Опередить дьявола

Кэффри пытался по лицу Проди понять, известно ли этому парню что-то — хоть какие-то подробности — про истинную картину происшедшего, к чему он так упорно подбирался. Не было никакого информатора. В принципе. А перекопанный сад был всего лишь отвлекающим маневром, придуманным Кэффри, — нужно было пустить следствие по кругу. Он до сих пор не мог понять, зачем он сделал это для Фли. Если бы не эти мурашки, пробегавшие по телу всякий раз при встрече с ней, если бы на ее месте был кто-то другой, тот же Проди или, к примеру, Тернер, он бы наверняка, не задумываясь, сдал их со всеми потрохами.
— Это был не мой звездный час, — его голос звучал твердо. — Если бы можно было вернуться назад, я бы действовал иначе. Но увы. А тогда нам не хватило наличных сил, и мы зашли в тупик. Поэтому могу только повторить: направьте свою энергию на инцидент с Мартой Брэдли и постарайтесь выяснить, что с ней сделал этот подонок. Итак… — он поднял руку, словно благословляя своего подчиненного, — …железная дорога и их система видеонаблюдения?
На этот раз до Проди дошло. Он криво улыбнулся.
— Ладно, как скажете. Завтра этим займусь.
Когда дверь за ним закрылась, Кэффри обмяк на стуле и несколько минут тупо глядел в потолок. Ну и стервец. Пустая трата времени. С момента захвата Марты прошло уже больше семидесяти часов. Магическая цифра «24» осталась далеко в прошлом, так что положа руку на сердце пора обращаться в центр, чтобы прислали специалистов со служебными собаками для поиска трупа на трассе М4. В круг обязанностей Кэффри входило избавление от балласта, но он не мог себе сейчас позволить потерять Проди: слишком много времени пришлось бы потратить на то, чтобы ввести нового человека в курс дел, да и неизвестно, что он может наплести, если дать ему другое расследование. Что-нибудь ляпнет про дело Китсон, как пить дать. Придется пока потерпеть. Присматривая за Проди. Не позволяя ему распыляться.
Зазвонил мобильный. Кэффри вытащил его из кармана. На экране высветилось: «Фли Марли». Он выглянул в коридор удостовериться, что к нему никто не собирается войти. С ней ему приходилось вести себя как заговорщику. Убедившись, что он один, Кэффри снова сел за стол. Когда он заговорил в трубку, Мирт поднял на него глаза.
— Да, — сказал он отрывисто. — Что?
Повисла небольшая пауза.
— Кажется, я позвонила в неудачное время.
Он выдохнул и откинулся на спинку стула.
— Нет. Очень даже… удачное.
— Я сейчас на канале Темза — Северн.
— Да? Как интересно. Никогда про такой не слышал.
— Ничего удивительного. Его уже много лет как не используют. Послушайте, мне надо поговорить с сержант-майором, но он не ответит на звонок сержанта из вспомогательного подразделения, да еще в такое время. Вы можете ему позвонить?
— Если вы мне объясните, с какой целью.
— Я знаю, чем угонщик уничтожил свои следы на земле. Якорной свайкой. С баржи. Я сейчас как раз держу такую в руке, а на канале их там, наверно, сотни. Всюду брошенные баржи. В какой-то миле от того места, где «ярис» оставил отпечатки шин.
— Вчера там не искали?
— Нет. Это за границей официальных поисков. Ну так что? Вы его попросите взглянуть на эту штуковину?
Кэффри побарабанил пальцами по столешнице. Он никогда не любил советов со стороны. Только засорять мозг да гоняться сразу за несколькими зайцами. Фли повела себя так, словно это дело поручено ее подразделению. Может, надеется таким образом поправить свою репутацию. И своей команды. Но… якорная свайка? Чтобы испортить слепки?
— О’кей, — сказал он. — Я позвоню.
Он отключился, продолжая смотреть на свой мобильный. Пес слегка постучал хвостом по полу. Словно понимая, что для Кэффри значил каждый разговор с Фли Марли.
— А я и без твоей свайки как-нибудь проживу, — буркнул он, вытаскивая лист с контактными телефонами. — Благодарю покорно.
  
