Алхимия Парижа: пышка и чародей (СИ)
Толпа разделилась на два лагеря, одни — что побогаче, кричали чтобы принцесса выбрала принца — негоже особе голубой крови с драконами якшаться. Другие, что победнее, требовали от дракона сжечь принца драконьим пламенем и забрать принцессу в свою драконью пещеру.
Ксюша встала на сторону поклонников дракона и вместе с остальными весело кричала: “сжечь принца!” Поглощённая азартом, она не заметила, как толпа вокруг начала почтительно редеть, и рядом возник высокий мужчина с длинными, черными волосами, собранными в конский хвост. Только когда менестрель испуганно затих, Ксюша оглянулась по сторонам и увидела принца крови, Венсана Капетинга.
Тот стоял, держа под уздцы огромного, черного коня и насмешливо разглядывал Ксюшу, поймав ее на горячем скандировании о сжигании принцев и размахивании руками.
Сердце Ксюши ухнуло вниз. Венсан был все также красив, как и в прошлый раз. Его взгляд обжигал кожу, так что Ксюша поневоле покрылась мурашками и стала дышать глубже. Его мягкие губы кривились в насмешливой улыбке, заставляя коленки подгибаться, а мысли улетать от площади, от средневековья — куда-то в сторону теплой пастели Венсана.
Не зная о ничего о Ксюшиных размышлениях, Венсан на мгновение застыл, очарованный задумчивым взглядом девушки, а затем прикоснулся к ее руке. Склонился, и девушка почувствовала жар его дыхания, когда принц крови произнес:
— Понравилась песня?
— Песня? — эхом повторила Ксюша, глядя в прекрасные глаза, — о да, очень понравилась! — с жаром согласилась она. Стоило признаться честно — когда этот чарующий магистр магии и алхимии стоял так близко, она бы согласилась со всем, что он говорит. Тут она вспомнила, что в песне собирались сжечь принца и зарделась.
— Только ты не подумай, я не о тебе вспоминала, когда подпевала.
Венсан снова хмыкнул:
— Это хорошо.
Ксюша чувствовала, как тепло разливается по телу от одной его улыбки. Они так и стояли, глядя друг на друга несколько длинных, бесконечных и прекрасных секунд.
Венсан отпустил ее руку и отступил назад. Наваждение рассеялось. Вернулся шум площади, яркий свет солнца. Менестрель играл балладу о храбрости короля, украдкой бросая взгляды в сторону Ксюши и Венсана. Толпа делала вид, что внимательно слушает музыканта, но тоже поглядывала в сторону пары.
К ним протиснулся Ренар. Глубокий, но наигранный поклон не оскорбил принца крови, магистр магии и алхимии кивнул Ренару, слегка наклонив голову и улыбнувшись уголком губ — будто старому знакомому.
Ксюше Венсан поклонился учтиво и, указав на возвышающийся вдали замок, пояснил:
— Жду тебя к закату, прекраснейшая.
Вскочил на черного, мускулистого коня в одно мгновение, и полы эбонитового плаща на секунду закрыли солнце, погрузив Ксюшу во мрак.
Когда он покинул площадь, Ренар произнес:
— Нет, я не спрашиваю тебя, как ты успела познакомиться с самым жестокосердным аристократом Парижа. Я спрашиваю: к закату? Какие у вас отношения?
— Он думает, я хочу склонить его на сторону тьмы, — пояснила Ксюша, глядя на удаляющегося принца.
— Ох, ну тогда сочувствую всем сердцем. Его лучше не иметь во врагах. Правда это не объясняет приглашения к закату, — лис с искренним любопытством уставился на Ксюшу. — Венсан не славится романтическими похождениями.
Ксюша фыркнула:
— Ренар, я не намерена ночевать в замке!
— После заката ты не вернёшься в город. Ворота-то закроют.
***
— Ты пригласил к себе на ужин даму? — спросил инквизитор Франсуа.
Солнце клонилось к закату, и Венсан наблюдал за ним сквозь витражи южной башни замка Алехмист. Иногда он переводил взгляд на расстилавшийся вдалеке Париж. И на всадницу, что уже несколько минут величественно ехала по дороге к замку. Золотые волосы дамы разметались по плечам, будоража мысли. Белоснежный конь двигался нехотя, словно желая показать, что Венсан должен быть польщен визитом.
