Наследница в его постели

– Мистер Девайз! – удивленно воскликнула она. Хотя она его мигом узнала, Алекс, как ни старался, не смог обнаружить в ее лице никаких признаков более глубоких чувств, в то время как его сердце билось так громко, что он опасался, что она услышит его стук.
– Доброе утро, мисс Рэмплинг, – отозвался он, отвесив ей поклон.
– Доброе утро. Я не знала, что вы собираетесь в наши края, – сказала она, приветливо улыбнувшись. – Как я понимаю, вы приехали навестить сестру?
– Да, – ответил он. – Если не возражаете, давайте войдем в башню.
Люси удивленно моргнула.
– Зачем?
– Затем, что бык вырвался из загона, – сообщил Алекс, твердо взяв ее под руку, – и направляется прямо к нам.
Башня представляла собой сооружение, имитирующее крепостную стену, с парапетом, двумя башенками по краям и аркой посередине, через которую проходила дорога, ведущая от Кросс-Мира к Гэмбол-Холлу. Алекс толкнул дверь, представлявшую собой каменный блок в стене. Тот повернулся, явив лестницу, ведущую на парапет. Изнутри стены поросли мхом, в воздухе пахло сыростью.
– Вы появились очень вовремя, мистер Девайз, – сказала Люси, когда они оказались в безопасности.
Наверху лестницы появились близнецы.
– Привет, дядя Алекс. Привет, Люси. Поднимайтесь сюда. Ужасно смешно смотреть, как Тоби и Джон ловят быка.
– Сейчас, – отозвался Алекс. – Дайте нам перевести дыхание.
Темнота и тесное замкнутое пространство придали Алексу смелости.
– Мисс Рэмплинг, – начал он нетвердым голосом. – Вы должны простить меня, что я не приехал повидаться с вами раньше.
– Мне нечего прощать, – мягко возразила она. – Глупо было рассчитывать, что мы останемся друзьями после того, что произошло между нами. Я понимаю ваши чувства, сэр. И могу лишь надеяться, что мое присутствие в Гемпшире не помешает вам навещать сестру.
– Вы совсем не понимаете моих чувств, – решительно сказал он. – Я не приезжал к вам, потому что думал, что вы умерли.
– Умерла? – тупо переспросила она.
– Ну, вначале я думал, что вы вышли замуж. А потом узнал, что вы умерли.
Люси только покачала головой в замешательстве.
– Разве вы не говорили мне, что ваша семья прочит вас за лорда Саутвуда? – требовательно спросил он.
– Моя мать очень хотела этого брака, – сказала она. – Но у кузена Альфреда были совсем другие мысли. Мне очень жаль, что вы решили, будто я умерла. Признаться, я думала.
что лишилась вашей дружбы и уважения, когда... Впрочем, не важно.
– Вы хотели сказать, когда отказались выйти за меня замуж?
– Да, – кивнула она.
– И вы никогда не сожалели об этом? – резко спросил он.
– Конечно, нет, – мягко отозвалась Люси. – Я сожалела только о потере вашей дружбы.
– Вы не потеряли моей дружбы, – заверил ее Алекс. – Собственно, мои чувства не изменились. Я никого больше не любил. И никогда не хотел жениться ни на ком другом.
– Прошу вас, не надо, – быстро произнесла она. – Подобные разговоры только причинят боль нам обоим. Я не могла принять ваше предложение тогда, не могу и сейчас.
– В таком случае я оставлю эту тему, – сказал он. – Навсегда.
– Спасибо, – отозвалась она с такой благодарностью, что Алексу захотелось отомстить ей.
– Но, как вы понимаете, я должен жениться, – небрежно произнес он.
– Конечно, – сказала Люси. – Это ваш долг.
– И вам не будет больно видеть меня женатым?
– Конечно, нет, – отозвалась она рассудительным тоном. – Вид моего доброго друга, наслаждающегося семейным счастьем, не доставит мне ничего, кроме огромного удовольствия.
– В таком случае нет причин тянуть с этим, – сердито обронил он.
– Конечно, – согласилась Люси.
– Может, поднимемся наверх? – сказал Алекс, резко сменив тему, и предложил ей руку. – И понаблюдаем за гонками?
  
Глава 7
 
Добравшись прошлым утром до Портленд-плейс с относительной легкостью, Джулиан был поражен количеством колясок и карет, заполонивших Оксфорд-стрит в пятницу. Без карманных часов, которые он заложил накануне, он мог только догадываться, который час, но можно было с определенностью сказать, что он опаздывает на аукцион. Когда кеб, в котором он ехал, в очередной раз застрял в пробке, Джулиан открыл дверцу и выпрыгнул. Бросив кучеру монету, он припустил бегом в направлении Портленд-плейс.
 
