Год дурака (СИ)
Некоторое время мы прогуливались по гулким залам музея, чопорно держа друг друга под ручку, когда возле «Апрельской любви» Артура Хьюза я вдруг увидела Эрика. На нем были старые джинсы, красная куртка и шарф нелепой расцветки. Еще никогда он не казался мне таким элегантным.
— Эрик! — завопила я, едва не уронив Роланда в мощном рывке и напугав бабульку-смотрительницу, дремавшую на стульчике в уголке.
Эрик замер, пристально глядя на меня. Потом зашагал мне навстречу.
— Привет! Что ты здесь делаешь? — я потянулась обнять его, но передумала и отступила на шаг. Эрик сунул руки в карманы. — Как Игорек? Я пишу ему, но он мне не отвечает.
— Вряд ли он тебе ответит в ближайшее время. А я зашел с компьютерами помочь — у меня тут подруга работает.
Подруга? Что еще за подруга? Не слишком ли много у него подруг? Неприятные мысли мелькнули и скрылись. Я пожирала лицо Эрика взглядом. Вблизи я заметила, что выглядит он не очень хорошо — глаза и крылья носа покрасневшие, щеки бледные, лицевые кости проступили четче. Простудился? Раньше он никогда не болел.
— С кем ты разговариваешь? — поинтересовался подошедший Роланд.
— Да так, мы…
— Это твой сосед? — догадался Роланд.
Странно, я думала, он не слушает, когда я рассказывала ему о моей прежней жизни.
— Бывший сосед, — подчеркнул Роланд.
Эрик окинул Роланда взглядом:
— С виду почти нормальный.
— Не могу сказать о вас того же, — насупился Роланд. — Я бы посоветовал вам сменить гардероб.
— Ничего страшного. По одежде встречают, а провожают по уму. Так что это вам нужно беспокоиться, — не остался в долгу Эрик.
Чувствуя, как стремительно собирается гроза, я переводила взгляд с одного на другого. Они как будто позабыли обо мне, сверля друг друга зрачками точно дулами револьверов.
— Вот и чудесно, что вы познакомились, — параноидально улыбнувшись, я схватила Роланда за руку. — Мы, пожалуй, пойдем.
Роланд послушался и побрел за мной, но Эрик достал платок и шумно высморкался. Это был вызов. Роланд решительно развернулся:
— Меня не интересует ваше мнение. Вы не умеете себя вести. Глупый мальчишка.
Эрик сразу ощетинился.
— Он не мальчишка, — попыталась примирить их я. — Ему двадцать три.
— А мне тридцать два, — величественно объявил Роланд. — И я многого добился в жизни… в отличие от некоторых твоих бывших соседей, София.
— Высиживать яйца в офисе — да миллионы мальчишек мечтают об этом, — усмехнулся Эрик.
— А ты, кажется, игры разрабатываешь? Тупые игры для бездельников. Ох, он фрилансер! — Роланд драматично всплеснул руками. Я даже не знала, что он может быть таким экспрессивным. — Мечешься от проекта к проекту, как дворняжка, которой бросают колбасу!
— Зато ты похож на стриженую болонку! Ай, у меня лапки в пыли! Ай, срочно вытрите мне попку! Ай, продезинфицируйте диван, я запрыгну!
— Дешевка! — перебил его Роланд.
— Трус!
— Разгильдяй!
— Неврастеник!
— Кретин!
— Офисный планктон!
Роланд покачал пальцем:
— Высокопоставленный офисный планктон.
— Эрик! — закричала я. — Ярослав Борисович!
— Тсс, — механически напомнила соблюдать тишину смотрительница, тем не менее не предпринимая серьезных попыток заткнуть нас. Да и кто бы в скучный рабочий день оборвал такой спектакль?
— Ты называешь его «Ярослав Борисович»? — поразился Эрик. — Да, это отражает степень вашей близости.
— Но при этом я обращаюсь к нему на «ты», — попыталась оправдаться я.
— Мы очень близки, — встрял Роланд. — Мы даже смотрели вместе комедию.
— Ты смотрела комедию? С ним? При его-то ничтожном чувстве юмора? — поразился Эрик.
— Да уж мое чувство юмора побольше, чем у тебя! — огрызнулся Роланд.
— Оно у тебя вот такое, — Эрик показал мизинец.
— Нет, у меня оно вот такое, — Роланд широко развел руками. — А это твое, — он сжал указательный и большой пальцы в клювик.
Сморщившись, я хлопнула себя по лбу ладонью. Если дошло до меренья чувством юмора, дело совсем плохо.
