Темный янтарь 2 (СИ)

Шагал по путям, улыбался выглядывающим из вагонов глазастым бойцам «чистового фронта». Нет, не обиделся на слова суровой майорши. С одной стороны, права она – у нее личный состав характерный, тут слабости допускать нельзя, звание обязывает, да и тот же возраст... С другой стороны… зачем боевому офицеру его возрастом в нос тыкать? Между прочим, возраст делу не помеха. Тем более, просто так беседовали, без игривостей. Но хороша майор. Это же в таких годах, а…
Тут Серега сбился с ноги – наблюдательницы в ближайшем вагоне засмеялись, но гвардии капитан замер на месте. Вспомнил. Вспомнил, где видел очень схожий идеальный овал лица, изгиб бровей и губ. Да, на фото люди чуть иные, искажает фотообъектив реальность. Но у товарища Васюка глаз-алмаз.
Круто развернулся, скорым шагом рванул назад. Майорша стояла у штабного вагона, разговаривала с какой-то крупнотелой блондинкой, смотрела на возвращающегося случайного знакомого с большим сомнением.
— Товарищ майор! Сугубо важное! На два слова! – заорал издали капитан Васюк.
Майор совершенно по-девчачьи дернула капризными губами, приподняла великолепную бровь. Но сделала шаг от вагона.
— Мне что, извиниться нужно, что ли? – спросила негромко.
— Да ну, фигня. Это, как бы сказать… – Серега еще раз глянул в лицо – нет, определенно такие же запоминающиеся глаза, необычайное сходство. – Э, извините за прямоту, товарищ майор. А вы ведь действительно бабуля?
У красавицы-майорши широко раскрылись глаза. Курад свидетель, некоторым такое большеглазие очень идет. Даже когда возмущаются.
…— Я в прямом, очень хорошем смысле, – поспешил уточнить Серега. – Внук Павел, известен как Пых, проживает с мамой в поселке Тыхау…
— А как это… – майор смерила наглеца изумленным взглядом, прямо с головы до пилотки оценила.
— Не-не, рост другой, человек тоже другой, – засмеялся очень довольный Васюк. – Я вашу дочь только на фото видел. Восхищался, но чисто по-товарищески, не подумайте чего лишнего. Янис – мой лучший друг.
— Ты Сергей, что ли? – недоверчиво уточнила майор. – Да как ты меня узнать-то мог?
— Ха, мы же в лиепайской спецсвязи начинали, глаз у меня верный. Вы же с Кирой – просто одно лицо. А вы, значит, про меня тоже слыхали?
— Как же, писала Кирка. Слушай, а получается, Янис тоже здесь?
— А как же! В моей же роте. Сейчас крепеж машин на платформе проверяет. Мигом приведу!
Серега рванул вдоль эшелона, ноги немедля напомнили, что они уже не те, не школьные, а поработавшие, битые. Но притормаживать было никак нельзя. Это же такой удивительный случай! Но война приучает человека к любым случайностям, пусть и к самым необыкновенным.
Вылетел гвардии капитан Васюк к своему эшелону, сходу заорал командное:
— Выру сюда! Срочно! Бегом!
Закричали, передавая, вдоль вагонов. Спрыгнул с платформы Янис, встревоженно вытирая ветошью руки. Серега яростно замахал рукой. Ну, Янис догадливый, живо побежал навстречу.
— Давай-давай-давай! Не боись, счастливый случай!
— Э, что такое?
— Теща твоя. На соседнем пути. Со своим воинством. Но сейчас их отправят.
— Ой! – Янис споткнулся. – Она?!
— Да шикарная тетенька, что ты трусишь? Живей, уйдет.
Предупреждающе загудел паровоз на соседних путях.
Едва проскочили до конца своего эшелона, как лязгнул, тронулся банно-прачечный.
— Ничего, хоть издали глянете, – Серый поспешно поправил на друге пилотку, одернул ремень, отягощенный инструментальным подсумком.
…Постукивая колесами, набирал скорость банно-прачечный, улыбались, махали девчонки из вагонов, выглядывали головы из штабного.
— Честь отдай, честь! – зашипел Серега.
Вскинули ладони к головным уборам, резко и изящно, как учил когда-то командир Василек.
Проследовало санитарное и семейное начальство. Серега улыбался, а незнакомые родичи глянули друг на друга с некоторым ужасом и любопытством – уж очень внезапно все получилось, тут можно понять. Уже проехал вагон, как высунулась-свесилась майор еще дальше, погрозила пальцем и прокричала:
— Чтоб живы были!
