Иллюзорна мгла. Часть первая. Довакина нет, но вы держитесь (СИ)

Поднявшись на ноги, я призвала магию так, как учил Эрандур. Расслабив кисть, представила пламя, концентрируясь на заклинании. Не нужно постоянно надеяться на удачу, даруемую Ваббаджеком.
Данмер успешно отбивал удары ветвей, беспощадно хлещущих во все стороны в попытках попасть по цели. С ладони жреца время от времени вырывалась огненная магия, но спригган оказался плохо горящей древесиной.
Я применила огонь, чтобы вспугнуть Грушу, которая, озверев, топтала уже недвижимого Сигара. Грива занялась, лошадь почуяла боль от жара и помчалась по кругу руины, не разбирая пути и бросаясь на стены, лишающие её возможности сбежать.
Спригган пропустил удар, Эрандур пронзил мечом его живот, и существо согнулось пополам, словно подрубленное деревце.
Осталась проблема с лошадью – Груша ржала, из её рта текла пена, а глаза застелила пелена страха. Вывести бешеное животное из ловушки мы не могли – данмер, прикрыл меня собой от копыт, жестом показав, чтобы отошла подальше. Стало ясно, что выбора нет. Нужно убить невинное, порабощённое духом природы существо, чтобы самим выжить.
Рука данмера, к счастью, была скорой на расправу. Не терзаясь сомнениями, Эрандур подбежал к несчастной лошади, что, завидев клинок и огонь в его ладони, встала на дыбы, норовя обрушить ставшие смертельно опасными копыта прямо на жреца.
Не знаю, каким чудом ему удалось уклониться, но копыта ударили о камни так, что пол вздрогнул. Следующий выпад данмера распорол животному горло. Поток лошадиной крови хлынул на пол, забрызгав стальные латы Эрандура. Груша издала жалобный хриплый крик и завалилась набок, подёргиваясь в предсмертных судорогах.
Тишина длилась совсем недолго. Прозвучал слабый треск веток.
Вокруг поверженного, на первый взгляд, сприггана собралось зеленоватое сияние, точно тысячи светлячков вдруг окутали ожившую древесину, вдыхая в него новую жизнь.
Ветви резко шевельнулись, потянулись вверх, и существо восстало, распуская листья и корни.
– Жги его! – закричал Эрандур.
Я выставила ладони вперёд, направляя огонь на стража леса. Пламя охватывало сприггана, мешая видеть, но не причиняло особого вреда.
– Отойди! – команда данмера заставила меня прервать чары и отпрянуть в сторону. Он добил стража природы, срубив его ветвистую голову. Свет среди причудливо сросшихся ветвей в груди сприггана, дающий существу жизнь, или бывший ею, поблек, а потом и вовсе оставил темное деревянное тело.
Не верилось в то, что удалось пережить подобное. Сотворение непривычной магии отдавалось в голове спутанными мыслями и усталостью. Запах крови и смерти щекотал ноздри, вызывая отвращение и тошноту.
Вспомнив про Сигара, я бросилась ему на помощь, но оказалось, что слишком поздно – в темноте его разбитое копытом лицо казалось просто черной бесформенной массой. Груша всё ещё издавала последние сиплые звуки и вяло скребла копытами по камню.
– Боги, – выдохнула я, осмотрев разрушенный лагерь и тела. – Что же… – чувствовала потребность сказать что-то, но слова застряли в горле.
Жрец присел рядом со мной и наклонился к кучеру, осмотрев его.
– Пусть Мара хранит тебя по дороге в Этериус, – прошептал данмер.
– Спригган это же создание Кинарет… Но почему богиня допускает такое? Мы же не причиняли никому вреда, а просто искали укрытие от непогоды!
– Возможно, это священное место, – задумчиво произнёс жрец.
Я вскочила с места и заметалась вокруг лагеря, видя, как в свете догорающего костра сверкает лужа лошадиной крови.
– Мы же не знали! И… – голос дрогнул. – Груша… Она же просто лошадь. Почему она должна была погибнуть? Это жестоко.
– Некто верит, что это испытания, – проговорил Эрандур. – Боги сталкивают нас с трудностями, чтобы научить чему-то или сделать сильней.
– Это несправедливо! Тебя Мара тоже испытывает?
– Постоянно. К примеру, я верю, что ты и всё, что с тобой приключилось – посланное мне испытание.
