Зеленоглазое чудовище. Венок для Риверы
— Я тоже так думаю.
— Пойду я, пожалуй, от греха подальше.
Карлайл легонько дотронулась до ее руки и пошла к лестнице. Немного помедлила, прежде чем начать спускаться, но не повернулась к мисс Хендерсон, которая не сдвинулась с места.
— Что такое? — спросила мисс Хендерсон. — Ты забыла что-нибудь?
— Нет. Ты ведь знаешь, Хенди, что, по словам полиции, его убила странная вещица, сделанная из части зонта с вставленным в нее стилетом из набора для вышивания?
— Знаю.
— Ты помнишь — я понимаю, что это смешно, — и все-таки ты помнишь, как прошлым вечером из бального зала раздался ужасный грохот? Помнишь, мы вчетвером — тетя Силь, Фе, ты и я — сидели в гостиной и разбирали рабочую шкатулку тети?
— Ну и что?
— Помнишь, как при этом грохоте ты подпрыгнула от неожиданности и выронила что-то?
— Ну?
— А Фе это подобрала.
— В самом деле?
— Хенди, это был стилет для вышивания?
— Ничего об этом не помню. Ровным счетом ничего.
— Я не заметила, куда Фе его положила, и подумала, может быть, ты помнишь.
— Если эта вещица была из рабочей шкатулки, я думаю, Фе и положила ее туда. Ты не опоздаешь, Карлайл?
— Да, — не оборачиваясь, бросила Карлайл, — да, мне пора.
Она слышала, как мисс Хендерсон прошла в гостиную. Дверь туда тихо закрылась, и Карлайл сбежала вниз. В прихожей сидел мужчина в черном костюме. Увидев ее, он встал и обратился к ней:
— Извините, мисс, вы Карлайл Уэйн?
— Да, это я.
— Благодарю вас, мисс Уэйн.
Он открыл перед нею внутреннюю стеклянную, а затем наружную дверь. Карлайл быстро вышла на улицу. Ярко светило солнце. Она не заметила мужчину, который, выскользнув из-за угла, шел за ней следом от дома до автобусной остановки, а потом стоял рядом, нетерпеливо поглядывая на часы, и проделал с нею весь путь до Скотленд-Ярда. «Наблюдайте за всем, что творится в этом дьявольском котле, — в шесть утра сердито говорил Элейн. — Мы не знаем, что именно хотим узнать».
Следом за констеблем, который выглядел странно по-домашнему без привычного шлема, она по длинному, покрытому линолеумом коридору прошла в кабинет старшего инспектора. Она шла и думала: «Они приглашают сюда и предлагают сделать заявление. Это кое-что значит. Предположим, меня подозревают. Предположим, они нашли маленькую безделушку и потому считают, что я виновна».
Ее воображение не знало удержу. Предположим, она входит в кабинет, а Элейн говорит ей: «Боюсь, дело серьезное. Карлайл Лавдей Уэйн, я должен арестовать вас за убийство Карлоса Риверы и предупредить…» Они позвонят, чтобы принесли кое-что из одежды по ее выбору. Возможно, Хенди уложит сумку. Возможно, не подавая виду, все в доме почувствуют облегчение, даже приятное возбуждение: ведь им больше не нужно будет жить в страхе за самих себя. Возможно, Нед придет навестить ее.
— Прошу вас, мисс, входите, — констебль взялся за ручку двери и обращался к Карлайл.
Элейн быстро встал из-за стола и пошел ей навстречу. «Он церемонен, — подумала Карлайл, — и у него хорошие манеры. Интересно, он такой даже когда арестовывает людей?»
— Мне искренне жаль, — заговорил он, — что пришлось вас беспокоить.
Крупный седой полицейский стоял рядом с Элейном. Фокс, инспектор Фокс. Он подвинул Карлайл стул, и она села напротив Элейна. «Свет падает мне на лицо, — подумала она, — здесь так всегда делают».
Фокс отошел в сторону и расположился за вторым столом. Она видела его голову и плечи, но руки были скрыты бастионом бумаг.
— Я думаю, вам покажутся довольно бессмысленными вопросы, которые я хочу вам задать, — сказал Элейн, — а первый просто поразит вас своей несущественностью. Однако я его задам. Минувшей ночью вы говорили, что находились в кабинете, когда лорд Пестерн изготавливал холостые патроны и вставлял их в барабан.
— Да.
