Рекомбинация (СИ)

Затем одна школа: начальные классы, где мы рисовали картинки с похожим сюжетом, уроки за задними партами с притворной игрой в разбалованных детишек богатых родителей. Позже она повзрослела, заиграли гормоны, появилось внимание других парней, тех что старше. Поначалу она принимала всё это внимание, и был годовой период, когда мы не общались друг с другом из-за ее смены приоритетов и каждый жил своей жизнью, но неожиданно для всех, на последних двух годах обучения мы стали представлять полноценную пару.
Сразу же после окончания школы мы поженились, и что странно, даже старики с обеих сторон не были против нашего раннего брака. И до последней недели мы жили счастливо в предоставленной однушке её отцом.
Я открыл глаза, подошел к ее фотографии и посмотрел в серые глаза.
— Когда я проснусь, завтра… Я вспомню тебя. И после завтра… Всегда буду помнить! И если забуду, то обязательно вспомню ещё раз! — я развернулся и неторопливо зашагал к автомобилю.
Игорь Вафельс — так меня зовут. Фамилия моя от деда. По дурной молодости он на спор со своим другом сменил её на первое, что попадется тому на глаза. По факту проигранного спора, ему попалась упаковка от вафлей. Сам спор состоял из простого «наоборот». Деду нравилась девушка, работающая в баре, в котором они часто отдыхали после работы. Ему казалось, что она нравится многим таким же как он, и любой вожделеет познакомиться, но так же как и все считал, что получит отказ.
В один из таких вечеров его друг и поспорил с ним, что если он подойдет и честно попытается познакомиться с ней, не получив отказ в ближайшие три минуты их диалога, то мой будущий дед меняет фамилию.
Чтобы не проиграть спор, ему нужно лишь немного нагрубить и быть посланным или же представиться очередным алкоголиком, пропивающим свои дни и зарплату в баре, получив категоричный отказ девушки. Условия в обратную сторону мне неизвестны. Так и получился спор «наоборот». Теперь я — Вафельс и девушка та, уже моя бабушка. Что касается вопросов о моей фамилии, думаю их больше нет. И я понятия не имею о том, кто закусывает пиво вафлями!
Четыре года прошло с тех пор, как я потерял свою молодую жену. Сейчас мне стукнуло двадцать пять и вроде бы жизнь потихоньку налаживалсь, затягивая старые раны своим главным козырем — временем. Мать — довольно востребованный переводчик с английского и китайского на русский, соответственно и наоборот. Порой, пропадает в командировках неделями. Отец же пол жизни инвестировал в недвижимость, благодаря чему сейчас больше роется в гараже с дедовскими унаследованными мотоциклами и «боярской» волгой. С сестрой сейчас все не так просто. Ей двадцать, живет с бабушкой и дома она не была уже несколько месяцев, с родителями не общается, со мной редко, с помощью сообщений.
Она с детства занималась вокалом, у нее был огромный талант и учителя обещали сестре многообещающую карьеру. Уже тогда многие влиятельные люди пытались втюхать ей многолетние, будущие контракты с внушительными гонорарами. Вероятно, так и было бы не будь аварии, по вине отца. Одно мгновение, несколько слов и четыре судьбы в железной коробке с колёсами. Мы ехали к бабушке и стоит сказать, что дед к своим годам уже долгое время боролся со слабым сердцем. «Не волнуйся, не злоупотребляй, спи, отдыхай» — этот девиз преследовал его. В тот день они позвали нас на праздник, который устроила бабушка, почти через год нашего с женой поступления на магистратуру, по тому же поводу. В пути отец кричал на кого — то в трубку:
— Ты отсталый что — ли? Я тебе еще раз повторяю! Если этот китаец хочет себе квартиру в моём доме, то ему придётся платить больше.
В трубке я слышал отчётливое сопение, за ним несколько быстрых предложений взволнованного человека.
Сестра с женой молчали на задних сидениях и не обращали внимания на вспыльчивость отца, попросту залипая в телефонах.
