Я так больше не хочу (СИ)

— Не знаю. Сегодня какое?
— Семнадцатое.
— Думаю, мне стоит посетить благотворительный вечер.
— Только глупостей не делай.
— Я буду пай мальчиком, — постарался улыбнуться. — Дай закурить.
— Сначала в душ, и поесть, — строго сказал Миша и вышел из комнаты.
Я последовал его совету, и уже через час чувствовал себя гораздо лучше. И вместо того, чтобы заняться делами клуба, я скинул все на Мишу, а сам погрузился в амебное состояние. Я тупо пялился в потолок, пытаясь найти решение, понять, как поступить.
То, что я поеду на этот вечер, я решил точно. А что дальше? Смотреть, как они принимают поздравления? Бля, может позвонить, и спросить? Я стал искать телефон. Но, похоже, он так и остался у Миши.
В голове один план сменял другой, и я никак не мог остановиться хоть на чем ни будь. Может не ждать этот долбаный вечер, поехать к ней сейчас? Или, все-таки, застать врасплох и уличить в двуличии? Хотя, она ведь и не обещала ничего. Но ведь сама назначила срок, попросила доказать, что для меня она не просто увлечение… Капец, я запутался. Я провалился в сон, так и не раздевшись.
На утро обнаружил свой телефон на кухне на столе. Набрав номер, я даже не здороваясь, спросил:
— Он сделал тебе предложение?
— Откуда ты знаешь?
Я отключил звонок. Сука. Это правда. Значит, это правда. Телефон улетел в стену.
50
АРИНА
Я была в салоне, когда у меня зазвонил телефон, и мастер, чтоб я не испортила ногти, приняла вызов и приложила к моему уху телефон, я улыбнулась в знак благодарности.
— Он сделал тебе предложение? — услышала я вопрос, голос Кости был напряжён, и почему-то я даже не сомневалась, о каком предложении он спросил.
— Откуда ты знаешь? — если честно, я даже забыла об этом предложении, так как всерьёз его не приняла. И мне действительно стало интересно, неужели Захар ему рассказал. Но зачем? Он же не получил согласия… Так какой смысл об этом говорить? Ответа я не получила, да и сама сказать ничего не успела. В трубке раздались гудки. Плюнув на ногти, я схватила телефон и позвонила Косте. Но абонент оказался недоступен.
— Простите, — извинилась я перед мастером. — Это было важно.
Настроение немного испортилось, а ещё расстраивало то, что я так и не смогла дозвониться до Кости. Хоть и пыталась сделать это целый день. Захару я звонить не стала, предъявить ему претензий, что он сказал Косте о своем предложении, не смогу. Это будет нелогично. Во-первых, я вроде как просила его, чтоб он поговорил с Костей. Во-вторых, с самим Костей тоже пока ничего не ясно. Впереди ещё как минимум два месяца, и за это время может многое измениться. Моя жизнь тому яркий пример. Разве думала я, приехав сюда в октябре, что влюблюсь, да ещё и в парня настолько младше меня. Я дам нам это время, и приму любой исход. Если он решит, что это все… Что чувств ко мне он больше не испытывает… Я просто уеду. О моих чувствах он не узнает. В конечном итоге я решила, что как бы я не старалась, жизнь все равно внесёт свои коррективы, судьба сделает по-своему, а значит мне остаётся только ждать.
В субботу я позволила себе выспаться. А потом начались сборы, укладку и макияж я решила сделать в салоне, Лена мне посоветовала хорошего мастера. Перекусив в кафе, чтоб дома ничего не готовить, я поехала готовиться к вечеру. Снег растаял пару дней назад, а сегодня опять подморозило, поэтому на улице было сухо. Я решила, что сразу одену туфли, из подъезда до машины дойду, а там до ресторана. Не замерзну, главное, чтоб снег не пошел.
Платье я себе выбрала насыщенного изумрудного цвета, впереди оно было закрыто, на спине, вырез был низким, но имитация шнуровки делала его не вульгарным. Больше всего мне в нем нравились объемные рукава с манжетами, и высокий вырез впереди на левой ноге. Ткань была настолько шикарная, что я решила ничего не одевать на шею. Из украшений, длинные, но не громоздкие серьги, и массивный браслет, подарок Андрея. Тоска тонкой иглой прошлась под ребрами, когда я его одевала. Это когда-нибудь прекратится? Хотя, разве можно исправить за… Я задумалась… За год? Прошел, почти год, как Андрей встретил свою… Помотала головой, прогоняя не прошенные мысли. За год исправить то, что длилось тринадцать лет нельзя. Этот отрезок своей жизни я всегда буду вспоминать, просто надеюсь, что в один прекрасный день, эти воспоминания вызовут улыбку, а не тоску. Черные шпильки завершали образ.