 
— Так точно! – немедленно завопил Серега.
Уходил эшелон, прокатили платформы со смертельным для грязи и педикулеза вооружением, помахала с последней платформы часовая с здоровенной, совсем не по росту винтовкой.
— Вот! Познакомились. Удачный, своевременный случай. А ты все «как оно после войны будет, мама там сурова». Вот так оно и будет. В смысле, уже и есть, – засмеялся Серега.
— Уф! – Янис присел на корточки, вытер лицо пилоткой. – Нельзя же так сразу.
— Вот-вот, и она сейчас едет, глаза закатывает, и думает «нельзя же было так сразу». А современная жизнь, она такая – стремительная. Кругом техника, машины, поезда, самолеты, мгновенно всё. Между прочим, твоя теща вообразила, что я к ней куртуазно подкатываю. Но я сразу почуял – не тот случай. У меня на такие вещи чутье!
— Э, Серый, ну какое у тебя чутье на тёщ? У тебя по этой части само идет.
— Я про чутье на удивительные случаи говорю. Так-то чего мне жаловаться. Мне тетя Эльзе с первого взгляда понравилась. И готовит она, помнится, вкусно. Отец у Анитки тоже хороший был мужик, эх… – Серега сел на теплый рельс. – А ведь теперь нам непременно нужно живыми остаться. Слышь, Ян? Если что, твоя теща и на том свете найдет, душу вытрясет. Я ее партийный характер понимаю.
— Что теща… вот Кира. Там характер. Кстати, Анитка тоже не особо восковая, мягкая.
— Да к чему нам восковые и кружевные? Мы и сами уже крепкие, легированные. Ладно, пошли к роте.
Выгрузилась бригада, поступила в распоряжение начальника инженерных войск Юго-Западного фронта. Придали батальоны и роты ШИСБр гвардейским армиям[2] – что было очень знакомо капитану Васюку. А местность была знакома сержанту Выру – почти здесь из окружения выходил.
Обеспечивали штурмовые саперы наступление гвардейцев на правый берег знаменитой реки Северский Донец. Где-то чуть севернее имелся ориентиром город Изюм, а впереди были Красный Оскол и Лобаневка, инженерные разведки, разграждение минных полей, форсирование водных преград, уничтожение дотов и дзотов, все под огнем поганого и упорного противника.
***
Высота глаз не радовала: хотя и пологая, но с неприятным, уходящим в болотистую долинку «языком». У подножья высоты противотанковый ров и первая линия немецкой траншеи. Выше недурно обустроенные и замаскированные ходы сообщения. По левому скату наша артиллерия лупила точнее: фортификацию частично вскрыли и разрушили, торчат бревна-жерди, «колючку» на кольях порвало. Понятно, что фрицы на обратном скате зарылись куда солиднее, но снимки авиафоторазведки так себе – истолкованы и расчерчены в штабах довольно тщательно, но частью наугад, а на карту всё перенесено уже почти условно..
Гвардии капитан Васюк отошел от стереотрубы и глянул невооруженным глазом – панорама стала шире, очевиднее.
— Ну что, капитан? Задача ясна? – спросил, нетерпеливо морщась, комполка.
— Минуту, товарищ, подполковник. Сейчас проверим. Мы же саперы, у нас все цифры в голове не удержишь, – Васюк открыл блокнот, принялся водить карандашом по столбцам цифр в табличках. Показуха чистой воды. А что делать? Про немцев далеко не все понятно, там только бой покажет, поскольку разведка уже сделала все, что могла. Про план атаки, выстроенный комполка, куда понятнее – приданную роту штурмовиков на острие удара, недаром же их полку придали, за саперами и оба батальона атакуют, один высоту, другой по флангу. Ну, потери, как без них…
— Готов. Слушаю, товарищ подполковник…
Предсказуемо, да иначе и быть не могло.
…— Атакуете по левому скату, за вами второй батальон. Как зацепитесь, первый батальон подтягивается по правому флангу. Танки перейдут ров, поддержат огнем.
Танки вряд ли сходу перейдут ров – полковые саперы малочисленны и слабоваты, быстро проходы-проезды не создадут. Был бы здесь полноценный саперно-штурмовой батальон, мгновенно бы ров похерили, технику пропустили. Но здесь только одна штурмовая рота, да и та с иным упором.