Мотылёк (СИ)

Открыв глаза, я окинула измусленным взглядом бескрайние океанские просторы, от чего даже дух перехватило. Если бы не было так холодно, то я бы не теряя времени зря с разбега прыгнула в воду, наплевав на то, что совершенно не умею плавать. Было приятно осознавать, что в мире, где всем правят деньги, власть и насилие есть клочки вот такой живописной красоты.
— Смотри! — восторженно вскрикнул Калэб, тыча пальцем куда-то вдаль. — Там корабль плывет.
Я присмотрелась и вправду увидела корабль. Отсюда он выглядел совсем крошечным, словно игрушечным. Впервые в своей жизни я видела настоящее морское судно.
— Да, действительно, — согласилась я.
— Это так круто! — Калэб пребывал в невероятном восхищении.
Я не знаю зачем, обернулась назад и увидела, что Лерой опустив стекло, внимательно наблюдал за нами немигающим взглядом. Он был похож на коршуна, который заприметил добычу и теперь летает-летает вокруг нее, ожидая подходящего момента, чтобы своими когтями вцепиться в нее.
Грейсон наблюдал именно за мной, я была в этом абсолютно уверена. Меня охватил незнакомый до этого момента трепет. Это был не страх и не неприязнь, а что-то совсем другое. Я отвернулась и продолжила любоваться океаном, чувствуя, как колючий взгляд пронзает мне спину.
Я думала, что мы больше времени проведем здесь и Калэб тоже на это надеялся, но Лерой растоптал наши надежды. Мы неторопливо гуляли вдоль берега и выискали какие-нибудь красивые ракушки. Внезапно Грейсон показался из машины и сердито заявил, что нам пора возвращаться. Калэб был расстроен, но я подбодрила его тем, что сейчас мы поедем в парк аттракционов и там уж точно повеселимся.
Усевшись в автомобиль, я почувствовала, что атмосфера в нем приняла темные оттенки и стала какой-то тяжелой, нежели тогда, когда мы ехали к океану. Лерой выглядел нервным и жутко рассерженным, карие глаза сейчас казались мне черней самой непроглядной ночи.
— Мы сейчас в парк? — спросил Калэб, удобней расположившись рядом со мной.
— Нет, — отрезал Грейсон и глянул на нас в зеркало.
— Почему?
— Возникли проблемы.
Разговор был прекращен. Калэб отвернулся к окну, закинув себе в рот несколько карамелек. Что вообще здесь происходило? Какие могли возникнуть проблемы? И какого рода проблемы, как правило, возникают в жизни этих братьев? Я хотела знать ответы на свои вопросы, но передо мной никто не станет отчитываться. Пришлось принять выжидающую позицию.
«Танк» гнал на запредельной скорости, и казалось, что одно неверное движение, и мы все втроем разобьемся к чертовой матери. Но глядя на сосредоточенный взгляд Лероя, я понимала, что он отдает себе отчет в том, что делает. Это успокаивало, но не настолько, чтобы сердце прекратилось биться как сумасшедшее.
Мы вернулись в особняк, Грейсон заглушил двигатель и строго скомандовал:
— Марш по своим комнатам!
Я и Калэб как две мыши проскользнули в дом и направились в сторону лестнице. В гостиной сидел какой-то человек, который не понравился мне еще больше, чем Лерой в свое время. Лысый, толстый, с грубыми чертами лица и глубоким шрамом на левой щеке. Незнакомец игрался ножом-бабочкой, и в этой игре отчетливо улавливалась определенная нервозность. Все это было не к добру. Поэтому, я стала подгонять Калэба, чтобы убраться от греха подальше.
— Что ты здесь забыл? — донесся до меня стольной тон Лероя, когда мы поднялись на третий этаж.
— Ты останешься со мной? — спросил Калэб, когда я отвела его в комнату.
— Твой брат велел нам разойтись по своим спальням и будет лучше, если мы его послушаемся, — что-то мне подсказывало, что сейчас лучше выполнить приказ Лероя. — Как только все уладится, я приду к тебе, хорошо?
— Ладно, — неохотно согласился Калэб.
Плотно прикрыв за собой дверь, я спустилась на второй этаж и, не дойдя до своей комнаты, услышала выстрел. Звук пронзил собой тишину, и я даже подпрыгнула на месте. На цыпочках я подошла к лестнице, перегнулась через перила и увидела, что гость валялся на полу в собственной лужи крови, а его безжизненные глаза уставились вверх. Живот неожиданно скрутило. Я видела всякое: драки, пьяную ругань, наркоманов, которых била ломка, животный секс за поворотом в какой-нибудь конуре, но труп… Нет, такое я видела впервые.