 
Захар заехал в пять, и мы отправились на вечер. Всю дорогу он посматривал в мою сторону, и просто засыпал комплиментами. Я вежливо улыбалась, но, к сожалению, мое настроение не позволяло мне расслабиться. И я не могла наслаждаться ни его комплиментами, ни вечером.
Организаторы постарались, сначала все были в большом зале, где был организован фуршет. Официанты разносили шампанское и закуски, вдоль стены стоял стол, заставленный едой, рядом организован бар, для тех, кто не хотел шампанского. К Захару подходили здороваться, к кому-то подходили мы. В восемь вечера должен был начаться аукцион, а затем ужин и развлекательная программа.
Чувствую себя не очень комфортно, среди всех этих незнакомых людей. И рука Захара на моей талии немного напрягает. А ещё очень хочется его спросить, зачем он сказал Косте о своем предложении. Эта мысль не даёт покоя. Я словно упускаю что-то, но никак не могу понять, что. Поэтому, вечер, который я так ждала, когда о нем узнала, теперь совсем не приносил удовольствия.
Мы разговаривали с каким-то банкиром, когда Захар, глядя куда-то мне за спину, пробормотал сквозь зубы.
— Блин, да что ж малой творит.
— В смысле? — не поняла я, а затем обернулась. Проследив за взглядом Захара.
Костя, в обнимку с двумя девушками, шел по залу в нашу сторону. Он в костюме, даже белый платочек в нагрудном кармане, правда без галстука. А ещё он похоже пьян, и это заметно, по походке, по улыбке, по взгляду. Ему плевать на общественное мнение, как и его спутницам в шлюшских тряпках, которые почти ничего не прикрывают. Они выделялись в толпе затянутых в смокинги мужчин и блистательных дам, как папуасы на приеме у королевы.
Компания подходит ближе и Костя, паясничая, здоровается с нами. Он представляет девушек, но при этом смотрит на меня. И я не выдерживаю, ни его взгляда, ни кривой усмешки, в которой сквозит горечь и презрение. Отвожу глаза и вдруг замечаю, что в кармане у него не платок — это кружево. Заметив мой любопытный взгляд, он говорит:
— Мой трофей из Италии, — на его лице расползается самодовольная улыбка.
И до меня доходит, что это мои трусики, которые я тогда так и не нашла. Он хранил их? Зачем? Встречаюсь с его взглядом, Костя подмигивает, словно подтверждает мою догадку.
— Я отойду, говорю Захару, — не в силах находиться здесь и держать лицо.
Обхожу Костю и его спутниц и направляюсь в сторону туалетов. По дороге ставлю свой бокал, который осушила залпом, на поднос проходившего мимо официанта. Сердце барабанит о ребра, к щекам приливает жар. А в голове такая неразбериха… Я боюсь, что Костя пойдет за мной, поэтому стараюсь, как можно скорее скрыться в дамской комнате. Но прекрасно понимаю, что жду этого. Хочу этого и боюсь.
Закрываю за собой дверь. Здесь несколько женщин стоят возле зеркала, явно знакомые, они обсуждают сегодняшний вечер, подкрашивают губы. Я же скрываюсь в кабинке. Опускаю крышку и сажусь на унитаз.
Ноги не держат, хочется плакать и смеяться и вообще состояние нервное и неадекватное. Стараюсь отдышаться, успокоиться. Зачем он так? Чего добивается? Это как-то связано с тем звонком? Но ведь то предложение ничего не значит. Почему он не спросил? Я бы объяснила. Но, нет, он припёрся с двумя куклами и моими трусами в кармане. И чего хотел добиться? Ревности? Вывести из равновесия? Опускаю плечи, у него получилось… Я сижу и чуть не плачу… И ревную, надо признаться, мне неприятно видеть его с другими. Арина, ты же сама хотела, чтоб он чувствовал себя свободным… Напоминаю себе. Наслаждайся…
Задираю голову вверх, не позволяя слезам пролиться и испортить макияж. Слышу, как уходят те женщины и на какое-то время становится очень тихо. А затем дверь снова хлопает, и, по-моему, я слышу щелчок замка.