис, повышая голос. Две женщины средних лет, одетые так, будто они собираются встретиться с королевской семьей, быстро убегают, чтобы найти разные места. Нам повезет, если с такой скоростью мы не окажемся в центре круга.
Наше внимание привлекает освещенная стена за аркой, на которой изображены Андерсон и Джейн, обнимающие друг друга. Всеобщий возглас «о-о-о» гостей заполняет комнату. Большинство мест уже заняты, так что долго ждать не придется. Просто хочу, чтобы этот день закончился, чтобы я могла хотя бы начать пытаться оставить эту неделю с Дэвисом позади.
На снимке Андерсон в младенческом возрасте, одетый в крошечный костюм, затем идет снимок Джейн примерно в том же возрасте. На ней Пасхальное платьице.
— Тьфу, думаю, меня сейчас стошнит, — ворчит Каша.
Лидия возвращается и садится между мной и Кашей.
— Ты в порядке? — спрашиваю я, а она улыбается мне.
— У меня все в порядке. Они готовятся начать.
— Пожалуй, я пойду, — говорит Роман, наклоняясь, чтобы поцеловать Кашу. Выражение ее лица, когда она смотрит, как его облаченная в костюм задница уходит, кажется знакомым. Такое же выражение я видела сегодня утром в зеркале. Она не хочет оставлять его.