Меня охватило оцепенение, и я не могла пошевелиться. Казалось, что мертвые глаза сейчас вот-вот глянут на меня и тогда мой желудок точно вывернется на изнанку. Внезапно кто-то потянул труп за ноги и на блестящем и некогда чистом полу показался кровавый размазанный след. Я подумала, что умом тронулась, но вот показался Лерой с убитым, который безвольно весел на плече. Грейсон резко поднял голову вверх, и я не успела отскочить в сторону, чтобы остаться незамеченной.
— Спускайся, — приказал он, и я услышала, что он куда-то пошел.
Я медленно спустилась. Хэтти нигде не было видно. Стараясь не смотреть на пол, я отошла к окну. Нужно было просто уйти в свою комнату и ни на что не обращать внимания, а теперь я точно поплачусь за это, да и вообще за свое поведение.
Через несколько минут в гостиную вернулась Лерой. Его руки были испачканы чужой кровью, и от этой картины мне стало немного жутковато. Кем был тот человек? Почему Грейсон прикончил его? Почему я стала фактической свидетельницей всего этого?
Глаза Лероя возбужденно горели, а широкая грудь тяжело вздымалась. Он подошел к журнальному столику, на котором мы с Калэбом еще совсем недавно собирали пазлы и положил на него пистолет. Ну все… Сейчас меня точно прикончат. Слишком много видела.
Грейсон стремительно направился в мою сторону, остановился в шаге от меня и, склонив голову, набок окинул мою фигуру беглым взглядом. Запах одеколона смешался с ароматом крови, и кажется, я поняла, как именно должен пахнуть Дьявол. Ничего не говоря, Лерой содрал с меня куртку, затем комбинезон и, подхватив меня за подмышки, высвободил из плена штанин и вновь поставил на пол.
Я сглотнула и до дикой боли закусила нижнюю губу, на глазах даже выступили слезы. Мне не было страшно, все происходило так стремительно, что моя реакция на происходящее внезапно замедлилась. Грейсон буквально на груди разорвал мою футболку, и мне стало за нее больно. Калэб подарил мне эту вещь, а его брат беспощадно уничтожил ее, будто показывая этим, что у меня не должно быть каких-либо точек соприкосновения с их миром.
Осмотрев результат своих стараний, Лерой грубым движением сорвал с меня лифчик, а затем и трусики. Я вновь стояла перед ним голая, разве что обутая в старые кроссовки. По телу прошлась мелкая дрожь, а сердце так сильно стучало в груди, что стало даже больно.
Грейсон снял с себя свитер и бросил его на пол. Кровь отпечаталась на его теле, и изображение быка сейчас выглядело по-особенному устрашающим. Похоже, этот монстр утолил свою жажду и в завершение кровавого обряда хочет получить еще и меня.
Горячие руки ухватили меня за плечи и, повернув к Лерою спиной, буквально впечатали в стену. Я больно ударилась лицом, но ни звука не проронила. Грейсон прижался всем своим телом ко мне, больно сжав в своих сильных руках мою талию. В поясницу впилась бляха от ремня, щека саднила от удара о стену, а кожа под чужими грубыми пальцами горела болью. Меня загнали в ловушку.
  
11
 
Его горячее дыхание жгло мою кожу, прошивало каждый позвонок опаляющими нитями, от чего даже пот выступил на висках. Лерой ощупывал меня в точности, как это было раннее в спальне. Мое тело ныло от грубых прикосновений этого мужчины, но я, стиснув зубы терпела.
Грейсон насильно расставил мои ноги шире, и я почувствовала, как его пальцы коснулись моего клитора. По телу прошлась крупная дрожь, которая быстро перетекла в острую боль, сосредоточенную в одной точке между ног. Эта боль была странной, она пульсировала и не причиняла того обычного дискомфорта, что присутствовал например, когда Блэйк физически наказывал меня. Нынешняя боль казалась мне сродни какой-то темной и вязкой субстанции, которая способна возродить все те пороки, что дремлют на дне любой человеческой души.