Когда он, запыхавшись, ворвался в гостиную миссис Дин, все участники аукциона уже заняли свои места на стульях, принесенных по такому случаю. Но Джулиан не смотрел на них. Он видел только высокую темноволосую девушку, которая расчесывала белую собачку, сидевшую на столике перед ней. На Мэри было голубое платье из полупрозрачной ткани, надетое поверх белого шелкового чехла. Ее черные волосы были перевиты голубыми лентами. Никогда в жизни он не видел ничего прекраснее.
– Пять тысяч гиней! – выдохнул он, согнувшись пополам и держась за колени.
– Вы опоздали, мистер Девайз, – сообщила ему Виола. – Ставки достигли пятнадцати тысяч фунтов.
– Пятнадцать тысяч пятьсот, – небрежно протянул лорд Саймон Аскот, повернувшись на стуле, чтобы взглянуть на Джулиана. На сей раз, он был одет в вечерний костюм, словно явился прямо с бала или из театра. Джулиан испытал острое желание съездить ему по физиономии.
– Весьма щедро, лорд Саймон! – провозгласила миссис Дин со своего места в глубине комнаты. – Лорд Барроубридж? – подначила она престарелого джентльмена, сидевшего в первом ряду. – Вас обошли, сэр!
– Шестнадцать тысяч фунтов, – сказал лорд Барроубридж, сжав пальцами серебряный набалдашник своей трости. Он был не только стар, но и старомоден. В пудреном парик и розовом бархатном камзоле, отделанном золотым шнуром, он походил на лакея.
Джентльмены, давно прекратившие делать ставки, изумленно покачали головами.
– Ради Бога, Саймон, это всего лишь сучка, – сказал стройный рыжеволосый мужчина, сидевший рядом с лордом Саймоном Аскотом.
– Она стоит того, сэр Майрон, – заметила Виола. Сэр Майрон рассмеялся.
– Вы почти заставили меня поверить, лисичка. Лорд Саймон бросил на него предостерегающий взгляд.
– Семнадцать тысяч фунтов!
– Семнадцать тысяч, – почти одновременно с ним выкрикнул Джулиан.
Лорд Саймон бросил на него раздраженный взгляд. – Вы не можете делать ту же ставку.
– Моя ставка в гинеях, – холодно отозвался Джулиан. Сэр Майрон хмыкнул.
– Что скажете, лорд Саймон? Если эта сучка стоит фунт, то стоит и гинею.
– Лорд Барроубридж? – Виола улыбнулась старику. – Вы продолжаете?
– Не могу, – отозвался тот, повесив голову. – Хотел бы, моя дорогая, но не могу.
– А могли? – ухмыльнулся сэр Майрон.
Лорд Барроубридж уперся тростью в ковер и поднялся на ноги, казавшиеся особенно тонкими по сравнению с грузным туловищем.
– Я бы удочерил вас, – печально сказал он, склонившись над рукой Виолы. – Вы так красивы. У меня нет сил, наблюдать за этим спектаклем.
С этими словами он заковылял к двери, миновав Джулиана, и вышел из комнаты.
Виола проводила его озадаченным взглядом.
– Бедняга, – произнесла она. – Похоже, он решил, что это я выставлена на аукцион, а не Бижу.
Последовало потрясенное молчание. Затем сэр Майрон расхохотался. Никто не присоединился к его веселью. Джулиан отвел глаза, не в состоянии смотреть на девушку, когда унизительная правда дошла до ее сознания. Именно этой сцены он надеялся избежать.
– Она не знает? – Голос лорда Саймона разрезал напряженную атмосферу как нож. Его холодные зеленые глаза нашли миссис Дин, сидевшую за письменным столом позади публики. Она была так захвачена азартом, что даже не услышала, что к ней обращаются, пока лорд Саймон не появился прямо перед ней и не повторил свой вопрос.
Гневное выражение на его грубоватом лице заставило ее подняться на ноги. В кружевном чепце и шали она выглядела почти респектабельно.
– Милорд, в чем дело?
– Вы не сказали мисс Эндрюс правду, – обвинил ее лорд Саймон. – Она думает, что на аукционе разыгрывается эта нелепая собачонка. Вы сказали мне, что это затеяно, чтобы ввести в заблуждение законников.