Услышать это от него было неприятно. Неужели со мной так тяжело, что он уверил себя, что это «испытание» и смиренно терпит?
 
– То есть, наша встреча в Данстаре не случайность, а я была послана Марой, чтобы помочь тебе? – я скептически посмотрела на жреца. – А ты теперь считаешь своей обязанностью помогать мне, потому что это… испытание? Не потому, что я тебе нравлюсь, не потому, что считаю тебя своим другом, а лишь потому, что так сказала богиня? Какую цель ты преследуешь в таком случае?
– Я должен защитить тебя от него, – он кивнул на Ваббаджек, лежащий на моем спальнике. – Нельзя допустить, чтобы Шеогорат завладел твоей душой. Принц Безумия – не добрый дядюшка. Он слишком опасен.
Я вернулась к костру и подобрала посох, ещё раз осмотрев место побоища.
– Но он мог бы спасти Сигара, – я указала Ваббаджеком на тело кучера. – Он мог бы дать нам шанс избежать этого… Я не могу отказаться от дара Шеогората и не хочу отказываться. Похоже, только он и удерживает меня в здравом уме.
– Сила даэдра это… иллюзия могущества! – неожиданно выкрикнул жрец. – Их помощь – обман!
Я помолчала, покрутила в руках посох, почувствовала тёплое гладкое древко кончиками пальцев. Услышала, как смолк ветер, как в лесу воцарилось пугающее безмолвие. Лишь для того, чтобы я могла сказать Эрандуру, что думаю:
– Тогда укради мои воспоминания. Только так ты сможешь меня защитить.
Комментарий к Глава тридцать вторая. Буря
З.Ы. Для тех, кто, также как Джулия Октавия, жаждет подробностей о похождениях Эрандура и Ворстага в Ведьмином оплоте, я накатала небольшой забавный спин-офф, или как сейчас модно говорить “вбоквел”) Когда он будет отредактирован и опубликован, не имею ни малейшего понятия))) Следите за обновлениями :) и да хранит вас Мара! :)
========== Глава тридцать третья. Наёмничья доля ==========
Некоторое время эхо от сказанного мной гуляло по залу кургана. Я острым взглядом впивалась в Эрандура, ожидая его реакции. Он впервые выглядел испуганным, а Ваббаджек в моих руках истерично хохотал. Представляя хриплый голос Шеогората, чувствовала пугающее волнение – но неужели я перестала бояться одиночества?
– Это всё в прошлом, – твёрдо сказал данмер. – Сейчас я не смогу этого сделать.
– Даже ради благого дела?
– Разговор окончен, – бросил жрец, вытер окровавленное лезвие и убрал меч в ножны. – Мы должны решить, каким образом будем добираться до Фолкрита. Необходимо сообщить страже о том, что произошло. Но это завтра.
Поняв, что ответов от него не добиться, и кипя от злости, я заняла свой спальник. В огонь полетело несколько злобно брошенных веток.
– Я послежу за костром, – пообещал Эрандур. – Отдохни.
Закутавшись в шкуру, я улеглась и уставилась на танцующие языки пламени. Грусть и злость на саму себя перемешались в сердце со смятением, страхом и надеждой на то, что жрец мог бы избавить меня от тяготящих дум раз и навсегда.
– Прости, – вздохнула я, понимая, что требую от него чего-то неправильного. – Много лишнего наговорила. Мне просто это всё покоя не даёт. Всякий раз, то во снах, то посреди дня. Начинаю вспоминать ни с того ни с сего.
Жрец принялся оттаскивать убитого норда подальше от лагеря, к лошади. Уснуть в таких условиях, опасаясь появления ещё одного сприггана было почти невозможно, поэтому я просто лежала с закрытыми глазами и молчала. Думала о своем, проваливаясь в глубины воспоминаний – всё сливалось воедино: родные улицы Брумы, сушёные бабочки в «Детском Ануаде», ледяная пещера, Коллегия, Брелина. Её счастливые глаза, горячие губы, страсть. Кусочки счастья вмиг перечеркивались образом фалмера, а запах монстра начинал ощущаться словно наяву. Как будто одно слепое чудище стояло надо мной, протягивая когтистые руки, чтобы снова вцепиться в волосы, оставить кровавые полосы на лице. Что было бы, если бы я, вопреки всему, осталась с Брелиной? Что теперь с Коллегией, когда таинственное Око Магнуса находится в её стенах? К чему это приведёт?..