— Не случилось ли при этом чего-то, прежде всего в связи с револьвером, поразившего вас обоих своей комичностью?
Карлайл вытаращила глаза.
— Комичностью?!
— Я же говорил, что мой вопрос покажется вам несущественным, — сказал Элейн.
— Если вы предполагаете, что мы взглянули на револьвер и покатились со смеху, то такого не было.
— Нет, я имел в виду другое, — сказал он.
— Настроение у нас было сентиментальным, если это имеет значение. Револьвер этот — один из двух, подаренных дяде Джорджу моим отцом, и дядя немного рассказал мне о своем и папином прошлом.
— Значит, вы знали о двух револьверах?
— Ни в коем случае. Отец умер десять лет назад, а при жизни не имел привычки показывать мне свое оружие. Он и дядя Джордж были, мне кажется, заядлыми стрелками. По словам дяди Джорджа, отец заказал эти револьверы для прицельной стрельбы.
— Вы осмотрели револьвер? Вблизи.
— Да… потому что… — Под действием нервического, иррационального страха она заколебалась.
— Потому что?
— На нем были выцарапаны инициалы отца. Дядя Джордж посоветовал мне взглянуть на них.
Последовала долгая пауза.
— Я понимаю, — сказал наконец Элейн.
Карлайл вдруг обнаружила, что совершенно непроизвольно жгутом скрутила перчатки и сложила их вдвое. Ощутив недовольство самой собой, она резким движением разгладила их на колене.
— Он был один из пары, — проговорил Элейн. — А вы осмотрели оба?
— Нет. Другой лежал в ящике, стоявшем на столе. Я только видела его там, и то лишь потому, что ящик находился у меня под носом, а дядя Джордж перекладывал в него лишние, как он выразился, пустышки.
— Да-да, я видел их в ящике.
— Он сделал их больше, чем нужно, на тот случай, если его попросят еще раз где-нибудь исполнить номер со стрельбой.
— Понимаю.
— Это все? — спросила Карлайл.
— Уж коли вы проявили такую любезность, придя к нам, — с улыбкой проговорил Элейн, — давайте поразмышляем на пару.
— Вам невозможно отказать.
Элейн улыбнулся еще шире. «Сегодня утром на лестнице Фе городила для него всякий вздор, — думала Карлайл. — Пыталась завлечь в свои сети или сбить с толку?»
— Меня интересует стальной наконечник необычного дротика, которым был поражен Ривера, — сказал Элейн, и все в Карлайл напряглось с новой силой. — Мы почти уверены, что это рабочая часть стилета для вышивания из рабочей шкатулки, находившейся в гостиной. Мы обнаружили ручку этого стилета. Я подумал: вдруг как-нибудь ненароком вы вспомните, когда в последний раз видели этот стилет. Если, конечно, такое с вами было.
«Вот оно, — подумала Карлайл. — Револьвер был пустячком для отвода глаз. А вызвал он меня, чтобы допытаться о стилете».
— Мне кажется, шкатулка была закрыта, — сказала она, — когда я зашла в гостиную перед обедом. Во всяком случае я не обратила на нее внимания.
— Помнится, вы говорили мне, что леди Пестерн показывала вам и Мэнксу небольшую вышивку. Это произошло, когда все собирались в гостиной перед обедом, не так ли? Кстати, мы обнаружили вышивку рядом с рабочей шкатулкой.
«Поэтому, следовательно, — размышляла Карлайл, — тетя С иль, Нед, или я могли взять стилет».
— Нет, я уверена — шкатулка была закрыта, — повторила она.
Она старалась не разрешать себе думать дальше этого момента, до которого чувствовала себя в полной безопасности и могла с чистым сердцем говорить правду.
— А после обеда? — осторожно спросил Элейн.
Перед ее мысленным взором снова блеснул маленький инструмент, выскользнувший из пальцев мисс Хендерсон, когда в бальном зале прогремел выстрел. Фелисите автоматически наклонилась, подобрала его и в следующую секунду, обливаясь слезами, выбежала в бешенстве из комнаты, она услышала ее громкий голос на лестничной площадке: «Мне нужно поговорить с тобой», — и ответ Риверы: «Конечно, если ты этого хочешь».
— После обеда? — повторила она бесцветным голосом.
— Вы ведь находились в гостиной. До того как туда перешли мужчины. Возможно, леди Пестерн взялась за свою работу. Может быть, вы все-таки увидели шкатулку открытой или заметили злополучный стилет?