Алхимия Парижа: пышка и чародей (СИ)

“Неужели он не слышал, как я тут стены пинала?”
— Простите, — смущенно произнесла Ксюша, и карлик, вздрогнув от неожиданности, обернулся.
Вместо человеческого лица у него оказалась испуганная мордочка, с широки безгубым ртом и носиком-пуговкой прямо между черными глазками-бусинками. Из-под коричневого колпачка торчали ушки-лепестки.
— Ааа! — завизжала Ксюша.
— Ааа! — завизжало существо в унисон, но Ксюша уже взмыла вверх по лесенке и захлопнула крышку люка.
— Сумасшедшая! — неслось снизу, — открой дверь! Брошь верни!
Ксюша опасливо покосилась на люк, потом на брошь, которую забыла снять, отправляясь за едой. Карлика стоило бы выпустить, похоже это его домик. Но он наверняка разозлился, может стоит переждать?
Скрипнула входная дверь, и девушка, оказавшись между молотом и наковальней, осторожно высунула нос из-за занавески.
— Выходи, — лениво произнес знакомый голос.
— Леша? Ты-то с чего мне привиделся? — изумленно воскликнула Ксюша, выскакивая из укрытия. — Не Леша, — увидела она татуировку.
Парень равнодушно кивнул.
— Домой вернуться хочешь?
— Ты мне снишься, — заявила она и замахала руками, — исчезни, давай!
Парень хмыкнул и медленно подошел к девушке. Та попятилась, но увернуться не успела — он снова толкнул. Мгновение и она вернулась в коридор родного офиса. Запах печенья, голоса коллег… запах печенья. Все шли на обед. Ксюша взглянула на парня и тут же бросилась бежать. Это был не сон.
Он выпрыгнул из неоткуда, прямо на пути. Девушка и моргнуть не успела, как вновь оказалась в алхимической лавочке.
— Хочешь выбраться? — насмешливый, презрительный и надменный голос.
“Понятно”.
— Сжалься и выпусти меня! — девушка театрально бухнулась на колени, сжала молитвенно ручки и прикрыла глаза пушистыми ресницами, подглядывая украдкой, как этот тип среагирует.
“Если он так умеет — перемещаться туда-обратно, наверняка пухнет весь от гордости. Интересно, как он это делает? Может новые технологии какие?”
— Нужно заплатить, — ухмыльнулся он.
На короткое “сколько?” он только покачал головой. Но встретив оскорбленный взгляд, насмешливо добавил:
— Мне нужно не тело, толстуха.
— Душу мою хочешь, — девушка прикрыла рот ладонью и выпучив глаза уставилась на татуированного. — Бери! Все забирай! — в то, что у него получится отделить душу от тела, Ксюша не поверила.
— Что? Нет! — на секунду он даже растерялся, — просто отдашь вот это, — он протянул черный камушек, — тому, кто захочет меркурий для золотого эликсира.
“Как будто к мафиози попала, а этот татуированный — глава клана”.
— Ага. Меркурий, золотой эликсир. Пароль записала, дон… гм, просто дон! — окинув парня взглядом, Ксюша решила, что на главу он все же не тянет и добавила, — дон-пардон, — чтобы сгладить оплошность.
Деловито поднялась и схватила камень. Тот оказался гладким, чуть теплым и слово бы немного пульсировал. По поверхности пробежали кроваво-красные червячки линий. Ксюшу передернуло. Она захотела немедленно вернуть камень. Наверняка есть и другие способы договориться. А эта вещица… в ней было что-то неправильное, что-то злое. И сам парень казался донельзя неприятным. Хоть красив и одет с иголочки, но создавал то же чувство, что и испорченный, сгнивший кусок на белоснежной тарелке в дорогом ресторане — чувство удивления, смешанное с отвращением.
Позади что-то грохнуло. Татуированный перевел взгляд, и тут на него налетел яростный зелёный вихрь.
— Пошел прочь, гадостник!
— Фарфадет! — успел презрительно воскликнуть татуированный, прежде чем карлик из подвала столкнул его с ног.
Ксюша отступила, а это двое принялись разносить алхимическую лавочку. Зазвенели упавшие колбочки, разноцветные жидкости смешались и теперь шипели дымились.
— Брось в него что-нибудь железное! — заверещал фарфадет.