22
 
Было уже за полночь, когда сержант-майор, в очередной раз изучив слепок с отпечатка подошвы, внутренне согласился с Фли: действительно, борозды могли быть проделаны якорной свайкой. С рассветом поисковики уже были на канале и наметили участок для прочесывания. Всем раздали болотные сапоги и определили двухмильную зону по обе стороны от места, где вчера нашли «ярис». Но вот беда, у канала Темза — Северн была одна особенность, из-за которой поисковые команды не смогли бы выполнить задание. Две мили его оказались скрытыми от глаз: просто-напросто канал уходил под землю. Саппертонский туннель. Старый и весьма ненадежный. Двухмильная смертельная западня. Ни больше, ни меньше. Обследовать его могла только одна специально обученная команда.
 
К восьми утра у западного входа в Саппертонский туннель собралось больше сорока полицейских. На зубчатом парапете над входом, в надежде что-нибудь разглядеть, толпились два десятка репортеров и группа офицеров из подразделения ПРА в гражданской одежде. Все смотрели вниз на Фли и Велларда: стоя в черной тухлой воде, почти до бедра, они загружали в надувную лодку необходимое оборудование — система связи и пневмоцилиндры.
Подразделение подводного розыска уже кое-что знало про этот туннель. Когда-то, много лет назад, они использовали его в рамках тренировочной программы поисков в замкнутом пространстве. Трастовая компания, владелец канала, заранее предупредила: туннель весьма ненадежен: он пролегает в опасной близости от железнодорожной ветки в Золотой долине, и всякий раз при прохождении поезда большие пласты сукновальной глины и оолитового известняка, из которых состоит свод, начинают ходить ходуном. Трастовая компания недвусмысленно намекала, что не может гарантировать безопасность. А еще уверяла, что туннель — по меньшей мере на четверть мили — после камнепадов стал непроходим. С той точки, где сейчас стояли эти двое, смутно просматривалась гряда кратеров, заваленных деревьями и каменными глыбами; она начиналась вблизи от восточного входа и уходила в темноту. Тогда двое мужиков в касках из команды Фли без особого труда продвинулись на пару сотен метров с восточной стороны и внедрились в завалы с некоторой надеждой их одолеть и встретиться с группой, идущей им навстречу. Нынче же они попробуют пройти туннель с западной стороны — полторы мили, как кроты под землей, и хорошо, если их при этом не пришибет каким-нибудь оторвавшимся камнем.
— Вы уверены? — в голосе Кэффри звучали нотки скепсиса. В куртке с подстежкой, руки в карманах, он с тревогой вглядывался во тьму туннеля, где по чернильной поверхности плавали ветки и всякий мусор. — Уверены, что СТБ [11] отнесется к этому спокойно?
В ответ Фли кивнула, избегая встречаться с ним взглядом. Сказать честно, если бы люди из СТБ узнали о ее намерениях, у них случился бы родимчик. Но узнают они только после того, как журналисты-ищейки растрезвонят, а к тому времени дело будет сделано. Они найдут Марту.
— Уверена, — сказала она. — Само собой.
Она смотрела куда-то мимо него — как бы он не прочел в ее взгляде, что она гонится за химерой. Доверилась интуиции. И натянула поводья — хотела добиться своего. Для нее найти Марту значило теперь не просто украсить корпоративную шляпу красивым пером. Отнюдь нет. Это означало сделать то, на что ее однажды не хватило: проявить твердость.
— Не знаю, не знаю. — Кэффри покачал головой. — Все из-за совпадения с какими-то бороздками на гипсовом слепке? Не слишком ли это сомнительное оправдание, чтобы посылать людей на такое?
— Мы знаем, что делаем. Я не стала бы рисковать ничьей жизнью.
— Я вам верю.
— Вот и хорошо. Приятно, когда тебе доверяют.
Они двигались по каналу медленно. Осмотрительно толкали лодку мимо неожиданных препятствий, мимо разбитых барж. Магазинные тележки торчали из грязи как скелеты. Фли и Веллард были в гидрокостюмах, которые использовались для быстрых погружений, красных касках и резиновых сапогах со стальными мысками и подошвами. Каждый вооружился спасательным набором, болтающимся на груди респиратором, гарантировавшим тридцать минут чистого воздуха в случае, если они угодят в «карман», заполненный удушливым газом. Продвигались молча, освещая боковые стены и дно закрепленными на касках фонариками.