— Послушайте… нельзя же так. Ругаетесь, как школьники. Вы же взрослые люди…
— Да, разберемся как взрослые люди, — поддержал Эрик, и я воспряла.
— Сразимся, — завершил Роланд.
— Прямо здесь? В музее? — я нервно скрестила руки на груди.
Эрик обвел взглядом экспонаты.
— Интересно, сколько все это стоит…
— Кажется, драка в музее является административным правонарушением, — вспомнил Роланд.
— И моя подруга расстроится, если я устрою здесь погром…
— Да, на берсерков вы не похожи, — разочарованно протянула я. — За музеем есть дворик.
— Точно! Идем туда! — решил Эрик.
— Только заберу пальто из гардероба, — кивнул Роланд.
Вот зачем я им сказала?!
Дворик был совсем маленький. В нем росло одно дерево и стоял мусорный бак. Роланд брезгливо огляделся.
— Мне кажется, это место слишком негигиенично для драки.
— Драться в операционной тебе никто не позволит, — буркнул Эрик.
— Тогда правило — на землю не толкать.
— Ага. И не бить ниже пояса.
— Понимаю, — быстро согласился Роланд.
— А тебе-то чего беспокоиться? — фыркнул Эрик.
— Он пытается спровоцировать меня на демонстрацию моих тестикул с целью доказательства их наличия? — обернулся на меня Роланд.
— Нет, — поспешно уверила я.
— Начинаем, — поторопил Эрик.
Мне стало не по себе. Роланд посещал тренажерный зал и был гораздо выше Эрика. А Эрик… Эрик был программистом.
— Остановитесь!
— Мы до первой крови, — успокоил меня Эрик.
— До крови? — насторожился Роланд, но Эрик уже принял боевую стойку, выставив кулаки.
Роланд попытался повторить позу, но его руки вяло повисли в запястьях.
— Блин, я как будто собираюсь драться с белкой, — досадливо бросил Эрик. — А ну, встань нормально!
Роланд выпрямил спину, сжал пальцы и напрягся. Начинается! Мое сердце замерло, а мозг судорожно припоминал телефонный номер скорой… Эрик подскочил к Роланду, нанес быстрый, короткий удар… Роланд схватился за нос и… и, собственно, все. Битва титанов, тоже мне. Почему в романах такие события, как сражение двух рыцарей за прекрасную леди, всегда гораздо круче? Чего уж там, даже драка двух хорьков за самку в передаче о животных смотрелась драматичнее…
— Мой дос! Ты сломал мне дос! — из-под пальцев Роланда на его серый пиджак упали несколько капель крови.
— DOS? — не поняла я, — Операционную систему?
— Дос! — закричал Роланд.
— А… нос… Эрик, что ты наделал?!
— Первая кровь. Я победил, — хладнокровно констатировал Эрик, застегивая куртку. — И не сломал я ему нос, пусть прекратит верещать.
— Бедненький, — пожалела я и, достав салфетку, протянула Роланду.
Роланд вытер нос и вдруг выдал с гнусной ехидцей:
— И все равно ты проиграл. Потому что жалеет она меня.
— На самом деле я бы пожалела любого из вас, кто проиграл, — возразила я, но Эрик замер и вдруг начал уменьшаться в размерах, как будто из него выпустили воздух.
— Скоро мы поженимся, и у нас все будет хорошо, — добил его Роланд.
— Эрик, — позвала я, но он уже уходил прочь, сгорбив плечи и опустив голову.
Я попыталась нагнать его, но пальцы Роланда как клешня сжали мою руку.
— Так мы поженимся? — сухо осведомилась я, не оборачиваясь. — Скоро? Приятно, что ты решил уведомить меня об этом.
— Это же с самого начала подразумевалось.
— Да? А как насчет познакомить с родителями и прочее?
— Вот и познакомишься. Мы идем к ним на Новый год, — Роланд потянул меня к машине.
Увидев Роланда, прижимающего к лицу окровавленную салфетку, Юра вытаращил на нас глаза. Я рухнула на заднее сиденье и некоторое время посидела молча, оглушенная. Ни один мужчина прежде не изъявлял желания познакомить меня с родителями. Не считая Эрика, который считал, что его умная мама сможет мне, глупой, помочь, но это было другое. Наш иллюзорный потенциальный брак с Роландом вдруг предстал чем-то вполне реальным. Я должна была радоваться, но вместо этого мне почему-то навязчиво представлялись металлические детали, которые придирчивый контроллер снимает с конвейера. Когда я немного оклемалась, из меня посыпались вопросы.