— Выбирая меньшее из зол, — согласилась Ксюша и, схватив первое, до чего дотянулась, как следует приложила татуированного железным кубком по голове. Место, куда она попала — загорелось, мужчина взревел и исчез в золотом мареве. Девушка вздохнула: одной проблемой меньше — одной больше. Подгнивший типчик исчез, но кто теперь вытащит ее отсюда?
 
— Угораздило тебя с гадостником связаться, — буркнул фарфадет, — совсем из ума выжила?
Ксюша пожала плечами: “гадостник” отлично подходило парню, но она и не такими раскланивалась, когда менеджером по продажам, учась в институте, подрабатывала. Ко всему,
— Ты сам — маленький человечек с мордочкой зверька, — заметила она.
Карлик рассмеялся:
— Я не человек. Я фарфадет, — гордо произнес он, — фарфадет Жан Пье-д’Уа.
— Приятно. Ксения. Для друзей Ксюша.
Фарфадет удивленно вскинул брови, но Ксюша не обратила внимания. Девушка повертела в руках неприятный камушек и протянула карлику:
— Тебе не нужен? — когда и где ей нужного парня искать, она все равно не знала, а татуированный сгорел. Не брать же этот мерзкий камень себе.
Фарфадет отпрыгнул на безопасное расстояние, чтобы нечаянно не коснуться камушка.
— Камень желаний? Ты взяла у него камень желаний?!
Ответить девушка не успела: дверь распахнулась, и твердым, самоуверенным шагом вошел высокий мужчина. Длинные черные волосы были завязаны в конский хвост, на бледном лице сверкали золотыми огоньками глаза, ярко-зеленые как полуденный лес. Полы дорожного плаща из эбонитово-черного, дорогого сукна, взволнованно всколыхивались от каждого шага, раскрывая столь же черную одежду под ним. Вся эта чернота создавала ощущение влетевшей в комнатушку алхимика маленькой, всепоглощающей черной дыры.
Вошедший, не замечая Ксюшу, властно произнес:
— Где мой меркурий, фарфадет?
— Для золотого эликсира, Ваше Высочество Венсан? — карлик склонил голову и бросился что-то искать на столе.
— Как удачно все разрешилось — возликовала Ксюша, — вам тут передали, — девушка шагнула на встречу мужчине приторно улыбаясь, словно продавец абсолютно-необходимой-вам-вещи-за-огромную-стоимость.
Тот, делая вид, что только ее заметил, обернулся и тут же внимательно оглядел девушку: ее копну роскошных золотых волос, темно-синее бархатное платье, будто звездное небо, украшенное бриллиантовой брошью — и вдруг слегка поклонился:
— Венсан Капетинг, прелестнейшая. Как звучит имя столь прекрасной дамы, Ваше Высочество?
Ксюша, растерялась от неожиданной перемены. Принц крови, а судя по фамилии это был точно он, ждал. Припомнив историю французского этикета, насколько смогла, Ксюша изобразила реверанс и ответила:
— Ксения.
Фарфадет замер, Венсан на мгновение застыл.
— Какое необычное, но несомненно прекрасное и величественное имя, — криво улыбнулся он, вновь слегка поклонившись.
— Славянское, — прищурилась Ксюша.
Вы издалека, — кивнул принц крови, — вы говорите на превосходном французском, — преподнес он дежурный комплимент всех французов во все времена. Комплимент, не значащий ничего кроме: “Спасибо что попытались, но давайте признаем, те звуки, которые вы издали — просто ужасны. Впрочем, мы оба понимаем, если бы вы не пытались, диалога бы вообще не состоялось”. Посчитав долг вежливости выполненным, мужчина равнодушно отвернулся, словно Ксюша вдруг исчезла.
— Фарфадет, поторопись, — приказал он. “Пока ты медлишь, я вынужден говорить со всякими тут”, - послышалось в его голосе.
“Вот ведь надменный сноб”, — подумала девушка. Но отступать не собиралась.
— Вам тут передали! — завопила она, привлекая внимание, и сунула черный с кровавыми прожилками камень Венсану.
От неожиданности, тот почти взял “подарок”, но в последний момент, увидев, что ему протягивают, побледнел еще сильнее чем был: буквально сравнялся цветом со свежим, утренним, еще не тронутым, грубыми следами пешеходов и машин, снегом — и отдернул руку.
Фарфадет медленно открыл рот, его кожа приняла салатовый оттенок, сам он съёжился и мелкими шажками принялся пробираться обратно к подвалу, но добраться не успел.