— Спроси у этой суки, где, твою мать выгоднее жить богатым людям!? Если у него есть деньги, он не хочет себе покои на люксовом уровне с хорошей охраной и собственной инфраструктурой, то пускай катится в стандартную многоэтажку со всеми вытекающими для него рисками или строит свой личный, долбаный дом! Олег, не будь идиотом! В конце концов ведь есть разница в твоих соседях!? Я не меняю услови…
 
Я видел лишь фары встречного автомобиля и слышал скрип шин, не наших шин. Отец не уделял времени на то, чтобы следить за скоростью. В импульсивном состоянии ещё сильнее нажимал на газ. В следствии этого нас занесло и нашу машину выкинуло с дороги в кювет с сухими деревьями и ветками, отбуксированных туда после осеннего урагана. Машина не перевернулась, сработали подушки безопасности. Правда до конца они моё тело сохранить не смогли. После удара рука была сломана, болтавшись, как культяпка, но боли не было. Отец получил глубокое рассечение брови. На мгновенье я нервно выдохнул, но тут же пришла следующая секунда и… На задних сидениях я услышал булькающие хрипы. Мы с отцом обернулись одновременно. Сестра сидела в наушниках с ужасом в глазах и дополнительным аксессуаром в виде ветки от дерева в горле, наискосок пробившей боковое стекло.
«Насквозь» — эта была моя первая мысль, а кровь уже лилась на белый пуховик. Испуганные глаза, еще ничего не осознавшей сестры. Отец с кровью на лице, вылетевший юлой из машины и открывающий пассажирскую. Резко накатившая всей своей краской боль в руке. И лишь потом я обратил внимание к жене — она безвольной куклой облокотилась о дверь и молчала.
В коме она пролежала четыре дня и скончалась очень тихо, просто выдохнув в последний раз. Смерть наступила в связи с массовыми поврежденями внутренних органов — организм просто не выдержал. Так закончилась еще не начавшаяся карьера сестры. Она полностью потеряла способность говорить и приобрела черту — ненависть к родителям. В тот же день от новостей о аварии сердце остановилось у переволновавшегося деда. Он так любил, когда внучка ему пела… Да, это грустная история.
Четыре года спустя, утром, из дрёмы меня вывел звонок смартфона. Кося на время, вижу ровно семь утра. Ниже, на сенсоре фотография бывшего одногруппника. Ещё ниже два варианта начала сегодняшнего дня — принять или отклонить вызов. Звонил Валентин, правда себя он звал Валя, впрочем, его звали так все, ведь так короче, а ему это вообще чем — то доставляло удовольствие. Валя не стал учиться дальше и поступать на магистратуру, посчитав, что его длинный путь знаний окончен и дальше время его семье позаботиться о нем. Его семья была абсолютными миллионерами, ни в чем не отказывая своим чадам. Валя пользовался этими привилегиями начиная уже со школы, собираясь все бросить и сидеть на шее уже в десятом классе.
"— Я ничего не теряю" — говорил он. " — Ну, если только мне будет не хватать наших одноклассников, я к вам уже привязался".
Он улыбался. Ирония. Я понял, что говорил он о тех, над кем издевался со времен начальных классов. Васька титаник и Анька прыщ. Их прозвища он сам и придумал, думаю, что описывать их смысла не имеет, просто представьте толстого и прыщавую. Одна характеристика, но как она его описала его… Как человека с маленькой буквы. Планам сбыться было не суждено, отец ввёл ультиматум, заблокировав карты до окончания учёбы с условием, что тот поступит в универ.
Стандартное решение, если родители хоть какое-то время уделяют своим детям и понимают, что за недостатком своего личного времени и достатком их личного кошелька разбаловали их. Вот Валя и поступил, решив, что со мной на пути знаний ему будет не скучно. Я не собирался брать трубку. Не люблю его компанию, но все думают, что мы друзья.
Вибрация прекратилась, телефон погас. Я закрыл глаза, решив доспать. Несколько секунд и меня постигло дежавю. Опять вибрация, тоже лицо. Лишь время не приветливо показывало две минуты восьмого — не приснилось все же.
— Сука, да чего тебе надо? — сказал я вслух и потянулся к телефону.
— Да. — грубовато вышло…
— Алё, Игорь?