Всадница ехала одна. Конечно дорога до замка просматривалась и из сторожевых башен Парижа, и из башен замка Алхемист. Но даже мужчины редко покидали городские стены в одиночку — только самые отчаянные путешественники. Женщины — никогда. Ксения оказалась храбрее многих, и Венсан почувствовал некоторое уважение.
— Надеялся разузнать кто она такая, — пояснил он, неопределенно махнув рукой.
***
Прежде чем оказаться верхом, Ксюша вернулась к фарфадету, где ее и ждал белоснежный конь. Девушка опасливо обошла его — ездить она не умела, и лошадей видела только на картинках. Конь выглядел гордым и надменным, и Ксюша постеснялась предлагать жалкие морковки и сахарки. Фарфадет ее убедил, что любовь к моркови не зависит от родословной. Когда девушка протянула коню угощения, тот раздумывал лишь некоторое время, но затем снизошел, и Ксюша почувствовала сколь мягки его прикосновения.
Фарфадет с гордостью похлопал коня, а затем принялся нагружать что-то на белую спину. Ксюша с подозрением уставилась на зеленого карлика. Она вспомнила, как Венсан потребовал доставить товары Жана в замок.
— Ты ведь не из человекалюбия мне коня нашел? — поняла она. — Ты меня как курьера используешь?
— У меня нет времени покидать лавочку, — буркнул фарфадет, продолжая свое занятие.
— Я же царевну изображаю!
Фарфадет отмахнулся:
— Да мало ли какие у вас на востоке обычаи, — снова пробурчал он, — а доставка стоит дорого! Я же разорюсь, если еще слуг найму.
— Я ездить не умею, — предприняла еще одну попытку Ксюша, но фарфадет сделал вид, что вообще ее не услышал. И Ксюша залезла на коня. Она бы с радостью отказалась и осталась на ужин у фарфадета. Но Венсан оставался единственным, кто хоть как-то мог помочь с перемещением в ее мир. К тому же, у Ксюши уже появилась идея, как убедить принца помочь ей и, при том, ничего ему не рассказывать.
И теперь девушка ехала по дороге, поминутно пытаясь подогнать коня, но тот брел, равнодушный ко всем упрекам.
— Давай же, — злилась Ксюша, ударяя по бокам — она надеялась успеть вернуться в город до закрытия ворот и не оставаться в замке. От камня девушка избавилась — его незаметно украли, как рассчитывала Ксюша, когда она отвлеклась на песню менестреля, но Венсан действовал на нее, как и прежде. Соблазняя и искушая, просто присутствуя рядом. В этом она убедилась еще на площади. Нужно было успеть всего за пару часов.
Замок Венсана Капетинга
Алхемист оказался мрачным и величественным замком. Окруженный глубоким рвом, он возвышался над городом, закрывая собой простирающиеся виноградники и несколько небольших французских деревенек, принадлежавших Венсану.
Тяжелые, серые каменные стены и башни выглядели неприступными и нерушимыми. Наверху ходили вооруженные мечами и луками войны, закованные в железо. Подъемный мост держался на цепи, толщиной с Ксюшину ногу.
— Внушительно, — с уважением произнесла Ксюша, оглядывая замок.
Ее белоснежный конь бесстрашно ступил на деревянный мост. Привратники молча поклонились наезднице и пропустили ее во внутренний двор, где Ксюшу уже ждал шателен — управляющий замком и окружавшими территориями. Это был высокий, худой мужчина с вытянутым эльфийским лицом. Преисполненный гордости и значительности своего положения, он поклонился так, словно разницы между Ксюшей и ее лошадью в принципе не было, но из уважения к Венсану, шателен все равно рад всех видеть.
— Жоффруа Бюимон к вашим услугам, Ваше Высочество, — надменно представился он.
Умение сочетать в себе услужливость к вышестоящей особе и презрение к ней же — Ксюшу восхитила. Жоффруа немедленно ей понравился, и девушка широко улыбнулась, спрыгивая с коня и бросая поводья шателену.
Он невозмутимо поймал, не сделав ни единого лишнего движения и знаком приказал конюшему заняться своими обязанностями.
Ксюшу Жоффруа проводил в замок. Залы внутри оказались огромными, мрачными помещениями с высокими, полукруглыми каменными сводами. Если бы не мягкие травы, устилавшие бесконечные коридоры, шаги могли отдаваться эхом. Травы не только скрадывали звуки, но и наполняли все вокруг запахом свежего летнего дня. Ксюша любовалась гобеленами, на которых умелые ткачи изобразили сцены сражений, турниров и признаний любви рыцарей к прекрасным дамам.